— А ты не торопишься, дочка?
— Я уже беременная.
— Беременная!? — вскрикнула мать. — Когда ты успела!?
— Успела, — смущённо улыбнувшись, сказала Лена.
— И, какой срок?
— Шесть недель.
— О, Господи. Так это же, выходит, что в день похорон Бориса?
— Да. Вечером…после поминок.
— Боже мой, — прошептала мать.
— Ты же мечтала понянчить внуков?
— Мечтала, — вновь вздохнула мать.
— Так вот, твоя мечта осуществится.
— Как, хоть зовут твоего избранника?
— Его зовут Виктор.
— А сколько ему лет?
— Тридцать шесть.
— Был женат?
— Нет…Говорит, что не был.
— Странно, мужчине тридцать шесть лет, и не был женат. Почему?
— Мама, меня это совершенно не интересует. Я люблю его, а остальное всё мелочи.
— А он любит тебя?
— Любит.
— Ну, тогда поступай как хочешь, ты уже взрослая девочка, — вздохнула мать, и в уголках её глаз блеснули слёзы…
…Войдя в зал ресторана, Виктор окинул его критическим взглядом и остался доволен увиденным — администратор зала постарался на славу. Столы были расставлены по периметру зала, и напоминали букву «П», во главе которой были места для новобрачных, свидетелей, родственников, и самых близких друзей.
По задумке молодожёнов, по одну сторону зала, столы должны были занимать гости со стороны невесты, а по другую — гости со стороны жениха. Но, пока гости ожидали приезда молодожёнов из ЗАГСа, все перезнакомились друг с другом, и за столы сели вперемежку. И, в общем-то, за столами, все чувствовали себя свободно, раскованно, и комфортно.
— Горько!!! — раздался первый громкий крик, и Виктор, заключив Лену в свои объятия, прижался губами к её губам…
…В самый разгар свадебного застолья, в зал вошли несколько чеченцев. Впереди шёл Рамзан и на вытянутых руках держал большой поднос, на котором, среди кучки золотых монет, лежал богато инкрустированный серебром, чеченский кинжал.
В зале наступила относительная тишина, и если гости со стороны невесты с интересом посматривали на необычных гостей, то братва насторожилась и напряглась.
— Брат, мы узнали о том, что ты женишься, и пришли поздравить тебя с этим замечательным днём в жизни каждого мужчины. Ты настоящий джигит, и по этому, Ахмад, от чистого сердца и с чистыми помыслами, дарит тебе этот кинжал, — сказал Рамзан, подходя вплотную к столу, где сидели молодожёны и протягивая Виктору поднос.
— Спасибо, Рамзан, это дорогой подарок! — приложив руку к сердцу, сказал Виктор.
— А твой молодой красавице-жене, мы дарим золотые монеты. Пусть счастье и достаток поселится в вашем доме, — продолжил Рамзан свою речь.
— Спасибо, — поблагодарила Лена и вопросительно посмотрела на Виктора, словно спрашивая у него разрешения, можно ли пригласить этих гостей к столу.
Виктор утвердительно кивнул головой, вновь поблагодарил Рамзана и пригласил его присесть за стол.
Рамзан обвёл взглядом зал, помолчал, и потом сказал: — Прости, брат, но я не хочу портить тебе твой праздник. В зале есть наши кровники, и сесть с ними за один стол, мы не можем.
— Моё дело, предложить, — нахмурился Виктор.
— Прости, брат, — ещё раз сказал Рамзан и, повернувшись, направился к выходу из зала. Его сопровождающие молча последовали за ним. После их ухода, веселье продолжилось, но на душе Виктора остался лёгкий осадок. Повернув голову направо, он встретился взглядом с Сеней Резаным, который, усмехнувшись, сказал: — «Ахмад сделал сильный ход».
— Вместо Лютого рулить «Центральными» поставили Циркача.
— Закопали Лютого, закопаем и Циркача, — усмехнулся Сильвестр. — Говорят, у него красивая жена.
— И я такой «цинк» слышал.
— Тогда действуй.
— Я понял, — ухмыльнулся Вист. — Всё сделаем, как надо.
— Витя, мне завтра надо пойти в женскую консультацию. Ты сможешь отвезти меня туда?
— А во сколько тебе надо там быть?
— В три часа.
— В три часа? У меня, как раз в три часа, очень важная встреча. Я, постараюсь прислать за тобой машину с охраной.
— Да, ладно, чего ты будешь по пустякам отрывать людей, тут совсем близко, я пешком дойду.
— Это не пустяки. Ты же видишь, что творится вокруг — настоящая война идёт, и я не хочу подвергать твою жизнь опасности. Не вздумай никуда выходить одна, к трём часам машина подойдёт.
— Хорошо, я подожду.
— Ты хорошо меня поняла? — вновь переспросил Виктор.