На выходе из детсада меня встретила машина скорой, где медсестра тут же принялась обрабатывать мои раны. Аура её при этом светилась… В общем, светилась тем, что она моя фанатка. А я ведь даже не из этой страны… Хотя в её глазах я сейчас выгляжу спасителем детей, так что ничего удивительного.
Вскоре подоспели и два моих спутника.
— Я волновалась за тебя, — произнесла Аланта. Несмотря на милую улыбку, аура и правда выдавала волнение.
— Ты неплохо показал себя, — добавил Басс.
— Не преувеличивай, — отмахнулся я. — Против такого врага никаких особых навыков не нужно. Твердил что-то про «отказ от себя», но сам всё так же полагался на свою магию и был преисполнен уверенности, что он сильнее. А я уж было забеспокоился, что клоун и правда одарил его некими секретами силы, и этот бой имеет все шансы стать для меня последним.
Закончив с ранами, меня отпустили. Краем глаза я увидел, как двое людей выносят на носилках тело Сектила. Что ж, с почином, как говорится. Вот и первый убитый в этом мире соратник-предатель. А я уж понадеялся, что в этом обществе, где защитники человечества катаются как сыр в масле, никому и в голову не придёт примкнуть к врагу.
Джип повёз нас домой. Наконец-то. Будто мало мне было суперзлодея, сопоставимого по силе с десятком героев, так после него пришлось ещё и разбираться с вышедшим из-под контроля союзником. Тело откровенно вымоталось, да и разум тоже. Хотелось поскорее принять душ и завалиться на кровать. Что я и сделал, пройдя мимо щебетавшей о чём-то Жанетт в направлении своего номера.
***
Проснувшись ближе к обеду и приняв душ, я спустился в кафе. Ко мне тут же подсели. И не поверите, но это была Лирина.
— Хотела о чём-то поговорить? — спросил я, отправляя ложку в рот.
— Если точнее, извиниться, — ответила гравитатор.
— Ты — последний человек, от которого я ожидал извинений, — честно сказал я. — Я ведь в твоих глазах…
— Похотливый самец, на которого сама собой сваливается популярность и женское внимание. Строит из себя страдальца, а на деле победитель по жизни.
— И что же изменилось?
— Твоя расправа над Сектилом, вот что. Я видела твоё лицо в тот момент, когда ты наносил последний удар. Надеюсь, у меня такого выражения никогда не будет.
— Уже было, и пострашнее, — пошутил я. — Когда слили то интимное видео. И когда я обвинил тебя в прощупывании мужчин.
— Ха-ха, как смешно. И если уж зашла речь о том видео: ты его видел?
— Если ты забыла, при моих способностях мне не нужны никакие сливы в интернете. Если захочу разглядеть чьи-то прелести, достаточно одной команды Иммикеру.
«Чё, босс, включать?»
«Только попробуй — выколю».
— И вообще, тебе не передо мной извиняться надо, а кое-перед кем другим.
— Вот уж не дождёшься.
— Как знаешь, дело твоё. А как в целом обстановка в столице? Многое я проспал?
— Всё хорошо, даже очень. Если вкратце: рейтинги растут. Эпичная победа над клоуном, особенно последний бросок Фенри, взбудоражили публику, заставив позабыть о недавних промашках ассоциации. Информацию о проклятии, ставшем причиной многих казусов, уже распространили по сети. А твоя расправа над Сектилом опровергла слухи о том, что ассоциация будет до последнего прикрывать своих, и простому люду, пострадавшему по нашей вине, не добиться справедливости.
— Лучше скажи, как наши? Да и нимерские тоже. Все целы?
— Да, только Фенри до сих пор лежит в реанимации. Но доктора уверяют, что её жизнь вне опасности. Фехтер от неё не отходит, — добавила Лирина с улыбкой.
— Чего это ты улыбаешься? Наш хавк, между прочим, до встречи с Фенри восхищался как минимум ещё одной женщиной.
— Так говоришь, будто я помешана на целомудрии до больного фанатизма.
— А разве нет?
— Ну может, раньше так оно и было, не стану спорить. Но когда по интернету разгуливает запись твоей помывки в душе, сложно цепляться за прежние принципы. Эй, вот только не надо так смотреть! Это не значит, что я теперь пойду по рукам, как одна училка.
— Так, всё, замяли эту тему, а то тебя понесло. — Я осмотрелся вокруг. — Я сегодня ещё не встречал Басса. Как у него дела? Надеюсь, в ассоциации ему не навредили?
— У твоего разумного всё прекрасно, если не считать одной местной пиарщицы, что так и норовит его потискать. Он уже успел и интервью провести, и дать нескольким героям мастер-класс по части ближнего боя. Пожалуй, тяжелее всех вчерашний день перенёс Амарел.
— Могу представить. Уж для него-то смерть одного товарища от руки другого станет настоящим ударом.
На какое-то время повисло молчание, нарушаемое стуком ложек о тарелки. Покончив со своей порцией, которая ожидаемо была меньше моей, Лирина достала смартфон. Как оказалось, она не чекала новости или ещё что в таком духе, а рассматривала своё лицо в селфи-камере.
— Интересно, избавлюсь ли я когда-нибудь от этого шрама?
— Всё ещё переживаешь о нём? Я ведь уже говорил…
— Отвали. Любую девушку заботит её внешний вид, не важно, монашка она или шалава. Я, знаешь ли, каждый день уделяю время просмотру своих прежних фото. Может, и правда обратиться к психологу?
— Так скучаешь по своему старому облику?
— Ага. Хотела бы когда-нибудь увидеть себя без шрама вживую, а не на старых снимках.
— Думаю, это можно устроить… — задумчиво проговорил я.
— И каким же образом?
— Есть у Иммикера один режим, позволяющий видеть истинный облик вещей, людей в том числе. Если скомбинировать его с общим зрением, то я смогу показать тебе то, чего ты желаешь.
— Если тебе нетрудно, — смущённо проговорила гравитатор.
— Может, я и похотливый самец, но помочь товарищу мне точно никогда не будет трудно, — сказал я, поднимаясь из-за стола.
***
Наконец наши злоключения в Нимерсе подошли к концу. В гостях у соседа мы провели ещё два дня, за которые предстояло разобраться со всеми последствиями нападения клоуна и закрыть все незаконченные дела.
Напоминаю, что мы не в Мертхоне, где милитаристская оппозиция в свете некоторых событий была загнана на глубокое дно. Здесь партия со схожими идеями по-прежнему имела вес, что вылилось в бурную информационную войну против ассоциации заступников Нимерса.
Хотя ресурсов и рычагов давления у действующего правительства, прямо скажем, было побольше, чем у его оппонентов. На телеведущую, оклеветавшую Амарела, накопали такой материал, что обвинения в пристрастии к несовершеннолетним выглядели на их фоне невинной шалостью.
Досталось и её мужу Эльвисону, вынужденному даже покинуть пост главного ведущего ассоциации, но руководство с готовностью пошло на подобные жертвы. Амарел, проявив поразительные даже для него чудеса доброты, написал в соцсети пост в его поддержку, на что получил ответ, что ради таких тёплых слов не жалко лишиться семьи и работы.
Остальные темы тоже замяли. Родственники погибших во время вторжения акума получили щедрые компенсации. Был внесён ряд изменений в действующие правила. Гражданам рекомендовали не забывать об осторожности и держаться подальше от порталов до прибытия героев, а не пить чаёк в ресторане в ожидании зрелища.
Слив горячего видео с Лириной списали на проделки хакеров, а из-за давления многочисленных героинь ассоциациям всего мира пришлось приступить к демонтажу камер в душевых и туалетах, а также ввести алгоритм автоматического включения цензуры во время переодеваний в комнатах. Признаний в продаже подобного контента богатым покупателям мы так и не дождались, если таковая вообще была.
Также предстояло решить вопрос с двумя героями-предателями. Допустимо ли хранить их тела в геройском мавзолее, или похоронить как преступников, в позорных бюджетных могилках? И если Датт не успел натворить ничего серьёзного, а в последние мгновения своей жизни ещё и посодействовал ассоциации, то вот Сектилу, совершившему два убийства и взявшему в заложники детей, благоприятного исхода точно было не видать.
В итоге порешили на том, что телом Датта позволили распорядиться его единственной подруге Аланте, у которой неким чудесным образом обнаружилась на счету сумма, достаточная для достойных похорон. А вот от протектора отвернулись все: и сами герои, и наше руководство из Мертхона. Я даже не интересовался, где в итоге оказалось его тело. Наверное, в той самой позорной могиле с каким-нибудь маньяком слева и насильником справа.
Хайтер вернулся в Андрен, хотя его выходка пробудила в публике интерес к такому виду спорта, как сражения в подпольных клубах, и шумному бойцу, быть может, когда-нибудь ещё доведётся засветиться на телеэкранах.
Басс остался на попечении нимерской ассоциации и уже вёл переговоры касательно контента с участием первого разумного, вышедшего на контакт с людьми. И не отметал идеи, что когда-нибудь навестит меня в Мертхоне. К примеру, когда я разберусь с причинами, не позволяющими разумным надолго оставаться в моём теле.
Больше всех удивила Аланта. Закончив формальности с похоронами, она внезапно обратилась ко мне с просьбой взять её в Мертхон. Мол, после смерти Датта в этой стране не осталось никого, кого волновала бы её судьба, и в Нимерсе ей будет грустно и одиноко.
Ясное дело, ассоциации не одобряли подобных инициатив и не желали ни с кем делиться своей главной ценностью. Но на бумаге мы не являлись ничьей собственностью и имели право свободно переезжать в любое место, менять страны и ассоциации, а то и вовсе бросать геройскую карьеру и отправляться на вольные хлеба. Попытайся правительство ограничить свободу героя, и скандал им гарантирован.
Понятно, что наиболее ценных представителей всё равно пытались удержать всеми правдами и неправдами, но оценщице, списанной на вторые роли, в этом плане было легче.
Я тоже не стал упрямиться и отговаривать её. Жить рядом с друзьями всяко лучше. Да и как отказать этому щенячьему взгляду? В кои-то веки поинтересовавшись суммой на своём геройском счету, я обнаружил, что при необходимости смогу снять девушке даже не квартиру, а целый особняк, и ещё сдача останется.
И вот я сижу в салоне самолёта, в компании взволнованной, но в то же время воодушевлённой грядущими переменами оценщицы. В данный момент девчушка, прилипнув к иллюминатору, восторженно разглядывала проносящиеся внизу панорамы.
«Босс, задача выполнена. Режим показа истинного облика готов к работе».
«Ясно. Лирину, пожалуй, порадуем уже дома, в комфортной обстановке, а не в этом тесном салоне. Но всё равно запускай. Интересно, как будут выглядеть мои соратники через призму этого режима».
Ёкай выполнил команду, и ожидаемо ничего не изменилось. Ну а ещё бы вдруг выяснилось, что самолёт, доставляющий нас в Мертхон, всё это время был не тем, за кого себя выдаёт.
Поднявшись с кресла, я направился к туалету, попутно окидывая взглядом рассевшихся в салоне соратников. Тех из них, кому достались места позади меня. Большинство ожидаемо не изменилось. Все выглядят так, как выглядят. А вот и Лирина с чистым, не перечёркнутым шрамами лицом. Так, ведём себя естественно, не подаём вида, а то пристанет ко мне прямо здесь.
Покинув салон, по дороге в туалет я столкнулся с незнакомой и весьма симпатичной девушкой. Ну а что: битвы со злодеями закончились, можно и о мирском подумать. Стюардесса или ещё кто из персонала? Нет, униформы не вижу. Да какая там униформа, когда у неё кобура с пистолетом на поясе? А ещё синие волосы… Погодите… Да ладно?!
— А ты красивее, чем кажешься, — произнёс я, пока она не успела пройти мимо.
— Чё? — недовольно отозвалась Бирна.
— Я говорю, твоё настоящее лицо и близко не похоже на то, что занимает последние строчки в рейтингах мужских сайтов.
В одно мгновение меня схватили за грудки, вдавили в стену и приставили дигл к лицу.
— А ну-ка с этого места поподробнее, — процедила ганмастер угрожающим тоном.
— А мне кажется, о подробностях нужно спрашивать как раз тебя. Глаза Иммикера лишь видят твой истинный облик, но не раскрывают причин его происхождения.
Бирна молчала, поигрывая пальцем на спусковом крючке. Не дождавшись ответа, я добавил:
— Если хочешь увидеть то, что вижу я, можно попросить, а не ждать, пока я всё прочитаю на твоём лице.
Снова молчание. Вот ведь вредная девка, из принципа не попросит. Ладно, запускаем общее зрение, пытаемся установить контакт с её разумом. После недолгого сопротивления наши взгляды сливаются. Лицо Бирны сначала вытягивается, затем её глаза вдруг увлажняются. Рука с пистолетом начинает подрагивать, а затем ганмастер резко отворачивается.
— Это бесполезно, я всё равно всё увижу сквозным зрением, — сказал я, хотя на самом деле этот режим сейчас не был активен. — Не хочешь мне ничего рассказать? Хотя я ни в коем случае не принуждаю.
Смахнув слёзы, ганмастер осмотрелась по сторонам и остановила взгляд под потолком. Ну да, вездесущая камера, куда ж без неё. Ещё немного подумав, она вдруг схватила меня за руку и потащила… в туалет?!
Грубо толкнула на унитаз, заперла дверь. Постойте, неужто она, наконец встретив мужчину, способного разглядеть её привлекательность, решила… Не-не, быть не может.
Синеволосая тем временем обвела помещение взглядом и произнесла:
— Они ведь уже убрали камеры из таких мест? В общем, слушай. И не дай бог хоть кому-то проболтаешься…
— Да понял я, убери ствол!
***
Несмотря на давно наступившие мирные времена, не все страны Обинарии смогли перестроиться, полностью пресечь производство огнестрельного оружия и предотвратить внутренние конфликты многочисленных преступных группировок. А покуда это были страны третьего мира, едва ли способные организоваться в единую армию и стать угрозой для соседей, проблему спустили на тормозах. В таких до сих пор царит разруха, а на улицах нередко можно услышать хлопки, принадлежащие совсем не новогодним хлопушкам.
Бирна родилась в одной из таких. В раннем детстве она потеряла родителей и стала беспризорницей. Жила в трущобах, недоедала, нередко подвергалась избиениям. А достигнув возраста, когда к побоям могли прибавиться и другие виды насилия, она впервые пробудила свой дар.
Загнанная в угол нетрезвым бандитом, девочка не обнаружила под рукой ничего, кроме игрушечного пистолета, заряженного пластмассовыми пульками. Навела ствол на обидчика и нажала на спуск, вложив в выстрел всю свою злость и обиду на окружающий мир. Не предназначенный для боевых снарядов, пистолет разлетелся на части, но и бандит рухнул на пол с дыркой в голове. А уже среди его экипировки обнаружился полноценный боевой ствол.
С тех пор Бирна никому не давала себя в обиду и обрывала жизнь всякому, кто смел позариться на её всё расцветающую красоту.
По мере освоения данного ей класса синеволосая красавица обнаружила, что способна создавать не только простые пули, но и другие разновидности боевых снарядов. Самой полезной из которых ожидаемо оказались пробивные, способные поразить врага за стеной или иной преградой.
— Подожди, — прервал я рассказ. — Но ведь каждый такой выстрел ломает тебе руку. А жила ты, прямо скажем, не в тех условиях, где серьёзные раны можно было залечить за пару дней.
— Ничего они не ломают. Но маны тратят изрядно, так что всё равно особо не разойдёшься. Два-три выстрела в день, не больше. Погоди пока с переломами, слушай дальше.
Бирна стала настоящей звездой улиц и прибилась к местной банде, зовущейся «Амазонками». Как можно догадаться из названия, брали туда только женщин. Причины такого выбора вполне понятны: в обществе отморозков мужского пола покоя ей было не видать.
После вступления ганмастера банда в кратчайшие сроки избавилась от конкурентов и захватила полный контроль над своим районом, установив в нём беспредельный матриархат. Отныне всё было в шоколаде. Бирна купалась в роскоши и обожании соратниц, без труда выходила победителем из любых стычек и перестрелок, а счёт павших от её руки людей шёл уже на сотни.
Но, как мы знаем, всё хорошее когда-то кончается. Одним ничего не предвещавшим днём к Амазонкам примкнула новая участница — уже немолодая женщина с неплохими познаниями в медицине. Напоминаю, что геройских ассоциаций с новейшим медицинским оборудованием в тех местах не водилось, и толковые медики, готовые работать с преступными группировками, ценились на вес золота.
Она-то и стала причиной резких перемен в жизни ганмастера. Оказалось, та женщина тоже была наделена магическим даром. Прочитав нотацию о том, что сила даруется людям не для того, чтобы без разбора обрывать чужие жизни, она наложила на синеволосую бандитку проклятие.
— Полный текст заклинания я не помню, но после недавнего откровения Малата готова поклясться, что среди прочего там прозвучало слово «Кризотл».
— Кризотл? Запретное колдовство из иных миров?
— Кажется, ты не слишком-то удивлён.
— Я пока не рассказывал, но в Алмере мне тоже доводилось слышать это слово. Хотя в живую жертв этого колдовства ни разу не видел, и вообще считал его не более чем слухами и сказками.
— И отсюда следует, что существует оно во многих мирах, включая и Обинарию, — заключила Бирна.
— Но если верить Малату, то это запретное колдовство требует неких жутких ритуалов и многочисленных жертв, и едва ли будет затеяно ради члена мелкой преступной банды из отсталой страны. К тому же я не вижу на тебе маски. Или…
— Или. Похоже, в моём случае маской стало само моё лицо. А насчёт цены заклятия… Я вижу только один вариант: та драная тётка прокачала эту магию или вывела некую новую формулу, вот и сумела наложить его, не дожидаясь полнолуния и не принося в жертву тысячу девственниц.
— И в чём же это проклятие заключалось? Хотя, раз уж ты упомянула лицо…
— Да хватит свои дебильные догадки строить. Сама сейчас расскажу.
Завершив наложение заклятия, колдунья сообщила Бирне его название. «Уродство смерти». Тогда ганмастер не придала произошедшему значения, но на всякий случай пристрелила подозрительную тётку. За что позднее получила выговор от предводительницы банды, но о серьёзном наказании не шло и речи. Все понимали, что медика, пусть и с трудом, но можно заменить, а вот второго ганмастера у банды больше не будет.
Поначалу казалось, что никаких изменений не произошло. Класс ганмастера работал как часы, позволяя производить почти неограниченный боезапас и при необходимости шмалять пробивными снарядами. Разве что другие девушки из банды как-то странно поглядывали на синеволосую соратницу, но Бирна не придавала тому значения.
Впервые она заподозрила неладное, когда во время прогулки по району двое идущих навстречу нетрезвых мужиков скользнули по ней взглядами и пошли дальше. Это было странно. Слава Бирны давно расползлась по округе, и уже никто не решался тянуть к ней руки и приставать с непристойными предложениями. Но вот от похотливых взглядов было никуда не деться, и не то чтобы она была против.
Отыскав тем же вечером зеркало, девушка ужаснулась. То, что перед ней предстало… Не сказать, чтобы она увидела какое-то страшилище, но от притягивающей взгляды красотки не осталось и следа. Из отражения на неё смотрела несимпатичная, даже чуть страшненькая девица.
— А разве до этого ты в зеркалах ничего не замечала? — не удержался я от вопроса.
— Веришь или нет, но я в них вообще не смотрела. А зачем? Заводить мужика я не планировала, а перед кем там ещё было красоваться?
Соратницы не смогли дать внятного ответа, почему не заметили изменений и не предупредили Бирну. Одного вечера размышлений ей хватило, чтобы самой догадаться о причинах. До смешного банальных причинах. Ведь те девушки просто завидовали её красоте. Сами-то они были так себе, а Бирна не только получила красоту от природы, но и умудрилась сохранить её в условиях, где нормальная гигиена и уход за собой были роскошью, а салоны красоты — такой же сказкой, как эльфы и единороги.
Следующим утром девушек из банды Амазонок обнаружили застреленными, всех до единой. А легендарный синеволосый ганмастер куда-то запропастилась. Чуть позднее её обезображенное лицо засветилось в ассоциации заступников соседнего государства Мертхон. Несмотря на непривлекательную внешность, Бирна сумела удержать рейтинги за счёт своего боевого мастерства и вызывающего характера.
По понятным причинам пользоваться пробивными снарядами девушка больше не хотела — ведь именно они, как показало проведённое ей расследование, накладывали «дебафф» на внешность. Но в то же время понимала, что противостояние с монстрами из иных миров может поставить её в безвыходное положение. А когда ассоциация узнает о наличии у нового героя столь разрушительных способностей…
Признаваться в растраченной красоте Бирна не хотела, и вместо этого придумала довольно безумный план. Она модернизировала пробивные снаряды, добавив им эффект мощнейшей отдачи, чтобы каждый подобный выстрел заканчивался переломом. Больно, да, но это позволяло отмазаться от применения «ульты» без крайней на то необходимости.
Так и появилась в ассоциации Мертхона злобная и некрасивая героиня с Десерт иглом, способная ценой сломанной руки разнести любого, даже бронированного монстра.