На следующий день я упросила Эйдена показать мне ту аудиторию, в которой он меня нашёл. При свете дня она уже не казалась такой огромной, а может быть, я постепенно начала привыкать к местным масштабам. Почти ничем не отличалась от других, хотя мне мерещилось, что в ней есть что-то таинственное. Я облазила все углы, обшарила все возможные закоулки, хотя сама не понимала, что ищу. Что-то, что даст хоть какую-то подсказку?
Эйден стоял у двери, следя за каждым моим движением, но ничего не спрашивал. Я прошла в конец аудитории и присела за парту. Вот примерно здесь я и очнулась. Провела руками по гладкой столешнице, опустила голову на локти, попыталась прислушаться к себе. Должно же быть хоть что-то! Никакого отклика, никакой подсказки.
— Это не тот стол.
— А?
Он отошёл от двери, указывая в центр аудитории.
— Их все отбросило вот примерно сюда, когда я разорвал потрошителей. А ставил я их как придётся. Так что если ты ищешь то самое место, где очнулась, оно может оказать за любой из этих парт.
Я вскочила, ударившись об угол. Как и в тот раз. Но Эйд подарил мне крошечный осколок надежды. Я бросилась к началу ряда и чуть ли не уткнувшись носом в парту, осмотрела столешницу. Ничего. Следующая. Опять ничего. Весь первый ряд — полный ноль.
— Я могу помочь?
Я отмахнулась. Кажется, сейчас мы немного поменялись местами. Я не знала, что мне искать, а Эйден не мог помочь.
Лишь в середине последнего ряда я, уже почти потеряв и без того слабую надежду, нащупала подушечками пальцев какие-то углубления, не видные на первый взгляд. Провела по ним, внимательнее присмотрелась. Почти стёрто, едва-едва видны некоторые буквы. “Mes…s О. s…ra, ani… ti… et … te ut m…. …rat”. Мессиас Обскура. Тёмный Мессия. Это точно оно. Я опустилась за стол, продолжая водить пальцем по стертой надписи. Animam tibi — я отдаю тебе душу. И это единственное, что я могла воспроизвести. Слишком плохо видны буквы.
Эйден подошёл почти неслышно. Наклонился надо мной, отвёл в сторону мои пальцы, открывая надпись.
— Призыв к Тёмному Мессии. Это ведь просто суеверия.
— Это оно, Эйд. В нашем мире не существует никакого Тёмного Мессии. Но именно эту надпись я прочитала дважды, перед тем, как оказалась здесь. И если я прочту её снова, может быть, я смогу вернуться?
— Линн, мне жаль.
Я и сама понимала, что без точной фразы ничего не выйдет. А учитывая, что мне практически напрочь отшибло память о последних минутах в моём мире, я могла бесконечно тасовать слова, пробуя снова и снова, пока меня не разорвёт неверно произнесённым заклинанием. Нужно найти того, кто написал эту фразу. И вытрясти из него целый текст призыва.
— Эйд, что это за аудитория? Какие лекции здесь читают?
Он пожал плечами.
— Это одна из “плавающих” аудиторий. Ни за каким предметом не закреплена. Кому удобно в ней проводить занятие, тот и занимает. Она ведь небольшая, поток не вместится.
— Кто мог нацарапать на парте эту фразу? Она ведь почти стёрта. Когда здесь меняли парты?
— Линн, я не знаю ответов на эти вопросы, прости. Я не интересуюсь такими вещами.
— Эйд, прошу тебя! У кого мне ещё спрашивать?
— У Морта. Если даже он сам не будет знать, его многочисленные подружки вряд ли откажутся ему помочь. Но Линн, будь осторожна. Порой ты сама не замечаешь, как говоришь странные вещи.
— Хочешь пойти со мной?
— Поверь, если я начну задавать подобные вопросы, это будет ещё подозрительней.
Мы вышли из аудитории и направились к атриуму. Пятый день недели — неофициальный выходной, но в учебном корпусе было немногим меньше людей, чем в обычный день. Я хотела выйти на воздух, чтобы собраться с мыслями, а Эйд, как обычно, спешил в спальню, чтобы вернуться к моим записям. Последние дни он немного воспрянул духом. Я не спрашивала, но казалось, что он, наконец, наткнулся на что-то полезное для его изысканий. Хотя я не особо видела разницу между последним текстом и всеми предыдущими.
Перед лестницей, прежде чем разойтись в разные стороны, Эйд остановил меня.
— Линн, не спеши. У тебя ещё есть время. Спокойно обдумай всё. И очень тебя прошу — не вздумай пытаться произнести заклинание наугад. Я не хочу… чтобы с тобой что-то случилось.
Я улыбнулась и поспешила на улицу. В груди скручивался тугой клубок возбуждения, надежды и страха. Прохладный воздух слегка освежил голову, но мне всё ещё хотелось одновременно бежать и что-то делать, и спрятаться подальше, чтобы спокойно всё обдумать.
Я села на лавочку в тени высокого куста с множеством мелких цветков. Попыталась отвлечься, наблюдая за студентами. Несколько групп совсем юных девушек почти одинаково шушукались в разных углах дворика. От них то и дело долетали сдавленные смешки, если мимо проходил кто-то из симпатичных старшекурсников. Две лавочки у дальней стены были заняты одиночками вроде меня — с книгой в руках и нахмуренным видом. Ещё на одной обнималась парочка. Я откинулась на спинку лавки и запрокинула голову. Слишком бирюзовое небо, в моём мире такого не бывает. А вот облака по бирюзе плыли самые обычные, так же перетекали из одной формы в другую, так же просвечивали на краях.
Краем уха я уловила что-то странное. Шепотки сбоку от меня на секунду смолкли, а затем возобновились с удвоенной силой и скоростью. Что-то случилось? Я опустила голову и не удержалась от смешка. Через двор медленно, со своей обычной уверенной ухмылкой, шёл Морт. Бедные девчонки!
— Доброе утро, мистер Янг! — Я постаралась, чтобы мой голос прозвучал как можно более официально.
Морт сел рядом, придвинувшись слишком близко. Я чуть отодвинулась, но он повторил моё движение, сокращая расстояние.
— Ну всё, всё. — Я выставила руку, защищаясь, чем вызвала его довольную улыбку.
— Доброе утро… мисс Ангрен. Эйд сказал, ты меня искала.
Вообще нет, но они очень удачно для меня пересеклись. Что же, раз колёсики, наконец завертелись, нужно побыстрее их раскрутить. Тем более, если всё так удачно начинает складываться.
— Да, я хотела кое-что спросить.
— Что-то, что не знает Гранд?
Я развела руками.
— Он сам сказал обратиться к тебе.
— Я внимательно слушаю. — На лице Морта отразилось любопытство.
— Аудитория номер двести тринадцать. Как давно в ней перестали вести постоянные занятия?
Морт откинулся назад и прикрыл глаза.
— Хмм… да как только инквизитор исчез, так никто её постоянно и не занимал. Насколько я знаю.
Я вздрогнула. Инквизитор?
А Морт снова повернулся ко мне и взглянул мне в глаза.
— Ты не слышала про инквизитора? Презанимательная история, должен тебе сказать. Не удивительно, что Эйд её не знает.
— Поделишься?
Он достал из кармана две сигареты. Одну зажал между зубами, вторую протянул мне. Я слишком хорошо помнила, чем кончаются его предложения покурить, и покачала головой. Он хмыкнул и убрал её в карман. Затянулся, выпустил белое облачко и продолжил молчать.
— Морт? Так расскажешь, что за инквизитор?
— А что мне за это будет?
Можно было даже не спрашивать, что он хочет за информацию. Но я понадеялась, что мне снова повезёт и Морт всё-таки окажется чуть порядочнее, чем казался.
— А чего ты хочешь?
Слишком похабная улыбка, слишком откровенный взгляд. Я уже собралась закатить глаза, как он меня удивил.
— Информацию. Закон сохранения энергии, ты мне — я тебе.
— И какую же информацию я могу тебе дать? — Я говорила спокойно, хотя внутри всё замерло. А если он спросит что-то, на что я просто не смогу ответить? Отказаться, убежать? Просто послать? Не будет ли это совсем подозрительно?
— Одна интересная история в обмен на историю. Расскажи-ка мне о себе. Какой-нибудь горячий секрет. А то мы знакомы уже две недели, а я почти тебя не знаю.
— Боюсь тебя разочаровать, но в моей жизни не было ничего такого, что сошло бы за горячий секрет.
— Мы можем это исправить. — Он наклонился ближе, обдавая меня запахом табака. — Готов пойти на такую жертву прямо сейчас.