– Он, наверное, нетипичный?
Вместе с ними я тоже находилась в состоянии созерцания, но внезапно меня озарила превосходная мысль. Я покинула их и на цыпочках вошла в дамский туалет.
В каждом бюро есть свои тайны. В дамском туалете было такое местечко около умывальника, из которого можно было услышать любой звук в комнате главного бухгалтера, при условии, если расположиться там на корточках или на четвереньках. Об этом случайно стало известно только нам с Алицией. Мы открыли этот секрет, когда однажды у Алиции порвались бусы. Теперь я застыла в этом неприглядном месте в довольно странной позе и слушала...
Капитан, которого я узнала по голосу, как раз закончил описывать обстоятельства преступления и расположение помещений в бюро, после чего мне удалось услышать объяснение самого непонятного обстоятельства.
Я узнала, что Тадеуш был оглушен сзади твердым предметом, осторожно опущен на пол, а затем задушен этим несчастным пояском. Твердым предметом оказался наш служебный дырокол, единственная вещь в конференц-зале, на которой не было обнаружено никаких отпечатков пальцев.
– Примите во внимание, – говорил капитан, – что его ударили достаточно легко, так что он, по-видимому, только на мгновение потерял сознание. Кожа на голове, правда, содрана, но кость не задета. Это преступление было инсценировано определенным образом. По каким-то причинам убийце было нужно, чтобы все выглядело именно так, как было перед этим предсказано...
Я замерла на четвереньках под умывальником, и холодная дрожь пробежала у меня по спине. В свете его объяснений я даже сама себе казалась наиболее подозрительной.
– ...кто последний им пользовался?
– Еще не знаю, мы должны будем это установить...
Я грустно и сочувственно покачала головой. Расследование на тему, кто последний пользовался дыроколом в нашем бюро, могло продолжаться до судного дня. В нормальных обстоятельствах, неизвестно почему, никто никогда не хотел признаваться в пользовании ни одной из постоянно нужных вещей, а теперь, после преступления?.. Все отопрутся!
Капитан продолжал дальше, все больше пробуждая мой интерес:
– Среди вещей, найденных при убитом, находилось вот это!..
В комнате главного бухгалтера наступила минутная пауза, потом кто-то из мужчин протяжно свистнул. Мне стало безумно интересно. Что такое они могли найти у Тадеуша?!..
Мужчины продолжали молчать.
– Интересно, – наконец сказал кто-то из них.
– Надо все внимательно обдумать, это может быть исходным пунктом...
Я чуть не сошла с ума в этом дамском туалете. Отдала бы не знаю что, чтобы хоть на минуту заглянуть туда! Неслыханно взволнованная, я продолжала слушать дальше, как трое мужчин комментируют высказывания Марека на тему «почему именно Столярек?» и принимают во внимание возможность ошибки в том, что касается жертвы, как собираются выяснить, не – замышлял ли кто бросить подозрение именно на меня, и как оценивают нашу психику на примере картины Лешека.
– ...вы сами должны это увидеть, – сказал капитан.
Потом я услышала недоброжелательное высказывание о Яреке, который явно что-то крутит со своим присутствием на рабочем месте, и наконец прокурор, голос которого я уже отличала, сказал:
– Ничего не поделаешь, панове, мы должны немного отступить от процедуры. Начинаем допрос на месте. Если выпустим их домой, все пропало и мы ничего не узнаем. Займем кабинет и этот конференц-зал, как только уберут труп...
Так и не узнав, что за предмет был найден у Тадеуша, я вышла из туалета совершенно заинтригованная.
В центральной комнате была почти дружеская атмосфера. Большое количество собравшихся комментировало действия следственных властей и обсуждало методы поисков преступников.
Высказывались различные и совершенно нереальные предположения. Збышек повернулся ко мне.
– Пани Ирена, я хотел извиниться перед вами.
– За что?!
– За то, что я вам говорил. Извините меня, я был в жутком состоянии.
– Пан Збышек, во-первых, вы прекрасно знаете, что я питаю к вам слабость и все вам прощу, а во-вторых, не преувеличивайте. Мы все нервничали и все говорили разные глупости.
– Но я бросил на вас подозрение.
– Ерунда. Если это избавит вас от угрызений совести, я готова также бросить подозрение на вас.
– Нет, благодарю вас, лучше не надо. Я предпочитаю угрызения...
– Из этого ответа можно сделать вывод, что ты еще хуже, чем угрызения совести, – любезно сказал Марек. Он сидел с чашкой кофе у маленького столика и с философским отречением курил сигарету. – Ты не знаешь, долго нас будут держать в этом принудительном заточении?
– А, вот что! – припомнила я. – Что ты наболтал? Дал им понять, что произошла ошибка в выборе жертвы...
– А разве ты другого мнения?
– Не знаю, не обсуждала этот вопрос с убийцей. Пока ищу врагов Тадеуша, но в ближайшее время начну искать врагов Витека.
– Что ж, ты без труда составишь себе прекрасную коллекцию. Не говорю уж о том, что не поставил бы голову за невиновность руководителя мастерской или главного бухгалтера. В связи с занимаемым ими положением это для меня наиболее подозрительные люди. Так до каких пор это будет продолжаться?
– До тех пор, пока не найдут убийцу. В наших собственных интересах дать его схватить как можно быстрее. Да, Алиция, что тебя так интересует?
– Сейчас, – сказала Алиция. – Пан Збышек, что означали эти странные выкрики Стефана? Это он убил Столярека?
– Совсем наоборот, – вздохнув, ответил Збышек. – Он ему одолжил деньги...
– Как это? – вырвалось у Казика. – Он тоже?!..
– Ах! – сказала Алиция и протяжно свистнула. Мы взглянули друг на друга с внезапным озарением.
– По-моему, я чего-то не понимаю, – сказал Марек с интересом. – У меня такое впечатление, что в последнее время в мастерской появились какие-то тайны. Может быту приоткроете завесу?.. Хотя нет, уж лучше после того, как следствие закончится, сейчас плохо слишком много знать.
Мы не обращали на него внимания. Алиция выглядела так, как будто в голове у нее начало что-то проясняться, поэтому я с интересом наблюдала за ней. Я, наверное, выглядела так же, потому что проясняться начало и у меня в голове, и она приглядывалась ко мне с не меньшим интересом.
– Ну? – спросила я нетерпеливо.
– Вот именно, – ответила Алиция. – Знаешь что? Марек, во-первых, умный, а во-вторых, непричастен к этому делу. Давай обговорим с ним этот вопрос...
В последнее время в мастерской случались некоторые происшествия, довольно мелкие, не бросающиеся в глаза, но в свете преступления они приобретали монументальные размеры. Выкрик Казика внезапно показал нам их с другой стороны.
Поистине все наши коллеги имели какие-то финансовые расчеты с покойным, и большей частью не совсем тайные. Только выглядело это как-то странно. Никто не был должен Тадеушу, но зато Тадеуш был должен всем. Если бы погиб кредитор, можно было бы подумать, что его убили, чтобы избежать выплаты денег, но в этом случае убили должника. Где и когда случалось, чтобы кредиторы убивали должника?!
Информацию об одолженных Тадеушу деньгах Марек воспринял с огромным удивлением.
– Интересно, – сказал он. – Я просто ошеломлен. Никогда не предполагал, что финансовое положение работников мастерской в таком прекрасном состоянии!
– Что ты говоришь, откуда! Ты думаешь, что это были наши деньги?