Я не хотела отпускать его, и он тоже не спешил отстраниться. Чуть приподнял меня над землёй и отошёл от двери. Осторожно поставил на землю и положил руки мне на плечи, чуть отодвигая и внимательно рассматривая.
— Линн, ты вся… — Провёл большим пальцем по моей щеке и улыбнулся, — вся в саже.
А из темноты раздался слабый голос.
— Эй, Линн, говорят, из тебя вышел отличный взломщик?
— Морт! — Я хотела подбежать к нему, но стоило сделать шаг, больная нога подвернулась, и я упала бы на землю, если бы Эйден не подхватил меня. Он помог мне сесть и сделал огонёк над нами ярче. Свет дотянулся до Морта, который чуть приподнялся на локте, глядя на меня. Выглядел он паршиво. Бледный, в разорванной одежде, с тёмными кругами под глазами.
— Линн, ты вообще где была? Выглядишь хреново. И что это у тебя в волосах?
Я провела рукой по волосам, на которые налипла паутина.
— У тебя там что, огромный жирный паук?
Я завизжала, пытаясь стряхнуть с себя липкую гадость, а Морт хрипло рассмеялся.
— Ты придурок! — Я нащупала возле себя камушек и швырнула его в Морта.
— Не знал, что ты боишься пауков. Но я серьёзно, Линн, видок что надо.
Я опустила взгляд. Юбка, всё ещё завязанная на бёдрах, задралась, почти до конца оголив ноги, разорванная рубашка обнажала часть живота. Добавить сюда чёрное от сажи лицо, паутину в волосах и портрет готов.
Пока мы переругивались с Мортом, Эйден отошёл и вернулся с обеими сумками. Опустился рядом. Я в это время судорожно пыталась оправить юбку и развязать тугой узел, чтобы прикрыть ноги. Вздрогнула, когда коленки коснулись прохладные пальцы.
— Больно?
Эйден посмотрел мне в глаза. Я рванула узел, но он остановил меня.
— Давай я сперва подлечу.
Он покопался в сумке Морта, вытаскивая наугад пузырьки.
— Синяя пузатая.
— Спасибо.
Достал круглую бутылочку синего стекла, откупорил пробку и смочил какой-то лоскут. Прижал по очереди к моим ссадинам на коленях, бережно стёр грязь, затем помог справиться с узлом на юбке и расправил её, прикрывая ноги.
— Что с ногой?
Я расшнуровала ботинок, сняла, освобождая ногу, обёрнутую куском рубашки. Повязка уже полностью пропиталась кровью.
Эйден нахмурился, подвинулся в сторону, осторожно кладя мою ступню себе на колени.
— Линн, ты там по полной развлекалась, пока я тут валялся?
В голосе Морта послышалось беспокойство. Эйден шикнул на него, осторожно разматывая повязку. Я зажмурилась, когда он провёл пальцами вдоль раны. Вылил на неё половину синего пузырька и крепко сжал мою ступню.
— Сейчас потерпи.
Я стиснула зубы, когда кожа на ноге стала плавиться. Во всяком случае, так мне показалось в первую секунду. Но потом жар отступил и в ноге осталось только сильное покалывание. А затем прошло и оно. Рана пульсировала, но кровь больше не сочилась. Эйден забинтовал мою ногу, снова порылся в сумке и протянул мне форменную рубашку Морта.
— Надень. Воды пока нет, надеюсь, колодец в доме не пересох за это время. Там сможешь умыться.
— Спасибо.
Я, не задумываясь, стянула с себя изодраную рубашку, надевая форму. Морт усмехнулся, а Эйден резко отвернулся.
— Линн, мы же ещё здесь!
— Прости, я не подумала.
— Ну лично я не против, можешь повторить, если хочешь. — Морт снова закашлялся под конец фразы. — Эйд, дашь огня?
Эйден помог ему прикурить. А я подползла поближе к Морту.
— Ты как?
— Хуже, чем раньше, любовь моя. Эта печать из меня не только душу вынула, но и всю силу высосала. Я теперь такой же, как и ты. Ни капельки магии. Да и боль никак не уходит. — Он кивнул на сигарету. — Это уже вторая, а толку чуть.
Я подняла голову, посмотрела на Эйдена.
— Эйд, я же могу ему помочь? Как тебе.
— Нет, Линн! — Он ответил слишком резко, а Морт переводил взгляд с меня на Эйда.
— В чём дело? Как помочь?
— Но почему?
— Потому что он полностью пуст. И твои… твоя помощь просто уйдёт в никуда. Я ведь говорил, что если остаётся хоть кроха магии, тогда можно восстановиться быстрее. А в его случае помогут только время и нормальный отдых.
Я поджала губы.
— Может быть, мы уже зайдём в этот несчастный дом? Или мне одному становится холодно?
Морт со стоном поднялся. Разорванная рубашка и жилет болтались, открывая его кожу прохладному воздуху. Я почувствовала угрызение совести за то, что забрала его рубашку. Эйден помог мне подняться и придерживал за талию, пока я в одном ботинке хромала до дверей.
Внутрь вошли беспрепятственно. Эйден потратил ещё сил на то, чтобы осветить холл, в котором мы оказались. При свете дом не казался таким страшным. Да, почти везде видна паутина, да, летучие мыши с писком вылетели на улицу в ночь, спасаясь от света. Но никакого голоса, никакого Инквизитора, что нашёптывал мне прямо в сознание. Мы не стали подниматься на второй этаж, сперва прошли в одну из комнат на первом. Это оказалась гостиная. Морт со вздохом упал на узкий диванчик, взметнув в воздух тучу пыли. Ноги ему пришлось закинуть на подлокотник, голова болталась с другой стороны. Эйден усадил меня в одно из двух кресел, стоящих напротив дивана. Кроме шкафов, забитых книгами и небольшого столика у стены, другой мебели здесь не было. На полу — изъеденный молью ковёр, почти превращающийся в пыль под шагами Эйдена. Фальшивый камин напротив двери — каминный портал на месте, но камни внутри светлые, без следа огня или сажи.
— Поищу ванную.
Эйден прошёл гостиную насквозь и скрылся за одной из дверей.
— Так значит ты вскарабкалась по стене, влезла в дымоход, вылезла уже внутри дома и просто открыла дверь?
Морт сцепил руки за головой, чуть приподнимаясь и глядя на меня. Я кивнула.
— И после этого ты говоришь, что не грабишь старушек?
— Только очень и очень богатых.
Мы улыбнулись друг другу.
— Линн, ты смелее, чем мне казалось.
— А ты тупее, чем я думала!
Он резко вскинулся, садясь на диване.
— Зачем ты вообще полез к этой двери, если знал, что там ловушка?
— Для тебя старался!
— Морт, мы думали, что ты больше не вернёшься!
— И как? Ты сильно переживала?
— Так сильно, что полезла босиком по стене. Лишь бы всё было не напрасно.
— Как приятно слышать, любовь моя.
— Простите, что прерываю ваши любезности, но у нас есть вода. — Эйден подошёл ко мне и протянул руку. — Линн, ты первая.
Я поднялась, и он проводил меня. За дверью оказался небольшой тамбур, из которого мы вышли в широкую ванную комнату. Посреди помещения стояла металлическая купель, рядом с ней — низкий железный столик, покрытый пылью, на котором до сих пор лежали куски мыла, стояли баночки с чем-то давно сгнившим внутри. На дальней стене висела почерневшая кадка с цепью, как в ванной Эйдена, только раза в три больше. Но самое главное, возле купели стояло ведро с водой.
Эйден протянул мне когда-то бывшее пушистым полотенце. Сейчас от него исходил затхлый запах, но оно было относительно чистым, а главное — сухим.
Он вышел за дверь, а я с удовольствием скинула с себя одежду, оттёрла кожу от сажи, сняла с волос паутину, вытерлась насухо и оделась. Стало гораздо легче. Я вернулась в гостиную и заняла диван, когда Морт отправился умываться.
— Если хочешь пить, я набрал воды во флягу. И у нас осталось немного еды.
Я смочила горло, вернула флягу Эйду. Когда Морт вернулся, я поднялась.
— Давайте найдём его кабинет. И закончим уже с этим.