Мне снова снится странный сон.
Я уже видел этот сон раньше.
Он повторяется снова, и он продолжается снова и снова…
Мой сон реалистичен настолько, что я порою не понимаю где я на самом деле …
Я тот, кто спит и видит сон?
Или я сплю, а мне спящему снится сон, в котором я как бы…
Всё так запутано, что я даже не могу подобрать слов, чтобы всё описать подробно… Хотя именно подробностей — хоть отбавляй. А вот общей картины я никак не могу понять…
Мне кажется, что мой сон и не сон вовсе, а явь. Как будто я всё это уже видел однажды…
Нет. Не так.
Я чувствую порою, что я всё это уже пережил, а теперь мне это почему-то снится.
Но я не могу до сих пор понять и вспомнить: Кто же я на самом деле?
Я — это я, или уже кто-то другой?
***
Мне кажется, что я всё это уже где-то видел. И я знаю, что это называется дежавю. Моё восприятие окружающего как бы расстроено… Или растроено. Да, именно так. Я смотрю вокруг и понимаю, что смотрю не я один. А нас как будто бы трое.
Один из нас, это маленький мальчик. Он видит этот мир как бы снизу вверх. И всё понимает в силу своего возраста тоже снизу вверх. Для него эта комната — это и есть весь мир, а за пределами этой комнаты есть ещё больший мир. Огромный мир, который ему не доступен пока, но он обязательно туда попадёт и познает его.
А ещё всегда с нами маленькая девочка. Ну, это она так говорит, что она маленькая. Для малыша, который смотрит на мир снизу вверх, она почти как мама, взрослая и добрая. Хотя всё-таки нет, не как мама. Мама была другая… Так что она скорее всего, как сестра. Как старшая сестра. У неё очень короткие светлые волосы. Она сильная, но почему-то не любит показывать свою силу. Она сидит тихо-тихо и просто смотрит на всё вокруг удивлённо открытыми зелёными глазами. От неё исходит доброе тепло. К ней хочется прижаться, обнять её… Но она этого не любит. А имя у неё очень холодное — Ингрид. Хотя обычно её называют — Инга.
А третий рядом с нами — Кот. Нет не усатый полосатый пушистик на четырёх лапах. Человек. Он нас всех охраняет. Он уже очень старый. Намного старше Инги и много-много раз старше малыша. Кот — это не имя. Это позывной. Он так сказал. Если кому-то нужна его помощь, то они его так и зовут: Кот! Выручай!
У него много имён. Александр или Саша. Он воин. И он — убийца. Если бы всех кого он убил собрать в этой комнате, то стало бы тесно. Но он объяснил, что так надо было сделать. И он сделал. Когда он служил в армии, то носил на голове берет цвета голубого неба. Он и сейчас гордится тем, что когда-то очень давно служил в той армии. У них был девиз: «Никто кроме нас!» До сих пор он старается быть верным своему девизу.
Ну а то, что ему приходится всё время кого-то убивать, он сказал просто: Это — война. А на войне как на войне. Если ты не убьёшь врага, то враг убьёт тебя. И это заложено с детства в каждом мужчине — способность к убийству.
И всякий мужчина в глубине души своей знает, что при возникновении определённых условий обладает этим правом. Даже те, кто никогда раньше не убивал, и даже те, кто и пролитой крови не видел никогда.
А там, где-то впереди, нас всех всегда ждёт неизвестность. Несмотря на знания и опыт, несмотря на прогнозы и анализ уже произошедших событий. Впереди нас всех ждёт неизвестность.
***
Ну а я снова маленький мальчик…
Я лежу в постели, потому что болен. Обо мне заботятся моя бабушка и мой дед.
За прошедший год я уже выучил те языки, которые не мог понять раньше. Моё сознание пребывает в каком-то сумеречном состоянии после аварии. Но я быстро обучаюсь. За этот год дед обучил меня многим языкам. И теперь я могу говорить не только с людьми, но и с… животными…
Да ещё к тому же я теперь немного телепат. Ну, не мысли читаю, а так… считываю эмоции. Эмоции не только людей и рептилоидов, но и ещё животных и растений. Этому меня уже бабушка обучала.
Мы летим. Летим куда-то очень далеко в космосе. В очень далёком от родной Земли, космосе.
Но я вот уже год не выхожу их медблока. Я трудно восстанавливаюсь после нападения тхэттов.
Взрослым легче — они большие. Организм, чтобы подлечить какую-то часть забирает что-то из другой части. А я — маленький мальчик. Мне по земному календарю всего лишь пять с половиной лет. И у моего организма почти нет резервов для восстановления.
Никто не понимает, как я выжил. Дед говорит, что это чудо. А бабушка при этом загадочно улыбается.
***
Сегодня я впервые покидаю помещение медблока. Мне уж не трудно ходить и я даже пробую бегать. Но я по-прежнему ещё не до конца восстановился.
Дед хочет уже начинать учить меня боевым приёмам, но бабушка ему пока не разрешает это делать. С бабушкой даже дед не решается спорить.
Не знаю почему, но я не осознаю себя ни Ингой, ни Сашей. Зато знаю, что они всегда где-то рядом.
А кем я себя осознаю? Я не помню — кто я такой?
Мне дед много рассказывал про меня и мою короткую жизнь. Я узнал про себя новые подробности. Мои родители погибли. Их убили. Убили в бою наши враги.
Наши враги — это тхэтты. По-другому я не могу воспроизвести название расы наших врагов. И они именно относятся к другой расе.
Дед показывал мне галлоизображения тхэттов. Зелёный цвет кожи. Но не такой кожи как у расы людей. Кожа тхэттов состоит из множества мельчайших чешуек. Они скорее рептилоиды. Чем люди. Хотя телосложение у них вполне гуманоидное. Две руки, две ноги. Ходят вертикально. Правда, ходят как земные кузнечики — коленками назад. У них страшные рожи. Голова плоская с боков, так что глаза почти что могут смотреть в разные стороны. А дыхательные органы находятся выше глаз. И всего лишь одно носовое отверстие, с каким-то клапаном. Типа века на глазах. Зрачки вертикальные. Вместо ушей выступающие наросты с мембранами.
А рот… Нет. Не рот… Пасть, как у акулы. От уха до уха, а зубов, острых треугольных зубов не меньше сотни. Страшные, аж жуть берёт. Вот с такими страшилами и воюет в космосе человеческая раса. Люди заселили почти все возможные для обитания планеты. По крайней мере те, до каких дотянулись. Какой сейчас год я не знаю. Но Саша сказал, что это очень далёкое будущее от того времени когда жили он и Инга.
Дед у меня — воин с магическими возможностями. Это как боевой маг, только ещё круче. Он начал учить меня сражаться, пока что в щадящем режиме. Очень много теории, а практики мало. Саша говорит, что эти знания очень полезны. Он наверное больше всех из нас троих, ждёт начала полного обучения сражаться на мечах, на ножах, стрелять из энергетического плазмомёта и всяких других стреляющих штук.
А лечит меня в основном бабушка. Потому что она — ведьма. Обычная ведьма. Лекарь, колдунья, травница и всё прочее в одном лице. И это она учит меня языкам зверей и птиц. А ещё она учит меня эмпатии, но очень переживает, что мне плохо даётся телепатия. Эмпатия — это способность считывать эмоции других живых существ. Ну а телепатия — способность читать чужие мысли и общаться без слов. Бабушку-то я могу слышать, когда она мысленно разговаривает со мной. Это, как ещё один голос в моей голове.
Я уже привык к голосам в своей голове. Инга и Саша так со мной и общаются. А ещё теперь и бабушка так может, но сам я не могу этого делать. Бабушка сказала, что стоит какой-то блок. Поэтому бабушка ещё не знает ни про Ингу, ни про Сашу. А я ей про них не рассказываю. Это мой самый большой секрет.
Когда корабль моих родителей подбили, они погибли. Сгорели в космосе.
Но они спасли меня, выстрелив в спасательной капсуле куда-то в гиперпространство. Я так до конца этого всего не понял, и объяснить не смогу. На спасательной капсуле был маяк, но его сигнал могли слышать только те, кому он предназначался. Дед смог запеленговать и найти меня в глубинах космического пространства.
Я до сих пор не могу себе представить этот космос. Я честно пытался… Но в конце концов у меня получался большой чёрный куб внутри которого маленький-маленький я.
А бесконечность она такая бесконечная, что представить её я не могу.
***
За год я многое узнал.
Мы — космические беглецы. Наш клан как бы в оппозиции к имперскому межгалактическому правительству. И поэтому нас подставили, натравив на нас извечных врагов империи — тхэттов. Вот такие интриги. Чтобы победить сильных внутренних врагов, нанимают сильных внешних. Саша говорил, что это обычный приём в политике. Только конец у такой интриги может быть самым непредсказуемым, особенно для тех, кто затевает эту интригу. Мне пока трудно в этом разобраться.
Да что говорить… Я даже пока не знаю, как меня зовут. Не знаю, как зовут моих родителей. Не знаю, как называется наш клан. Не знаю, как зовут деда. Называю его просто — дед. А как зовут бабушку? Правильно! Бабушка. Меня они называют просто — мальчик или малыш.
Иногда дед, укоряя меня за плохое усвоение урока, говорит: Ты должен хорошо учиться. Ты же — наследник. А чего я там наследник — он не говорит.
Моя полная потеря памяти стала очень полезной со слов бабушки. Даже если меня будут просвечивать или пытать, я не смогу ничего рассказать, потому что не знаю. Потому что всё забыл.
***
Прошло ещё примерно полгода. По земному исчислению, конечно.
Здесь в космосе всё не так. Если два человека родились в один день, но один так и сидел всё время на планете, а другой совершил уже несколько гиперпрыжков на большой скорости, то тот, кто никуда не летал, может уже отпраздновать столетний юбилей, а тот, кто прыгает в космосе — ещё не достигнет своего совершеннолетия.
Дед стал меня чаще хвалить. Потому что я стараюсь. А ещё Саша заставляет повторять раз за разом все упражнения показанные дедом до тех пор, пока не начинает что-то получаться.
Теперь я могу в специальном отсеке пробовать себя в магии. Хотя дед называет это как-то по-другому, но мне нравится слово — магия. Саша сказал, что это настоящая боевая магия. Дед может использовать два элемента магии: огонь и воздух.
Здесь в этом специальном отсеке всё защищено. Стены, пол и потолок. Всё покрыто специальными защитными рунами. Поэтому я могу здесь кидаться огненными шарами без опаски пробить дырку с выходом в открытый космос.
У меня уже стало лучше получаться. Правда, пока ещё воздушный меч у меня слабоват. Но это пока. Дед сказал, что сила не в руках, а в голове. Стану постарше, будет получаться лучше. Главное не прерывать упражнений и медитаций.
А бабушка не только травница. Она владеет магией воды и земли. Но воды на корабле мало. Чтобы её собрать и сконцентрировать в одном месте, придётся обезводить половину корабельных запасов. Несмотря на то, что вода постоянно перерабатывается и используется снова, но всё равно её запасы не безграничны и постоянно уменьшаются. Поэтому у меня больше теоретических занятий по водным процедурам… А земли на корабле нет. Так что только теория. Немного земли есть в оранжерее, где бабушка выращивает всякие нужные ей растения. Но эту землю бабушка бережёт. За использования её в других целях она не пожалеет и родного внука. Он сама так сказала.
***
Сегодня у меня самостоятельные занятия по магии огня. Я был один в спецотсеке, и вот уже с полчаса метал различные фаерболы в мишень из сверхпрочного пластика. Если шарик я делал слишком большим, то он с сильным хлопком разлетался по поверхности мишени при попадании. Но сегодня мне удалось большой шарик сконцентрировать в ладони, а уж потом отправить его в полёт. Маленький сгусток огня или уже даже плазма, прожёг мишень насквозь и только потом исчез, растекшись красным плевком по стене с рунами…
Но вдруг всё затряслось. Сильно. Я еле устоял на ногах. Саша сказал, что похоже на землетрясение. Если бы я хоть раз был на Земле, то понял бы его. Но я помню себя всё время лишь на этом корабле, летящим вдали от каких-либо планет.
И тут снова тряхнуло так, что я не удержался на ногах и упал на пол…
Сознание покинуло моё тело…