- "Всем патрулям: разыскивается впечатляющего вида афро-американец в сопровождении белого громилы средних лет".
Он въехал в гараж, получил талон и двинулся по проезду, выискивая пустую стоянку.
- Интересный получается разговор, - сказал я. - Я сломя голову мчусь в Милл-Ривер, спасаю тебя, как истинный рыцарь в белых доспехах, а ты отпускаешь шуточки про белых громил.
Хоук поставил автомобиль рядом с зеленым "БМВ" и выключил двигатель. Я вытащил из багажника сумку, взял из нее чистую рубашку и "найковские" кроссовки и переоделся. Автоматический двадцать пятый я сунул в карман штанов, тридцать восьмой заткнул за пояс и вылез из машины. Хоук выпустил рубашку из брюк, сорок четвертый сунул за ремень спереди.
- Хочу есть, - заявил он.
- Тут есть пышечная, - сказал я, - прямо через улицу. Открывается черт знает в какую рань.
- Сумку оставляешь? - спросил Хоук.
- Да, так лучше.
- А что, если мне пристроиться позади тебя и нести сумку на голове?
- Да, это неплохо для конспирации, - заметил я, - но может увековечить расовый стереотип.
Мы перешли Ван-Несс. На востоке, в конце Гиэри-стрит, едва заметно начало светать, и редкие машины уже стали выползать на улицы.
По Ван-Несс проехал автобус, остановился на углу, из него вылез какой-то пожилой азиат и направился вверх по холму, мимо гостиницы "Кэсидрал хилл".
Пышечная оказалась открытой и пахла свежесваренным кофе и горячей выпечкой. Мы взяли по два пончика и по два кофе, встали у стойки рядом с окном и начали есть. Чернобелая полицейская машина остановилась у входа, из нее вылезли двое полицейских и вошли в кафе. Молодые, с пышными усами. Один без фуражки. Взяли кофе, французские крученые пышки и вышли.
- Наверное, ищут "впечатляющего афро-американца и белого громилу средних лет", - сказал я. - Не удивительно, что на нас не обратили внимания.
Хоук ухмыльнулся.
- Давай посчитаем, - предложил он. - У нас есть две сотни долларов.
- Уже сто девяносто семь, - поправил я. - Пончики обошлись в три бакса.
- Сто девяносто семь долларов и семнадцать патронов. Мы в трех тысячах милях от дома, никого здесь не знаем, кроме, может быть, адвокатши, которая в данном случае вряд ли способна чем-нибудь помочь нам.
- Думаю, вся коллегия адвокатов не сможет снять с тебя обвинение в соучастии, - сказал я.
- Сьюзен исчезла, и мы понятия не имеем, куда именно...
- Правда, нам известно, что тут не обошлось без Костигана, - напомнил я.
- А костигановский папаша - один из богатейших и гнуснейших граждан нашей великой страны, - сказал Хоук.
Снаружи рассвет посеребрил Ван-Несс-авеню, а непогашенные фонари приобрели чуть желтоватый блеск.
- У нас нет ни машины, ни смены белья, ни туалетной бумаги, ни шампанского. - Хоук допил вторую чашку кофе. - Какие мы с тобой счастливчики, - добавил он.
- Мы должны отыскать Сьюзен, - сказал я.
Хоук перевел свой внимательный и бесстрастный взгляд на меня.
- Ну разумеется, - произнес он.
7
НЕБО НАД ЗАЛИВОМ ПОРОЗОВЕЛО, мы ШАГАЛИ по направлению к Юнион-сквер. Утро, семь часов.
По всей Полк-стрит бары и магазины одежды пестрели оральносексуальными названиями. Они только начали открываться.
- Необходимо организоваться, - предложил я. - А еще достать бабки, добавил он.
- Это входит в процесс организации. Самое главное - убраться с улицы и найти базу.
Мы с Хоуком двигались довольно быстро - двое мужчин, спешащих на работу, - нигде не задерживались и не останавливались.
- Наверное, нас уже начали разыскивать, - сказал Хоук.
- Наверное, но, быть может, они пока не достали фотографий.
- А им карточки не нужны. Копы будут останавливать всех черных, которые ходят вместе с белыми, вот и вся процедура, - сказал Хоук.
- Мы можем взяться за руки, - предложил я, - и слиться с окружающей средой.
В Сан-Франциско уже вовсю работал городской транспорт. Разъезжало множество такси и еще больше маленьких иностранных машинок.
Молоденькие женщины, благоухающие цветочными шампунями, душистым мылом и дорогими духами, были одеты в костюмы мужского покроя, узкие, с высокими разрезами юбки и держали в руках сумочки, весьма напоминающие портфели. Многие - в дорогих платьях - были обуты в кроссовки, а туфли на высоких каблуках прятали в пластиковых пакетах с логотипом "Найман-Маркус" или "ГАМП". Деловые женщины, полные задора, живости или отчаяния...
Земля обетованная.
У Юнион-сквер мы свернули на Пауэлл-стрит и двинулись к гостинице "Сан-Фрэнсис". Фуникулер не работал, так как линия была на ремонте, и поэтому движение на Пауэлл-стрит было как никогда оживленным. На углу Пост-стрит две прелестные женщины наблюдали за торопящимися на работу мужчинами. Когда мы поравнялись с ними, одна из них спросила:
- Джентльмены мечтают о приключении?
Хоук взглянул на меня, его лицо было готово расплыться в улыбке.
- В семь тридцать утра? - спросил я.
Обе блондинки. Та, что заговорила, - в аккуратном красном платье с большими белыми пуговицами. Высокие каблуки, волосы коротко подстрижены, как у принцессы Дианы, а макияж наложен умело и без вызова. Ее подружка - в авторских джинсах и хлопчатобумажном бежевом свитере с глубоким вырезом. Вместо ремня - толстый голубой шнурок.
Высокие каблуки.
- Для забав никогда не рано, - сказала Красное Платье.
- А что, леди, у вас есть куда нас отвезти? - спросил Хоук.
- Разумеется. Миленькая квартирка. Каждая из нас обойдется вам в сотню.