- Это ваша машина? - спросил он.
- Моя, а что? Дайте, я вам дальше расскажу.
- Успеется, - процедил сквозь зубы Гусев. - С этим успеется... А пока вы позвольте осмотреть вашу машину. И багажничек откройте, пожалуйста...
Этого Алексей никак не ожидал. Он оторопел. Ведь в машине лежал "ПМ" киллера, а в кармане пиджака справка об его освобождении. И насос со следами крови...
- Я еще вам забыл рассказать одну важную вещь, - произнес хриплым голосом Алексей. - Сегодня утром около шести часов на меня было совершено покушение...
Но Гусев не слушал. Он быстро шагал к машине. Полез в салон и вытащил оттуда пистолет. Отдал его стоящему поодаль эксперту.
- Это и есть пистолет киллера. Я звонил в "Скорую". Вот еще...
- Стоять на месте! - скомандовал Гусев. - Руки на машину!
Алексей молча выполнил приказание. Гусев обыскал его, вытащил из кармана справку Дырявина об освобождении, а затем полез в багажник. И извлек оттуда насос, на котором были видны следы запекшейся крови.
- Вы арестованы, гражданин Кондратьев, - тихо произнес Гусев. - Прошу в нашу машину. И без фокусов.. Не советую...
- Да за что? - недоумевал Алексей. - Я же вам до сих пор ничего не рассказал. Вы меня послушайте...
- Расскажете на Петровке, Кондратьев. Садитесь в машину!
И на его запястьях звонко щелкнули наручники. Представитель фирмы и шофер, открыв рты, глядели на происходившее.
- А нам-то что теперь делать, Алексей Николаевич? - жалобным голосом спросил представитель.
Алексей только пожал плечами.
- Скоро все выяснится! - крикнул он из машины. - А тогда и разберемся..
- Но мы же перевели вам деньги...
И машина тронулась с места. Только она скрылась за углом, как к складу подъехала "Ауди" Фролова.
- Что произошло? - тяжело выбирался из машины Сергей, подавленный случившимся. - Где Кондратьев?
- Арестован, - пролепетал представитель. - А склад пуст... И что теперь будет с нашими деньгами?
- Куда его повезли? - мрачно спросил Сергей.
- Вроде бы на Петровку, - ответил водитель фуры.
- Его задержал капитан Гусев из МУРа, - добавил представитель.
- На Петровку! - скомандовал своему водителю Сергей, снова с трудом залезая в машину. Помог сам себе засунуть туда протез, хлопнул дверцей, и машина рванула по утренней ноябрьской Москве в сторону Центра, оставив на территории склада обалдевших нижегородцев и двух представителей Фонда, приехавших с Сергеем...
...Ошалелый от происшедшего, Алексей уже не пытался ничего объяснять сидевшему на переднем сиденье инспектору Гусеву. Он понял, что произошло самое ужасное - этот окаянный киллер все-таки умер. Алексей знал случаи, когда люди погибали, упав и ударившись затылком. Но ведь он же звонил в "Скорую", а милицию на склад вызвал сам. И почему он не начал свой рассказ с покушения? Плохо, плохо все получилось. Звонок его в "Скорую" был анонимным, на насосе следы крови, в машине пистолет, в кармане пиджака справка этого человека об освобождении. Свидетелей нет, только толстый Пал Егорыч, выгуливавший собаку. Но он же ничего не видел, только то, что Алексей менял проколотое колесо. А ведь колесо, наверняка, проколол киллер. И если бы не Пал Егорыч, он бы застрелил его раньше. И вряд ли бы он тогда почувствовал опасность... Все было бы кончено. А так? Главное, он жив, и он еще поборется со всем этим кошмаром, навалившимся на него. Господи, как много всего для одного человека в неполных тридцать четыре! Афган, гибель Лены и Митеньки, потом эта история с лже-Пироговым и исчезнувшим без следа Дмитриевым, а тут в один день - покушение и ограбление. Вернее, в обратном порядке. И еще эта мерзкая история с Ларисой... И Инна, как она горда и принципиальна! Он звонил ей вчера раза четыре. Но она так и не захотела говорить с ним.
Алексей знал от Инны, что у нее до него был мужчина, которого она очень любила. Он знал, что тот заставил ее сделать аборт, а потом, когда пришел мириться, она выгнала его. Но больше она ничего о нем не рассказывала. Он даже имени его не знал. Их отношения складывались так только настоящее и ничего о прошлом. О работе своей он ей тоже ничего не рассказывал. Приносил деньги, делал подарки, а о работе, о своих сослуживцах ничего. Такой же практики придерживался и Сергей Фролов. На вопросы жены он постоянно отвечал шутками. Алексей же просто отмалчивался на вопросы Инны, а сам ей в свою очередь никаких вопросов не задавал. И все же он оказался разговорчивее - о взрыве на душанбинском вокзале она знала, имена его погибших жены и сына знала. А он о ней просто ничего... А теперь ее нет. И никого нет. А его везут на Петровку. И из близких людей на свете остался один Сергей, Сергей Фролов. И он должен помочь, наверняка он уже подъехал к складу и спешит ему на помощь. Жаль только, что Алексей ничего не успел рассказать ему про покушение.
На протяжении всего пути два чувства боролись в Алексее, сменяя друг друга. То яростное желание драться за свою судьбу, то полная апатия и равнодушие к этой злосчастной судьбе, то и дело так страшно смеющейся ему в лицо.
Когда приехали на Петровку, инспектор Гусев провел первый допрос.
- Вы не смотрите на меня так, товарищ капитан, - с горечью произнес Кондратьев. - Я тоже капитан по воинскому званию, танкист, воевал в Афганистане, имею ранения и правительственные награды. Несколько месяцев назад у меня при взрыве на душанбинском вокзале погибли жена и шестилетний сын. Пытался вот заниматься бизнесом, мы получали товары из Китая и продавали их оптом. Зря, конечно, я впрягся в это дело, но жить как-то надо...
Гусев внимательно смотрел на совершенно седого Кондратьева с изможденным серым лицом, своего ровесника, которому не было и тридцати четырех лет, и круглое его лицо постепенно светлело. Он хотел верить ему, но факты... Суровые факты против него...
- Вы не волнуйтесь, Алексей Николаевич. Будут опрошены свидетели. Все происходило утром, в рабочий день, и наверняка многие ваши соседи из окон видели произошедшее. Так что разберемся... А теперь давайте все по порядку. Прокурору я звонил, он дал санкцию на ваше временное задержание. А дальше будет видно, что делать. Обвинение против вас, к сожалению, довольно серьезное. Тот человек скончался на месте, еще до прибытия "Скорой".
- Так я и знал, - вздохнул Кондратьев. - Ударился головой и...
- Эксперт установил на месте, что смерть произошла не от удара, а от удушения.
- Но я не душил его! - привстал с места Алексей. - Уверяю вас, не душил! Насос я в него бросил, от этого не отказываюсь, бросил в тот момент, когда он наставил на меня тот самый "ПМ". Что мне оставалось делать? Насос попал в висок, он поскользнулся и ударился затылком об лед. Но он дышал, я сам проверял. И тут же позвонил в "Скорую"...
- Не сходится что-то, - покачал головой Гусев, продолжая составлять протокол.
Записав его показания, Гусев нажал кнопку звонка.
- Пока, Алексей Николаевич, вам придется отправиться в камеру, тяжело вздохнув, сказал он. - Ничего не поделаешь, таковы законы. А обвинение против вас очень серьезное.
Кондратьев не ответил. "Будь что будет", - с горечью подумал он.
В коридоре уже хромал туда-сюда Сергей Фролов. Он умудрился прорваться в эти стены, заявив, что у него есть показания по делу.
- Держись, Леха, - яростным шепотом сказал он, когда Алексея дежурный вел по коридору. - Прорвемся, где наша не пропадала.
Алексей не ответил. Только попытался махнуть рукой.
- Руки назад! - приказал дежурный, и Алексей сник. Кивнул головой Сергею и пошел по коридору.
- Можно к вам? - спросил Гусева Фролов. - Имею сообщить кое-что по личности задержанного Кондратьева.
- Да знаю я все о его личности, - вздохнул Гусев. - Что вы еще можете добавить? Личность героическая, спору нет, но обстоятельства делают с людьми такие вещи, столько мы тут понасмотрелись...
- Не могут ничего с ним сделать обстоятельства, - нахмурился Фролов. Если не верить таким, как Кондратьев, верить нельзя никому.
- Проходите, - вяло пригласил Гусев. - Зачем только? Делом займется следователь из прокуратуры, а мое дело задержать подозреваемого и снять первый допрос. Все. Теперь мое дело ловить следующего. И с этим не заржавеет, суровые настали времена...
Когда Фролов узнал, что Алексей обвиняется в убийстве Дырявина, он побледнел от испуга за друга.
- Ну и какая же это статья? - спросил он.
- Статья сто третья, умышленное убийство. До десяти лет, Сергей Владимирович.