вещи, она увидела в прихожей дубленку Натальи. Ощупав ее, она нашла
во внутреннем кармане портмоне со всеми документами и побежала на
кухню. В поисках бумаги и ручки она перерыла кухонные ящики, вываливая
на пол все их содержимое: катушки ниток, таблетки от головной боли,
презервативы, старые квитанции. Наконец обнаружив шариковую ручку
с логотипом фирмы, принадлежавшей одному из клиентов, Инна выписала
себе доверенность на право управления автомобилем, подделала
Наташкину подпись. Сунув документы в сумочку, она надела на себя старую шубу из щипаной нутрии и, чтобы выглядеть поскромнее, укуталась в пуховый платок. На цыпочках, как будто боясь потревожить Наталью, она зашла в комнату и, посмотрев на подругу полными слез глазами, пробормотала:
- Прости меня, пожалуйста.
За всю свою жизнь Инна еще ни разу не испытывала такого страха. Она выбежала из квартиры и, пока не выехала на Наташкиной машине за пределы района, ей казалось, что за ней кто-то гонится по пятам. Она мчалась, не разбирая дороги, плача и размазывая по лицу остатки косметики, пока наконец не очутилась у дома Фатимы. Фатима сумеет ее успокоить, даст ей горсть снотворных таблеток и уложит в постель. А завтра утром увезет в надежное место, где Инна будет в безопасности. Так она уговаривала себя, взбираясь на пятый этаж, где жила Фатима. Она несколько раз подряд позвонила в дверь, но ей никто не открыл. Тогда Инна в ярости толкнула дверь, и та открылась. Это было так странно жутко, что, не заходя в квартиру, Инна уже догадалась, что она здесь увидит.
Фатима лежала на полу в гостиной. Инна села на пол и заплакала. Убийца не стал издеваться над телом бедной пожилой женщины, он просто удушил ее проволочной петлей. Было видно, что она отчаянно сопротивлялась. Инна пригладила растрепавшиеся волосы, прикрыла глаза Фатимы, стараясь не смотреть на тонкий багровый след от удавки, врезавшейся глубоко в шею. Проведя рукой по уже начинающим холодеть пальцам, она вдруг заметила в руке у Фатимы зажатый клочок черной материи. Но раздумывать над этим ей было некогда. Быстро вскочив на ноги, она принялась лихорадочно соображать, что ей теперь делать.
Голова заработала более-менее ясно, недаром мудрая Фатима давала им с Наташкой долгую и подробную инструкцию на случай своей внезапной смерти. Тогда они не хотели ее слушать и даже пытались протестовать против этих глупых, как им казалось, разговоров. Но сейчас, когда Фатима и Наталья были убиты, это уже не казалось смешным предрассудком. Инна достала из потайного шкафчика объемистую кожаную папку и несколько компьютерных дискет, сложила все это в свою сумку. Туда же бросила ежедневник со стола Фатимы. Поменяла кассету в автоответчике, послушала, как Фатима говорит своим скрипучим голосом: "Я ненадолго уезжаю, звоните позже". Для всех "девочек", работавших на Фатиму, это означало только одно - бандерша мертва, и им придется самим о себе позаботиться.
Мысленно попрощавшись с Фатимой, она вышла из квартиры и медленно побрела к машине. Жизненные силы словно покинули ее, оставшись рядом с двумя мертвыми женщинами. Она не знала, что делать и куда ехать. Инна поняла, что осталась совсем одна и что все придется делать самостоятельно, не надеясь на чью-то помощь и поддержку.
Она остановила машину возле телефона-автомата и после некоторого раздумья набрала номер телефона. Она делала это так медленно, словно от этого разговора зависела вся ее дальнейшая судьба. После третьего гудка она неторопливо зашептала:
- Ну возьми же трубку, пожалуйста! Черт тебя дери!
Услышав после пятого гудка знакомый голос, она обрадовалась: - Алло, Симка! Это я. Симка, мне... - В этот момент она вдруг
поняла, что это не Симка, а всего лишь ее голос, записанный на автоответчике.
- Если хотите, можете оставить свое сообщение!
последняя фраза была произнесена весьма официальным тоном.
Немного помолчав, Инна обессиленно повесила трубку. Оставлять сообщение она не хотела, ей нужно было поговорить с самой Симкой и как можно скорее. Решив дожидаться подругу непосредственно возле ее дома, Инна поспешила к машине. В этот момент она перехватила взгляд, направленный на нее из иномарки, стоявшей недалеко от Наташкиной "девятки", на которой она теперь ездила. Этого случайного взгляда хватило,
чтобы сердце ухнуло и забилось с такой силой, что ей стало
трудно дышать. Стараясь все делать спокойно, она подошла к машине, долго поправляла зеркало, а потом осторожно тронулась с места. Иномарка ехала за ней следом, но Инна сделала вид, что не заметила этого. Она несколько раз останавливалась, еще раз попыталась дозвониться до Симки, но безуспешно. Машина продолжала следовать за ней, держась на некотором расстоянии. Когда Инна поняла, что за ней просто следят и сейчас ее убивать никто не будет, она немного успокоилась. И, проехав знакомыми ей с детства маленькими улочками в центре Москвы, она легко оторвалась от преследования. Купив в супермаркете несколько больших пакетов с едой и большое количество спиртного, она поспешно выехала из города по Киевскому шоссе. Теперь она точно знала, куда едет, и это было для нее сейчас безопаснее всего.
В Боровск Инна приехала уже поздно ночью и, к своему удивлению, быстро нашла дом, в котором не была уже три года. Она подошла со стороны леса и через овраг, чужие огороды и все те же раздвигающиеся доски в заборе незаметно приблизилась к дому. Ключи висели
на обычном месте - на маленьком гвоздике под крыльцом. Проделав
все необходимые манипуляции, при этом сильно нервничая, она тем же
путем вернулась обратно к машине и быстро подъехала к дому. Стараясь
не шуметь, она загнала машину в гараж и, прихватив из нее
объемистую сумку с продуктами, зашла в дом. Внутри было холодно,
и она подумала, что не мешало бы затопить печку. С
этой мыслью Инна присела на маленький диванчик и мгновенно уснула...
ГЛАВА 4
Москва, 1998 год
В конце осени и начале зимы магический салон Эвелины всегда отличался большим наплывом клиентов. В основном к ней обращались люди, у которых были проблемы, связанные с женами, мужьями, любовниками и детьми.
Иногда забредали бизнесмены с деловыми неурядицами. Почти все эти
люди искренне считали, что на них навели порчу или сглазили недоброжелатели. Эвелина бралась им помочь, хотя знала, что виной этому была не порча, сглаз или плохое биополе, а элементарная неспособность человека справиться со своими проблемами. Она придавала клиентам уверенность в своих силах и помогала разобраться в причинах постигших их неприятностей. Клиенты же были свято уверены, что очистились от всех негативных воздействий при помощи магии.
Как правило, она справлялась со всем сама, но к концу
дня смертельно уставала. Магический салон располагался на первом этаже старинного двухэтажного особняка в центре Москвы. Он достался ей от Рудольфа, и когда-то здесь была принадлежавшая ему картинная галерея. Эвелина знала толк в оформлении помещений и понимала, как можно привлечь потенциальных клиентов. Стены приемной были обтянуты темно-синим бархатом, который вызывал у посетителей чувство покоя и умиротворения. Низкие кресла и диваны расслабляли. В любое время суток здесь горели свечи, освещая неярким мерцающим светом комнату в которой постоянно присутствовал запах пряных трав и экзотических цветов. Эвелина намеренно избегала мистической атрибутики, вроде черепов, крестов и пугающих символов африканской магии. Она считала, что вошедшие нынче в моду различные магические услуги оказывают зачастую обыкновенные шарлатаны, любители окружать себя эклектичным смешением предметов различных религий мира. У нее все было по-другому.
Посетителей встречал Станислав, высокий, астенического телосложения молодой человек, одетый во все черное. Пару лет назад Станислав пришел сюда в качестве клиента. Он с детства наблюдался у психиатров по поводу патологической застенчивости, замкнутости и неуверенности в себе. Он был болезненно раним, и ему всегда казалось, что окружающие смеются над ним. Период полового созревания принес новые проблемы: робкий, молчаливый, рефлексирующий и неспособный познакомиться с девушкой, он мог часами лежать на диване, истязая себя эротическими фантазиями до изнеможения.
Однажды вечером в его подъезде нашли изуродованный и окровавленный труп тринадцатилетней девочки, проживавшей в этом же доме. Одежда на ней была разорвана в клочья, а половые органы вырезаны. Экспертиза установила, что смерть наступила в результате травматического болевого шока, однако следов спермы обнаружено не было. По приметам было установлено, что в этот вечер около ближайшего магазина соседи видели только что отсидевшего срок за групповое изнасилование молодого мужчину. Он был сразу же задержан и после допроса, длившегося всю ночь, признался в убийстве девочки.
После случившегося у Станислава произошел нервный срыв. Он плакал,
кричал и даже пытался порезать себе вены кухонным ножом. После длительных мытарств по психиатрическим клиникам и частнопрактикующим дорогим психиатрам отчаявшиеся родители обратились к Эвелине.
После пяти сеансов состояние его значительно улучшилось, и родители не знали, как ее благодарить. Станислав сказал, что только у Эвелины почувствовал себя спокойным, защищенным и уравновешенным. Он умолял позволить ему остаться, и Эвелина взяла его на работу.
Эвелина зажгла ароматические свечи и бросила в
огонь несколько крупинок белого порошка. По затемненной комнате плыл легкий дым, от которого слегка кружилась голова, наступало расслабление, а мысли становились чистыми, ясными и свободными от негативных эмоций. Эвелина протянула руку к шелковому золоченому шнуру и позвонила.
В комнату бесшумно вошел Станислав и замер у двери.
- Мальчик мой, - попросила Эвелина, - будь добр,
принеси мне кофе.
- С какими специями?
- С кардамоном и капелькой розовой воды.