К вопросу нашего ветеринара присоединился и Натан:
— Инга! Что всё это значит? Ты избила милиционера, и этот второй… Он не из КГБ случайно?
— Ребята! Вы ничего не понимаете…
— Ну, так ты объясни нам, бестолковым таким! Что такого мы тут не понимаем? — ветеринар был очень настойчив.
— В горле пересохло. Попить есть чего? Тоник у нас здесь или в багажнике?
Вадим, сидящий на заднем сиденье весь в пакетах, засуетился и стал копаться в покупках.
— Есть.
— Открой одну, пожалуйста! Очень уж пить хочется.
Беру у друга бутылочку швепса. Я не люблю тоник, как отдельный напиток. Ну, разве, что тот сладкий, что будет производиться когда-то в будущем. Кажется он назывался… или будет называться "Дерзкий гранат". Вот сейчас бы его литровочку сюда… Мне бы сейчас послаще чего.
Ладно уж… Чего там… На безрыбье, и килька — шпроты… Пью горьковатый напиток. А потом сделав многозначительную паузу отвечаю своим любопытным друзьям на их вопрос:
— Парни! Нас только что попытались ограбить.
— Как? Это же… Но это же был милиционер?
— Не-а… Только ряженый под милиционера. А второй пытался из себя изображать то ли комитетчика, то ли милиционера в штатском. У того, что был в форме я заметила на пальце татуировку. Перстень наколот… Я уж промолчу, что при приёме на работу в правоохранительные органы не приветствуются всякие татуировки на теле… Но у него на пальце татуировка была тюремная или зоновская. Которая во-первых означает, что он ранее судимый, а во-вторых, что он насильник. Обиженный… а возможно ещё и опущенный.
— А это что означает? — Натан явно был далёк от тюремного сленга.
— Тех, кого сажают за изнасилование, а особенно за изнасилование несовершеннолетней на зоне обычно опускают.
— И что это значит? Куда опускают?
— Куда, куда? Ниже некуда… Трахают в задницу. Делают петухом, ну или педерастом. Не всегда, но часто. А наколку на палец в виде перстня с сердечком посредине — делают насильно, чтобы всем было видно кто это такой.
— Инга!… Ты-то это всё откуда знаешь?
Многозначительно молчу в ответ. Пью свой тоник. Восполняю, так сказать, кислотно-щелочной баланс в организме… Ну или нарушаю… Я не помню из прошлой жизни, что полезно, а что не очень… Помню, что кока-кола — это вредно, а вот насчёт тоника… Ладненько. Буду для себя считать его полезным в малых дозах…
— А тот второй, в костюме? Он точно не из комитета?
— Ну, разве только, если всем комитетчикам выдают на задание с собой опасную бритву, то да… Я такую изъяла из его кармана. Кстати там же я нашла кучу разных бумажек. Дома посмотрим. Разберёмся. Поехали сейчас к Вадиму! До него ехать ближе… Мне надо бы кровь с себя смыть…
Натан вёл машину немного нервно, но уже более уверенно, чем в первые дни. Не рисковал, не особо газовал, и ни кого не подрезал. Молодец! Что ещё можно сказать? Спиди-гонщик…
***
Доехали до дома Вадима довольно таки быстро. Братья Волковы сидели с деловым видом на лавочке во дворе. Увидав нашу машину, немного оживились. Ну а когда я вышел из машины с окровавленной левой щекой и испачканным кровью плечом, застыли недоуменно.
— Чего завяли, камрады? — обратилась я к своим малолетним помощникам. — Хватайте по быстрому пакеты и несите наверх! И никаких вопросов… Ясно?
Вадик и Натан удивились моему командирскому тону по отношению к малолетним "бандитам", но виду не подавали. Нагрузили молодёжь пакетами, и сами тоже прихватили по паре штук в каждую руку. Пакетов у нас набралось много. Я закрыл машину и шёл позади всего этого каравана, с видом хозяйки всея и всего.
Когда на пятом этаже всё было занесено в квартиру ветеринара, молодежь получила за работу по паре пачек жевачек и по бутылке тоника. Довольные братья Волковы шумно ускакали вниз по лестнице.
— Инга! Ты их что поработила или приворожила?
— Да, нет… Пока только приобрела на распродаже. А что? Недорого… Хорошие ребята. Полезные… Бедные и голодные до всего. Пока ещё не испорченные до конца этой гнусной жизнью. Кстати, если им оставить ключи от твоей квартиры, Вадим, то они за время нашего отъезда на юга, будут днём и ночью охранять её от постороннего проникновения.
— Ты им настолько доверяешь?
— Вадим! Понимаешь… Я никому на доверяю настолько, чтобы не проверять… Но чем мы рискуем? Всё самое ценное мы увезём подальше и прикопаем поглубже. А остальное… Не пропадёт я думаю. Если им довериться, то они это доверие постараются оправдать. Я попробую с ними поговорить на эту тему. Надеюсь, что у меня всё получится. А сейчас, парни, мне надо бы помыться. Кровь с себя смыть. И… это… Вадим! Ты умеешь кровь застирывать так, чтобы следов потом не оставалось?
— Да. Опыт есть. Бросишь одежду там в ванной. Я сразу же после тебя и застираю. Постараюсь не испортить. Вещи ведь хорошие.
***
Валяясь в горячей ванной, наслаждаясь чистотой и негой, я мысленно прокручивал сегодняшний день.
Вроде бы я нигде особо не ошибся?
Нет. Ну это точно были ряженные. Сто процентов даю… Даже двести. И если кто-то из жильцов ближайшего дома всё-таки проявил бдительность, и вызвал наряд милиции, то найдут они лишь побитых кем-то очень подозрительных людей. Один из которых, к тому же, несмотря на судимость, одет в милицейскую форму.
Что будут делать доблестные стражи правопорядка?
Могут начать проверку на тему: Кто и за что их избил?
Но это вряд ли. Висяком попахивает. Доказательств-то нет никаких. Свидетелей тоже не должно быть. К тому же, поддельный мент — это уже само по себе стопроцентное раскрытое преступление. Зачем углублять бездну и зазря плодить сущности? Думаю, что будет именно так…
Но даже если и начнётся какая-то проверка… На нас напали, мы оборонялись. Они были с оружием, а мы с голыми руками. нет… Это слишком уж фантастично…
Не верю я в такую сознательную целеустремлённость правоохранителей советского периода. Палочная система и постоянный наезд со стороны руководства, сделал систему довольно мерзкой. Если процент раскрываемости падает, начальство ругается, премии не платятся, звёздочки на погонах не растут… Следовательно, возбуждаются в основном те дела, которые уже раскрыты, а также те, которые замять никак нельзя…
Вот приходит старушка или другой какой обыватель и заявляет, что у него украли какую-то вещь… Опер тщательно опрашивает его, принимает заявление, составляет разные бумаги, опись похищенного и т. д. Даже выезжает на место совершения преступления… Но если перспектив как-то по быстрому раскрыть данное преступление нет, то проводив заявителя, кладёт заявление со всеми бумагами себе под жопу, и продолжает работать дальше, занимаясь другими, более важными делами.
Но собранный материал не выбрасывается… И если вдруг где-то, что-то всплывёт, типа информации от стукачей или найдётся какая-то приметная похищенная вещь, то опер тут же делает стойку, как охотничья собака. А если ловит злодея и тот признаётся в краже тогда-то того-то у кого-то, то дело достаётся из-под задницы, и возбуждается. Заявитель на радостях, что его вещи нашли, под диктовку переписывает все бумаги так, как надо оперу и следователю. Дело возбуждается, а процент раскрываемости повышается…
А если дело представляет из себя абсолютно бесперспективный бесперспективняк, то остаётся "поджопным" на веки вечные, и уничтожается после энного количества времени, путём сожжения или утилизации через канализацию…
Нет. Вряд ли кому из ментов понадобится ворошить это мутное дело. К тому же, скорее всего, злодеи сами уже смылись куда подальше, не дожидаясь приезда настоящих милиционеров.
На месть, со стороны обиженных мною, я даже не поставлю и копейки. Я их на словах так опустил и зафаршмачил, что им либо мочить меня надо было сразу, либо схавать всё это и заткнуться навсегда. Сами они к нам не сунутся никогда. Я с ними так быстро и лихо разделался, что им будет ссыкотно снова на меня нападать.
А будут ли они обращаться к кому бы то ни было за помощью? К кому они могут обратиться? К таким же петушкам? Никто не поможет. Закон джунглей. "Каждый сам за себя". А солидные люди, с такими как эти двое, на одном гектаре рядом даже не присядут, по большой нужде.
Так что беспокоиться вроде бы не о чем. Тем более что мы на месяц или больше планируем отъехать из Москвы на юг куда подальше. А на курорте нас хрен кто найдёт…
Мои размышления прервал стук в дверь ванной комнаты и голос хозяина квартиры:
— Эй, русалка! Ты там не утонула ещё?
— Нет. Ещё немного тут поплаваю. Надо хвост побольше отрастить.
За дверью кто-то из друзей то ли хмыкнул, то ли крякнул… Но я понял, что пора уже и вылезать из приятной тёплой воды… Но так не хочется этого делать… Пожалуй ещё чуточку полежу…
***
Валяюсь в ванной… Отмокаю… Наслаждаюсь… Думаю…
— Инга! Ты здесь?
— А куда я денусь с подводной лодки?
— Ты ещё не пробовала включать режим самоизлечения для нашего организма?
— Каждый день пробую. Правда, о результатах в подробностях не знаю ничего. Внешних признаков нет, а внутренности пока не научились разговаривать со мной.
— Надо медициной позаниматься. У Вадима наверняка есть полезные книжки. Он же учился в медицинском…
— На ветеринара…
— Да какая разница?
— Хочешь, чтобы у нас выросли хвост и копыта?
— Ага… Ещё рожки и нос пятачком. Получится такой миленький чертёнок. Тебе пойдёт…
— Тьфу на тебя!
— А если серьёзно, то попробуй поработать с нашими мышцами.
— Нарастить их как у того актёра из твоих фильмов? Как его там?… Что-то с неграми связано, кажется.
— Угу… Шварцнеггер?
— Да, точно… Хочешь, чтобы у нас были такие мышцы как у него?
— Нет. Такой дизайн на наши плечи точно не подходит. Ты же всё-таки девочка. Я другое хочу попробовать. Чуть подкачать, а потом подсушить мышцы. Чтобы было поменьше жировой прослойки, а сами мускулы остались такими же или чуть больше. При сохранении общей массы, увеличится сила. Ты должна это знать. Такие мышцы у гимнасток, акробаток… Только с этим главное не переборщить. Хочется, чтобы сила не перекрывала красоту. А то можно так измениться. что станет уж совсем некрасиво… Я такое видел в интернете…
— Саш! Ты сможешь вспомнить и показать мне картинку?
— Постараюсь…
Я стал вспоминать виденные в интернете картинки из нейросети, где девочке, похожей чем-то на нас с Ингой, добавили накачанных мышц…
— Вот так точно нам не надо. Перекачанные ноги, вздувшиеся вены на бицепсах и трицепсах, кубики на животе…
— Фу… Мне так не нравится. Это какой-то перебор… А если не с таким энтузиазмом?
— Во так примерно было бы нормально…
— Саша! Я хочу такую же грудь!
— Подожди немного! Всё скоро само вырастет! А мы сейчас пока разговариваем про мышцы…
— Ты знаешь как это сделать?
— Конкретно… Нет. Только теоретически…
— Ладно… Может быть, попозже попробую. А пока действительно пора вылезать. А то точно хвост отрастёт.
***
Я вышел из ванны, завернувшись в большое полотенце. Ну ещё на мне были трусы из только что купленных. Хочу сегодня одеться только во всё новое.
Так я и сделал. Одел новую футболку… Красную. Джинсовый полукомбинезон. На ноги кроссовки, а сверху всё прикрыл новой красной бейсболкой.
— Обалдеть! — вымолвил Натан.
— Ты, Инга, как всегда умеешь удивлять. — добавил Вадим.
— Э, вы чего? — не понял я.
— Всего лишь только переодевшись, ты буквально поменяла свой внешний вид настолько, что тебя и не узнать.
— Это называется сменить имидж.
— Опять ты засоряешь русский язык англицизмами.
— Скоро все так будут говорить. И слово «Окей» — будет применяться не реже, чем неопределённый артикль «*ля».
— Инга! Ну, хоть ты-то не матерись! — доктор укоризненно посмотрел на меня.
А потом, обратившись к Натану, проворчал:
— Это всё твоя вина. Ты материшься направо и налево. А с виду такой приличный человек.
— С кем поведёшься, так тебе и надо. — отшутился я…
Мы бы и дальше перешучивались, но нас прервали…
Внизу во дворе раздался звон разбитого стекла и какие-то крики. По причине хорошей погоды, дверь на балкон была открыта нараспашку, и слышимость с улицы была хорошая.
Я быстро выскочил на балкон, чтобы посмотреть, что там за кипеш во дворе происходит. А внизу уже вовсю шла драка. Причём участниками её были и мои верные вассалы — братья Волковы.
Без раздумий, я устремился к выходу из квартиры.
— Инга! Куда ты? — музыкант соображает не всегда быстро. Обеспокоенный Вадим уже надевал ботинки, а Натан всё ещё задавал ненужные вопросы…
— Наших бьют! — издал я старинный боевой клич, известный во все времена на всей территории Российской Империи, как бы она тогда не называлась.
— Осторожнее там! — услышал я вслед напутствие Левина, а ветеринар уже топал вслед за мной, отставая всего на десяток ступенек.
Вылетев из подъезда, я не раздумывая с ходу прыгнул в самую гущу дворовой драки.
По-футбольному с ноги вынес какого-то незнакомого парня, который в это время пытался пнуть, лежащего на земле Сергея.
И сразу же переключился на пару других незнакомцев, которые уже почти добивали, лежащего на земле Виктора.
Одного, подлым ударом кулака в голову со спины, я отправил в нокаут, а с другим разобрался, подлетевший злобным колобком, Вадим.
Ещё один чужак, в драке не участвовал. Он уже сидел на земле около лавочки, закрывая лицо ладонями, из-под которых текла кровь.
Снова пришлось успокаивать первого, но мне на помощь уже пришёл поднявшийся на ноги младший Волков.
Вадим оказался довольно сильным бойцом. Маленький и толстый, он метался от одного к другому, нанося вполне ощутимые удары.
Я всё время сдерживал себя от нанесения добивающих ударов. Пока я не разобрался, что здесь произошло, мне не хотелось никого убивать. Да и вообще, убивать кого бы то ни было возле своего подъезда — это не есть хорошо.
Когда из подъезда выбежал Натан, четверо чужаков уже валялись на Земле, не пытаясь встать. Так как все их попытки подняться на ноги, блокировал злой доктор Айболит.
Серый склонился над братом и пытался привести его в чувство. Да… Виктор был довольно капитально избит. Лицо всё в крови. Похоже, что голову пробили чем-то. На лбу была заметна приличная вмятина в кости черепа. Так кулаком не пробьёшь… Если ты, конечно, не Майк Тайсон…
А вот и то, чем голову пробили. Кастет… Как раз на руке того, четвёртого, что у лавочки приземлился.
Как бы разобраться: Что же тут произошло на самом деле?
Рассуждая логически, вырисовывается следующая картина:
Когда я выбежал из подъезда. Сергей уже лежал на земле. И его пытался ударить один из нападавших. Обозначим его как «Первый».
«Второй» и «Третий» пинали лежащего Виктора, но голова его к тому времени уже была пробита кастетом.
А «Четвёртый» с разбитой мордой и кастетом на руке, валялся около лавочки.
Получается, что после того как «Четвёртый» кастетом пробил голову старшему брату, его вырубил младший.
Младшего завалил на землю «первый», а старшего добивали «Третий» и «Второй».
Я приблизился к скулящему «Четвёртому», и жестоко пробил ему ногой в голову. Он сразу же отключился.
— Ты зачем его ударила? — спросил меня Натан. — Он же уже не нападал ни на кого.
— Натан! А ты посмотри сначала на его руку, а потом на голову вон того нашего парня.
Натан только теперь обратил внимание на кастет, продетый сквозь пальцы злодея.
— Вадим! Посмотри, что там с Виктором! А я с этими сама разберусь.
— Инга! Только не убивай никого! Нам тут этого точно не надо…
Я посмотрел на него и сказал, стараясь вложить в голос побольше спокойного и циничного сарказма:
— Я очень постараюсь этого не делать… Обещать не могу… Но я постараюсь…