— Хорош, — остановил Стилиста Антон. — Отвези их к Бугру. Пусть он сам воспитывает своих людей.
— Идите в машину, — приказал Стилист. Когда парни вышли, Антон вздохнул:
— Похоже, ты засветился, Зойка наверняка начнет вычислять Стилиста. Где ты этих гребней ухватил?
— Я же говорю. Бугор…
— Найди бабу, — перебил его Антон. — И хахаля ее. И теперь тебе валить их надо. Потому что если их на чем-то хапнут, они наверняка мусорам о Стилисте скажут. Прославился, — подковырнул он.
— Где их искать?
— Наверняка у Зойки и ее хахаля в городе кто-то есть. Они сейчас там. Вот тот, кто будет выяснять про Стилиста, и есть знакомый Зойки. Хапнешь его — и выйдешь на нее. Только больше не прибегай к услугам бакланов-наемников. Надо более серьезных людей привлекать. Я же говорил, что баба крепкая и постоять за себя сможет.
— Баба, она и в Африке баба, — буркнул Стилист. — Это в кино американских они по взводу мужиков делают. А у нас…
— У нас тоже такие встречаются. Просто на экраны женскую драку пока не выносят.
— Выходит, ты эту Зойку знаешь, — неожиданно для себя понял Стилист.
— Не то чтобы очень, — неопределенно ответил Антон, — но встречались. Она, сучка, сейчас моего папашу между ног зажала. Старик тает, как пятиклассник. Вот я и хотел отвадить ее. Подожди-ка, — нахмурился он. — А ведь эта лахудра запросто может к папаше моему за защитой обратиться. Хотя нет, она с этим мужиком скорее всего по старой схеме работает. Они наверняка подумали, что кто-то из родственников кинутой пенсионерки к ним заявился. Ты вот что — пошли кого-нибудь поумней в дом престарелых — пусть выяснит. Никого из дедуль немощных или бабуль одиноких не кидали за квартиры? Если выяснишь, что да, сразу ко мне. Тогда из Зойки можно бабки неплохие выцепить.
— Да, — сказал Гога. — Садик у тебя то, что надо. Особняк целый. Как же тебя колхознички не спалили? Ведь в деревнях жива светлая память о развитом социализме и что все люди равны. А тут среди ихних халуп целый дворец возвели. Терпеливый народ пошел.
— Да пытались, — улыбнулся коренастый. — У меня с заместителем утро отношения нормальные. Он быстро народных мстителей нашел. А я потом парней прислал, и они с деревенскими провели воспитательную беседу. Нет, — засмеялся он, — не били никого. Просто собрали таких, кто на деревне первый парень, пообещали им по два пузыря горячительных напитков за охрану и курехи. И все. Теперь даже в сад никто не лазает.
— На ком этот дом? — спросила Зоя.
— На Лизке, сестре моей. Я же к ней сразу, как на нас дело прекратили, уехал. Деньги были, вот и занялся предпринимательством Пару ларьков поставил. Магазин открыл. Все через Лизку. Она баба смышленая. Знакомых у нее полно. И среди уголовной братии тоже. Во, — обрадованно проговорил он, — я через нее и попытаюсь узнать про Стилиста. Точно Стилист?
— Точно, — кивнул Гога.
— О нас твоя сестра знает? — спросила Зоя.
— Конечно, нет.
— Знаешь, Семен, — неожиданно улыбнулась она, — тебя усы старят, зачем ты их отпустил?
— От страха. Думаю, не дай Бог, кто из родственников потерпевших повстречает. А потом как-то привык. Моя тоже все время пищит: сбрей ты эту растительность. — Жена работает? — спросил Гога.
— Это у плохих мужей жены вкалывают, — улыбнулся Семен. — Ну так она вроде подторговывает. Абажуры продает. Не хочу, говорит, дома сидеть.
— Про твои дела прошлые знает? — поинтересовалась Зоя.
— Конечно, — кивнул Семен. — Деньги ведь ей отдавал. Все, что у нас есть, на нее записано. А дом на Лизку. Мы с ней как бы пополам строили. Но она сюда только осенью является. За овощами и фруктами. А если и появится, не волнуйтесь. Сестренка у меня девка правильная. Никак из-за этого и замуж не выйдет, а бабец видная, и ростом, и фигурой. Спортсменка, деловая и, наконец, просто женщина.
— Ты о нас правду ей не скажешь? — подстраховался Гога.
— Да она и спрашивать не будет, — сказал Семен. — Вы мои знакомые, и все. Ты ей, может, даже понравишься, — усмехнулся он.
— Ну, тогда уж не обижайся, — засмеялась Зоя, — придется мне твоей сестренке всю красоту попортить.
— Как бы она тебе не попортила, — улыбнулся Семен. — Она тоже современная женщина и за себя постоять может.
— Ну ладно, — посмотрев на часы, кивнул Семен. — Поеду. Через пару дней заявлюсь. О Стилисте постараюсь все узнать. Кто, чем занимается и откуда.
— Ты. здесь никого из знакомых не встречал? — спросил Гога.
— У нас разные с тобой знакомые, — ответил Семен.
— Я говорю о наших общих.
— Видел пару раз одного — Антошку. Ну, его еще Мустангом звали. У него удар ногой назад какой-то необычный. Вроде как лягается.
— А что он здесь делает? — спросила Зоя.
— У него старики здесь живут. Я ему на глаза особо не попадался, ведь он знает про наши дела с Погорельцем. Думаю, зачем лишний раз рисоваться?
— Он точно не знает, что ты здесь? — спросил Гога.
— Нет, — уверенно ответил Семен. — Он наездом. Я же говорю — у него мать и отец здесь. Пахан Антошкин на ЖБИ главным инженером работал. Сейчас разговор ходит — вроде как…
— Подожди, — бросив взгляд на Гогу, остановила его Зоя, — как зовут отца Мустанга?
— Василий Григорьевич Лобов, — удивленно посмотрел на нее Семен. Гога расхохотался. — Ты чего? — повернулся к нему Семен.
— Да так, — посмеиваясь, покачал тот головой. — Вспомнил анекдот один. Приходит…
— Ты был прав, — посмотрела на него Зоя. — Хорошо еще…
— В этот раз права ты, — перебил Гога. — Кто умеет выжидать, добивается большего. В противном случае мы бы уже не хотели ничего.
— Про что это вы? — непонимающе спросил Семен.
— Да так, — отмахнулся Гога, — вспомнили один анекдот.
— Ясно. — Семен шагнул к двери.
— Все-таки не забудь узнать о Стилисте, — сказал вслед ему Гога.
— Стерва! — ударив по висевшему набитому песком чучелу, выкрикнула Алиса.
— Я думала, мы подруги, а ты, Лолочка, вот как заговорила. Ну что же, ты мне сама подбросила идею. Я всегда уважала Валерия только как человека, и он был мне симпатичен как супруг моей подруги. А теперь, — она с коротким криком-выдохом ударила чучело, — буду видеть в нем мужика.
— С кем это ты? — услышала она и увидела вошедшего Игоря.
— Сама с собой. — Алиса полотенцем вытерла пот со лба. — А то что-то скучно стало. Вот и решила размяться да и поговорить с собой. У тебя так не бывает? — улыбнулась она.