- Долларов двадцать пять-тридцать, а может - и больше. Не знаю. Но сколько бы он там ни тратил, его толкачу не было никакого смысла убивать его. Ну посудите сами, зачем ему это? - Пайн горько улыбнулся. - Толкачи просто надышаться не могут на нас, на хроников, неужто вам это до сих пор не понятно?
- Ну, ладно, пусть они вас любят всей душой, - сухо согласился Уиллис. - Ну и целуйтесь с ними. Хорошо, а теперь расскажи мне все, что ты знаешь о Ла-Скала. Сколько ему лет?
- Он примерно моего возраста - года двадцать три, двадцать четыре.
- Женат? Холост?
- Холост.
- Родители живы?
- Думаю, что живы. Но живут они не здесь.
- А где?
- На западном побережье, кажется. Мне помнится, что - отец его связан с кино.
- Как это понять - связан с кино? Что, отец Ла-Скалы - кинозвезда?
- Вот-вот, звезда, точно такая же как и мой отец, - сказал Пайн. Ведь мой папаша - сам Кэри Грант, вы что - до сих пор этого не знали?
- Ладно, не умничай тут, - сказал Уиллис. - Так кто же его отец, чем он занимается?
- Работает там кем-то в съемочной группе. Таскает аппаратуру, стоит на подхвате. Куда пошлют.
- Он уже знает о смерти своего сына?
- Сомневаюсь. В Лос-Анджелесе никто не читает газет.
- А это еще, черт побери, ты откуда знаешь?
- Я уже успел побывать на Западе.
- Заехал туда по пути в Мексику, куда ездил за партией товара?
- Какая разница - по пути или не по пути? Главное, что я побывал на Западе и что в Лос-Анджелесе никто не читает газет. Единственное, чем в Лос-Анджелесе занимаются всерьез - это жалобы на смог и заботы о том, чтобы не упустить того момента, когда Лана Тернер остановится в своем лимузине перед светофором. Вот, и все их занятия.
- Знаешь, ты первый из наркоманов, который при этом еще и комментатор по социальным проблемам, - сказал Уиллис.
- Ну что ж, наркоманы нужны всякие, - философски заметил Пайн.
- Так Ла-Скала жил один, да?
- Ага.
- Девушки у него не было?
- Нет.
- А родственников помимо родителей - тоже не было?
- Есть у него еще сестра. Но она тоже живет на Побережье, в Сан-Франциско.
- А в Сан-Франциско газеты читают, как ты думаешь, Пайн?
- Может, и читают. Единственное, что я точно знаю о Сан-Франциско, так это то, что там все дамы ходят в шляпах.
- А как ты думаешь, сестре его сейчас уже известно о том, что он умер?
- Не знаю. А вы позвоните ей и спросите. Налогоплательщики выкладывают вам кучу денег. Вот вы и потратьтесь на звонок.
- Что-то ты начинаешь хвост задирать, Пайн. Чего это ты вдруг расхорохорился, откуда такая воинственность?
- Ну, знаете, это же почти невозможно, - постоянно удерживать себя на одном уровне, вы, наверное, и сами знаете.
- Нет, я этого не знаю. Значит, иными словами, можно подвести итог: Ла-Скала жил совершенно один в этом городе, так? А знаете ли вы кого-нибудь, кто желал бы ему смерти?
- Нет. С чего бы это? Он ведь никому не мешал.
- А все его родственники живут сейчас в Калифорнии, так?
- Совершенно верно.
- Значит, оплакивать его здесь некому, - сказал Уиллис.
- Могу вам как представителю полиции сообщить еще одну неприятную новость, - ответил Пайн. - Даже если бы родственники его и жили здесь, его все равно некому было бы оплакивать.
Поул Блейни, младший эксперт судебно-медицинской экспертизы, был маленьким плотным человеком с черными усами торчком и фиолетовыми глазами. Блейни был твердо убежден в том, что ему как младшему эксперту всегда подсовывали для вскрытия наиболее изуродованные трупы, поэтому он был приятно удивлен и даже обрадован, когда ему поручили вскрытие тела Эйлин Гленнон. Труп этот не был расчленен, на нем не было никаких поверхностных признаков насилия - не было ни колотых ни огнестрельных ран, ни дыры в черепе. Блейни был просто уверен, что такое тело ему - досталось явно по недосмотру его старших коллег, но, как говорится, дареному коню в зубы не смотрят. Более того, он энергично, принялся за дело, опасаясь только одного, как бы наверху не спохватились и не исправили допущенную ошибку.
В дежурку детективов Восемьдесят седьмого участка он позвонил в половине второго дня во вторник, намереваясь представить полный отчет тому, кто занимается этим делом. К телефону подошел Стив Карелла. Блейни уже неоднократно имел с ним дело, и поэтому его обрадовало, что у телефона Карелла, а не кто-то другой. Карелла отлично знал, в каком - сложном положении приходится работать сотрудникам лаборатории, и вообще Карелла был человеком, с которым приятно поговорить.
После обычного обмена приветствиями и стандартными любезностями, Блейни перешел к делу.
- Я звоню по поводу молодой девушки, которую вы направили к нам, сказал он. - Насколько я понимаю, тело было обнаружено в Маджесте, но это вроде бы как-то связано с тем делом, которое находится у вас на расследовании, поэтому я и попросил, чтобы заключение мое было направлено именно вам. Отпечатанный экземпляр заключения я подготовлю немного позже, а сейчас, Карелла, я звоню вам потому, что, думаю, кое-какие факты могут вам понадобиться довольно срочно.
- Я очень рад, что вы позвонили, - сказал Карелла.
- Тело принадлежит Эйлин Гленнон, - сказал Блейни. - Это так?
- Да, так.
- Я всего лишь хотел удостовериться, что мы говорим об одном и том же человеке, прежде чем я перейду к подробностям.
- Да, да, естественно, - сказал Карелла. - Я понимаю.
- Случай на этот раз довольно интересный, - сказал Блейни. - Никаких внешних телесных повреждений. Потеряна масса крови, но никаких ран не обнаружено. Я пришел к выводу, что смерть наступила два-три дня назад, по-видимому в ночь - на воскресенье. Кстати, где именно она была обнаружена?