— Да.
Мастер заинтересованно посмотрел на меня:
— Я начинаю подозревать, что вы его убили.
— Вариант не исключен, — я встала и подошла к зеркальной стене, уставившись в зал, показывая, что на эту тему я больше не желаю разговаривать. От стола не доносилось ни одного движения, однако, я знала, знала, что вампир все-таки двигается. Чего он там делает? Шорох распечатываемой колоды положил конец моим сомнениям — Арафэль доставал карты. Значит, где-то есть встроенный шкаф.
— Анастасия, вы в карты играете?
— Изредка, — да я к картам не прикасалась уже больше года! Врать смысла нет — он учует ложь. Вот блин! Его бы таланты да в мирном деле.
— Хорошо играете?
— Не мне судить.
— Так может сыграем? — в голосе вампира проскочило какое-то лукавство.
Я обернулась от стекла:
— На что?
— На вас.
— Неравноценно.
Мои глаза неотрывно следили, как он раскладывает карты рубашками вверх. Прочувствовать карты… На расстоянии?
В красных глазах мелькнула легкая насмешка: — Боитесь проиграть?
— Не боюсь, — я подошла к столу и, смешав разложенные карты, выбрала одну.
Шон был прав. Не важно знать, важно чувствовать…
Мастер с интересом следил за моими руками.
— Туз легко бьется джокером, — я бросила поверх колоды выбранную карту — джокер.
Арафэль удивленно приподнял брови.
— Однако. Вы — шулер?
— Нет, — я вернулась к зеркальному окну, чувствуя на себе пристальный взгляд этого клыкастого. — Игрок.
— Вы меня поражаете, Анастасия. Весь вечер.
— Сколько я проспала?
— Всего час. Вам плохо?
— Нет, — что-то я на односложные ответы переключилась. Внутри какое-то странное равнодушие — равнодушие приговоренного.
— Итак, джокер, — Арафэль говорил спокойно. — Где вас играть учили?
Так я тебе и сказала! Да за фамилию Джейрос до сих пор убить готовы!
— Это… это неважно, — и замолчала. Выспаться бы…
А в зале играла музыка, крутились рулетки, пилось шампанское. Там бурлит беззаботная жизнь, замешанная на выигрышах и проигрышах. Настоящих ценителей мало. Очень трудно остановиться вовремя, когда тебе везет… Это правило игры. Это правило жизни. Когда тебе везет уходить от смерти в последнюю минуту, то хочешь-не-хочешь поверишь в собственное предназначение. Оно обычно иллюзорно и очень трудно вырваться из-под власти такой сладкой иллюзии. Те, кто не успевают — погибают. И погибают глупо.
Шорох.
Что за… все, что я успела сделать — это резко повернуться и прижаться спиной к стеклу. Арафэль спокойно смотрел на меня, чуть склонив голову:
— Может, сами останетесь? — он стоял практически вплотную.
— Зачем? — голос мой прозвучал чуть удивленно.
— А кому вы нужны? Я более чем уверен, что Джейк бросит вас. Решит пожертвовать одним ликвидатором.
— Ты так в этом уверен?
— Вы в этом тоже уверены, — вампир уперся в стенку ладонями аккурат возле моих плеч и наклонился, легкий шепот щекотнул ухо: — Я не обещаю золотые горы, но обещаю жизнь. Вечную. Сытую. Удовлетворенную. Любое ваше желание будет исполнено. Вы ни в чем не будете нуждаться. К Вашим ногам упадет весь город.
Я осторожно выдохнула, чувствуя, что сердце сбилось с размеренного ритма: — Почему вас так тянет на такие предложения, а?
— Потому что мы, Мастера, видим то, чего не видят остальные, — вампир словно принюхивался ко мне.
— Чего же?
— Способность выносить от нас ребенка и остаться в живых после родов, — и он коснулся губами моей шеи. Дальнейшее трудно пересказать связно. Внутри, ровно на секунду, всколыхнулась истерическая паника.
Не хочу!
Я вскинула ладони, нанося удар. Вампир всхрипнул и отшатнулся. Пользуясь моментом, я отскочила в сторону.
— Тварь!
— Недооценил, — Арафэль выпрямился и потер шею, хотя говорить ему было трудновато. — Отличный удар.
— Сама знаю, — я начинала злиться. Тянуло вытащить пистолет и оставить от вампира кучу ошметков.
— Анастасия, не заводитесь, — посоветовал он.
— Не провоцируй тогда. Я женщина нервная! Пальцы от спуска держать подальше не могу!
— Намек понял. Вы не голодны?