— Да завтра и полечу.
— Ну ладно… — Заместитель пожал плечами. — Надо так надо. Так ты на сколько?
— Не знаю! — вспылил вдруг Андрей, выкинув недокуренную сигарету.
Проходящая мимо женщина испуганно отпрянула в сторону.
— Че ты пристал как банный лист? Позвоню, сообщу… — цедил сквозь зубы директор.
— Да мне то что! — ощетинился Толик. — Хоть поселись там. Зарплату людям кто выдавать будет? Ты же деньги распределяешь.
— Да, точно… — "осадил" директор. — Зарплата… Я и забыл… Ну так ты и распределишь.
— Я? Это за что такое доверие?
— Да не обижайся ты. — Андрей положил другу руку на плечо. — Просто дела у меня. Серьезно. Не до "текучки" сейчас. Пойдем, поедим. Добрее станем…
30.04.2009. Краина, г. Кировогорск. ул. Новороссийская. 19:28
— А где пацаны-то? — спросил Червонец, поворачивая ключ в замке зажигания.
Темно-желтая симпатичная фигурка собачки на панели по инерции продолжала кивать головой.
— Через полчаса подъедут, — ответил командир.
Толик еле заметно кивнул и с подозрением посмотрел на Дениса, ни с того, ни с сего севшего к нему в машину, чего он никогда не делал, даже когда увидел его "Мерс" в первый раз. Да и ужинать вместе они сегодня не планировали. У каждого были свои планы. И вот. Позвонил, сначала предложил вместе поужинать. А в ответ на вялые "отмазки" категорически приказал "прибыть". Сомнений быть не могло: что-то произошло за последние пару дней, с того момента, когда они последний раз виделись.
— А чего тогда ты мне сказал в половине приезжать? — издалека закинул удочку Червонец.
— Разговор потому что есть, — отрезал командир, с неудовольствием разглядывая надетый на Толике недавно купленный за целых восемьсот местных рублей модный цветастый батник.
Сам он был одет в обычную хлопковую салатового цвета рубашку с джинсами и легкую серую ветровку.
— Со мной? — от удивления Червонец широко открыл свои синие с зеленоватым отливом глаза и уставился на командира. — Только со мной? Без пацанов?
— Да. Именно только с тобой и без пацанов, — подтвердил Денис, отведя взгляд и уставившись в окно.
— Случилось чего? — Вот теперь Толик был обеспокоен всерьез. — С тех пор, как мы тут работаем, ты никогда не говорил со мной отдельно от группы.
— Они решились продолжать…
Денис повернулся и вновь посмотрел на товарища.
— Да? — глупо спросил Червонец.
В салоне повисла пауза. Командир внимательно наблюдал за реакцией оперативника. Он не знал точно, какие эмоции хотел бы прочитать на его лице. Но вот что он знал на сто процентов, так это то, чего бы он там увидеть не хотел. Не страх, нет. Страх — это нормально. И не удивление. Не порыв энтузиазма. Все это — не то.
Растерянности! Вот чего не должно быть. Четкое и твердое осознание того, что уже сделано и что предстоит сделать — это главное. Так думал командир. Он должен был знать многое о своих подчиненных. И он честно старался следовать этому правилу. И он должен был быть уверенным в том, что каждый из них пойдет до конца. Без рассуждений, сомнений, растерянности.
Вот этой самой растерянности командир и не увидел. Червонец несколько секунд переваривал информацию, затем глубоко вздохнул и изрек:
— Понятно.
— Понятно? — переспросил Денис.
— Ну да, понятно, — спокойно подтвердил тот.
— И это все, что ты мне можешь сказать? — не унимался командир. — Понятно? А ты хоть понимаешь, что все это значит?
— Ага, — кивнул Червонец. — Нас с тобой в одном инкубаторе обучали. Забыл, что ли?
— Я-то не забыл. — Денис не повышал голос.
Он не нервничал. Однако такое ледяное спокойствие подчиненного показалось ему любопытным.
— Просто удивляюсь твоей уравновешенности. Ты что, смерти не боишься совсем? Ведь если провалимся — шлепнут. Или остаток жизни проведем за решеткой.
— Ты чего, командир, — усмехнулся Червонец. — На философию потянуло? А чем мы тут по-твоему уже полгода занимаемся? Да нас уже сегодня можно сажать пожизненно за то, что мы тут нагородили! Шпионаж чистой воды. Причем при желании даже доказуемый в суде.
— Что верно-то верно… — Денис опять задумчиво уставился в окно. — А как ты думаешь, — задумчиво продолжил он через полминуты, не поворачиваясь к товарищу, — почему они все-таки решились?
— Трудно сказать. — Толик пальцами отбивал на руле какой-то ритм и смотрел через лобовое стекло рассеянным взглядом. — У них, не забывай, информации побольше нашей будет. В конце концов, какая нам разница? Решили и решили. Мы сюда для этого и приехали.
Денис коротко рассмеялся и посмотрел на товарища.
— Ты ведь заместитель мой. — Он по-дружески хлопнул Толик по плечу. — Пойми, мне была очень важна твоя реакция. И я рад, что между нами царит такое взаимопонимание…
02.05.2009.
Вчера имел разговор с Ополченцем. Ему кое-что известно о ваших проделках. Но, насколько я могу судить, сведения отрывочные. Из них вряд ли можно сложить целую картину. Однако дальнейшие его действия в этом направлении считаю опасными. Он глуп, но настырен. На мой взгляд, необходимо как можно скорее дискредитировать Ополченца, заставив его переключить внимание на свою персону.
Согласен с Вами в том, что Римлянина нужно отправить в отпуск. С учетом предоставленных Вами сведений, очевидно, он может быть опасен для вашего дела. Необходимые действия мною уже предприняты.
Лесник
14.05.2009. Краина, Кировогорск. ул. К. Маркса. 21:44
… - Поймите одну простую вещь, Йозеф Карлович. Оккупант никогда не станет "желанным гостем в доме". Каков бы хорош это самый оккупант не был. Единственный способ покорить страну — это уничтожить национальное самосознание народа. Именно этого они и добиваются.
— И Вы считаете, что у них это получается?
— В том то и дело, что — нет. И не получится. По крайней мере, в ближайшие лет сто-двести. Кстати, многие из них искренне не понимают, почему местное население относится к ним враждебно. Ну, в самом деле… Среди американцев немало тех, которые свято верят в то, что они несут другим народам свободу и демократию. А когда в ответ в них стреляют, возникает естественная реакция — непонимание, озлобление, поиск врагов, которые во всем виноваты. И им помогают. Указывают пальцем на этих врагов. Мол, "это не народ с вами сражается, а лишь отдельные отщепенцы, экстремисты, фанатики"… Проблема Йозеф Карлович, в том, что даже если Вам удалось создать у себя в голове удобную Вам реальность, жизнь все равно расставит все на свои места. Ну-ка, попробуем так…
— Вы сегодня склонны атаковать, Денис Алексеевич… Но мне все эти Ваши теории претят… Это какой-то социал-дарвинизм. По-вашему, все всегда решает только грубая сила. И отношения между государствами тоже строятся на этом.
— А что, когда-либо, где-либо, в какие-либо времена на планете Земля было иначе?