Таррант беспомощно покосился на Модести. Она вела весьма оживленную беседу с арабами, сидевшими вокруг белой скатерти. По взрывам смеха ее собеседников Таррант сделал вывод, что в репликах Модести было предостаточно соли и перца. Но она явно следила за разговором шейха с Таррантом, поэтому, не оборачиваясь, сказала: "Мей Вест"6 и похлопала себя по груди.
- Ну, разумеется, ваше высочество, - сказал с облегчением Таррант. Я, правда, не могу говорить с абсолютной уверенностью, поскольку эта дама американка, но все-таки мне кажется, что дела у нее идут хорошо.
- Приятно слышать, - отозвался шейх Абу-Тахир. - Очень хороший форма. Очень хороший форма.
К легкому удивлению Тарранта, принесли вино, но он вспомнил, что Абу-Тахир и его люди не были ревностными мусульманами. Он также удивился, когда после фруктов и сыра подали не кофе, а очень крепкий чай, трижды доведенный до кипения на электрической плитке, и лишь потом разлитый по чашкам.
Модести громко рыгнула, и Абу-Тахир удовлетворенно заулыбался. Исполнившись решимости проявить свое знание этикета, Таррант отважно попытался сделать то же самое, но у него вышло очень слабое подражание настоящему рыганию, и он лишь понадеялся, что этого окажется достаточно, чтобы не ударить в грязь лицом перед хозяином.
- А! - воскликнул тот и похлопал Тарранта по плечу. - Сэр Таррант хитер. Он хочет, чтобы Модести уничтожила мерзких псов, которые решили забрать мои алмазы. Это хорошо.
Таррант увидел в этом знак того, что пора приступать к обсуждению деловых вопросов, и сказал:
- Благодарю вас, ваше высочество. Я действительно решил, что Модести Блейз может помочь нам сорвать коварные планы мерзких псов. Но я и не подозревал, что вы добрые знакомые.
- А! - воскликнул Абу-Тахир и поднял руку, отчего вокруг наступила тишина. - Я все расскажу вам, сэр Таррант. Давным-давно жила-была маленькая девочка. И она шла по Малораку. Дорога трудная, а она одна. Одета в лохмотья, хочется есть. Но ей нестрашно. Она очень... - Он замолчал, пытаясь найти верное слово и продолжил: - Очень свирепая, как маленький хищный зверь. Она не просит помощи, но я ей помогаю. Я даю ей кров. Велю нашим женщинам накормить ее.
Он положил руку на плечо Модести, и она в ответ улыбнулась ему.
- Я провела там полгода, - сказала она. - И пасла коз лучше, чем кто-либо из ваших людей, Абу-Тахир.
- Это верно, - кивнул он головой, и его свита загудела, выражая согласие. Потому Абу-Тахир снова заговорил с Таррантом.
Американская киноактриса, известная размерами своего бюста.
- Девочка росла, прибавляла мяса на костях. А потом от нас ушла. Ушла. Мы горевали. Прошло много лет. Десять лет. О ней забыли. - Шейх пожал плечами. - В Малораке тяжелая жизнь. Люди забывают вчерашний день. Потом пришли негодяи. Хотели отобрать у меня мою страну. Жадные арабы. Плохо, очень плохо, а у нас нет сил их прогнать.
Он вдруг громко хлопнул в ладоши, и его люди с готовностью повернулись в его сторону, словно дети, предвкушающие любимую сказку.
- Зато у Модести много сил, - продолжал он, довольно посмеиваясь. - И она нас не забыла, сэр Таррант. Она далеко, но она обо всем знает. Теперь она Принцесса, и все слухи достигают ее ушей. Она помнит мой хлеб. И вот она тут как тут. С деньгами. С ружьями для моих людей. И с Вилли Гарвином. Ох уж этот Вилли!
На его бородатом лице появилась свирепая ухмылка, и его люди разом весело загомонили. Абу-Тахир стал махать руками, изображая битву.
- Шесть недель - и врагов нет! Нет беды, сэр Таррант. - Он запрокинул голову и зычно захохотал, пихая локтем Модести.
- Помнишь Кассина, Модести? Помнишь ту ночь? Ай, как смешно он смотрел мертвый. Когда ты его убила. Вот умора! Ха-ха-ха!
- У него был и впрямь удивленный вид, - согласилась Модести и добавила несколько слов по-арабски, отчего шейх и его свита заржали как сумасшедшие.
- А-а! - только и повторял шейх Абу-Тахир, мотая головой и вытирая рукавом набежавшие слезы. Потом, снова посерьезнев, он взял Модести за руку и сказал: - С тех пор тебя навсегда запомнили в Малораке. У нас есть нефть, я очень богатый. Ты не дашь украсть мои алмазы, а я сделаю тебе хорошие подарки. Все, чего захочешь. По рукам?
Модести поплевала на ладонь, Абу-Тахир засмеялся и сделал то же самое. После этого они хлопнули ладонями.
- По рукам, - сказала Модести. - Старый друг щедр. А раз речь зашла о подарках, то сэр Таррант тоже кое-что принес - от гостя хозяину.
Таррант недоуменно уставился на Модести.
- Вы, по-моему, положили его во внутренний карман, сэр Джеральд, подсказала она.
"Антикварный магазинчик, - вспомнил Таррант, - когда она на две минуты вышла из машины". И тут же отметил, что ничего тогда не почувствовал. Однако он послушно сунул руку во внутренний карман. Рядом с бумажником лежала маленькая плоская картоночка. Таррант извлек ее и передал шейху.
Шейх сломал сургучную печать, раскрыл картоночку. Под слоем ваты там находились часы с крышкой. Когда Абу-Тахир открыл крышку, на ее внутренней стороне оказалась цветная эмаль с изображением головы королевы.
На несколько секунд Абу-Тахир застыл, разглядывая часы, которые бережно держал своими грубыми сильными пальцами. Затем он поднял голову. В его глазах были восторг и благоговение.
- Я никогда не расстанусь с этим чудом, сэр Таррант, - торжественно сообщил он гостю, - а когда мои дни на земле окончатся, эта вещь последует со мной, в песок.
- Сэр Таррант рад, что его выбор пришелся вам по вкусу, - возвестила Модести.
- В высшей степени рад, ваше высочество, - подтвердил тот. - И благодарен Модести, что она напомнила мне об этом, - добавил Таррант, учтиво наклоняя голову в сторону своей спутницы.
Один из людей шейха что-то спросил его по-арабски, затем повторил вопрос, но шейх был слишком поглощен часами, чтобы услышать слова. Однако Таррант уловил имя Вилли Гарвина.
- Ваше высочество... - окликнула шейха Модести, тронув его за рукав, и он, вздрогнув, вышел из оцепенения.
- Ах, да... Рашид задал верный вопрос. Где наш друг Гарвин? Вы и его пригласите охранять мои алмазы?
- Вилли отошел от дел, - сообщила Модести. - Завел свой собственный караван-сарай в провинции. Но я говорила с ним по телефону, и он просил меня передать вам свой поклон, ваше высочество.
Абу-Тахир тревожно посмотрел на Модести и сказал:
- Но он должен быть с тобой! Как же еще уберечь мои сокровища от этих псов?
Модести пристально взглянула на Тарранта:
- Вилли больше не работает на меня, ваше высочество. И не мне просить его вернуться. Тут мы должны уже положиться на сэра Тарранта.
"Мельница" находилась в ста ярдах от реки и в нескольких милях от Мейденхеда. Дом стоял там уже несколько столетий. Тропинка, вымощенная кирпичом, извиваясь между деревьями, спускалась от "Мельницы" к реке. У прибрежных деревьев стойло низкое кирпичное здание без окон, только в торце виднелась тяжелая дверь.
Без десяти восемь Модести свернула на автостоянку и втиснула свой "даймлер" на свободное место, под знак "Зарезервировано". На ней была черная юбка, темно-красная шелковая блузка и легкое пальто верблюжьей шерсти, накинутое на плечи. Таррант открыл дверцу и помог Модести выбраться из машины.
- Зарезервировано для вас? - спросил он, глядя на знак.
- Боюсь, что так, - улыбнулась она без тени смущения. - Вилли делает это для меня. Ужасно, конечно, но мне это нравится.
Пивная была заполнена посетителями, хотя и не до отказа. Оглядывая публику, Таррант решил, что здесь в основном завсегдатаи. Он был в спортивном пиджаке, темных брюках и чувствовал себя в этом наряде очень уютно. Посетители были одеты весьма вольно. Здесь преобладала молодежь и люди средних лет. Одна компания играла в дротики, а другая сгрудилась в углу зала вокруг автоматов для игры в пейнтбол.
За длинной стойкой работали здоровяк лет пятидесяти и две молодые женщины. Да, решил Таррант, Вилли Гарвин должен пользоваться тут популярностью.
- Здравствуйте, мистер Сперлинг, - обратилась Модести к здоровяку. Как колено?
- Спасибо, мисс Блейз, полегче. Лечат прогреванием. А вы как поживаете?
- Неплохо. Вилли у себя?
- У себя. Он вас ждет. Проходите. И загляните к нам выпить на обратном пути.