Желающих размяться волейболом нашлось человек восемь. Остальные быстро смылись из спортзала в раздевалку. Одного взгляда на опозоренного громилу Борьку было достаточно, чтобы понять: вот-вот прольется чья-то кровь.
– Ну, держись. Щас будет мясорубка, – с жаром прошептал Лютый, направляясь в раздевалку с Владом. – Я краем уха слышал, что этот мудак прилично машет ногами. Гуню, с параллельного, так позавчера отмудохал… Тот до сих пор не появился!
– Расслабься. Жертв не будет, – успокоил Славку Невский.
Молодых, готовый к драке, встретил «обидчика», стоя в самом центре раздевалки. Как посредине ринга. Остальные пацаны, предвкушая зрелище, разместились вдоль стен, кто стоя, кто сидя на скамейках. Все ждали махаловки. Едва в дверном проеме появились Невский и Лютиков, гул голосов заметно стих.
– Слышь, ты, Шварц бухенвальдский! – процедил сквозь зубы Борька, угрожающе двинувшись навстречу Владу. – Сейчас я тебя п…ть буду.
– Как, ты сказал, тебя зовут? Шварц? – сделал паузу Невский. – А я Владислав.
По раздевалке пролетел издевательский смешок. Для недавно пришедшего в группу Борьки это ответное оскорбление было катастрофой.
– Ты труп, падла! – взревел опозоренный пацан и ураганом бросился на Влада, метя ногой с ходу в голову. Придись этот удар в цель – и нокаутированного Невского как минимум пришлось бы уносить из раздевалки на носилках. А то и отправлять в больницу.
Невский уклонился, присел и сделал два коротких, резких удара кулаком в корпус, рассчитанных на сбой дыхания. Пробивать пресс Влад умел ювелирно, это вообще был его конек. Борька хрюкнул, словно налетев с разбегу животом на торчащую из стены трубу, тяжело рухнул сначала на колени, затем повалился на бок и судорожно засучил ногами, тщетно пытаясь широко открытым ртом глотнуть воздуха. Драка, к разочарованию пацанов, была закончена в три секунды. Смесь бокса и атлетики оказалась гремучей.
…К слову сказать, в истории культуризма уже были подобные примеры. Коротышка Франко Коломбо, бывший сицилийский боксер, близкий друг Арнольда и неизменный напарник Шварценеггера по тренировкам, сам двукратный «Мистер Олимпия», с одного удара мог запросто отправить к праотцам любого громилу. Прецедент был: один апперкот «малыша» – и задиру едва откачали в реанимации. После чего не на шутку испугавшийся своей убойной силы Коломбо всячески старался избегать конфликтов и потасовок и вообще стал чуть ли не идейным пацифистом. Великому атлету не слишком хотелось остаток жизни провести в тюрьме. Пусть и американской.
– Я же говорил – жертв не будет, – обернувшись к Славке, сказал Влад.
Сняв в вешалки форменный пиджак и подхватив спортивную сумку, он первым вышел из раздевалки в коридор. В спину ему смотрели три десятка глаз.
В течение последующих двух с половиной курсов ни у кого из группы больше не возникало желания проверить Влада на вшивость. Но зато сразу трое пацанов, включая Борьку, за это время начали тренироваться с «железом» в разных залах Риги. Спустя две недели после драки он, улучив момент, когда рядом никого не было, отозвал Невского в сторону и, пробурчав скупые извинения, попросил записать в его атлетический клуб. Невский не возражал. Не противился и Георгий Константинович. Друзьями Влад и Борька так и не стали, но прозанимались бок о бок все три курса, до самого призыва в армию. Где, как спустя много лет случайно узнал Невский, старший сержант ВДВ Борис Молодых погиб, исполняя «интернациональный долг» в трижды проклятом Афганистане.