- Правильно, правильно, - благодушно отвечал Маэстро, уже понимая, куда Вах клонит.
В последнее время Маэстро как бы монополизировал бордель, посылая туда своих людей в виде поощрения. Он сам оплачивал их развлечения, что было для Вахтанга и денежнее, и удобнее в сравнении с непредсказуемыми, случайными посетителями из грузинской братии.
- Ну и смотри сам: грузины недовольны, - начал робко объяснять Вахтанг. Они базарят, что к ним здесь невнимательны. Они правду говорят. Бывает, что придет грузин, а у нас уже гудят твои люди. Я вынужден ему отказывать.
- Что ж ты предлагаешь? - осведомился Маэстро. - Тебе-то выгоднее со мной бизнес иметь, чем на залетных рассчитывать. И сколько тех грузинов на Москве? Погоду-то делает здесь моя братва и другие славяне.
Он знал, на что упирать. Легендарный вор-законник Япончик, ныне посаженный за решетку в Америке, объявил войну пиковым уголовникам - выходцам с Кавказа. Но бывший-то студент Вахтанг сам стал пиковым с помощью Нодара, Чере, посредничество Сони. Вах был должником Нодара во всех отношениях и пытался намекнуть собеседнику, что его павильон все же независим от Маэстро, что Вахтанг тут хозяин, а люди Нодара всегда должны быть почетными гостями.
- Ничего особенного я не предлагаю, - сказал Вахтанг. - Но теперь, если иногда буду тебе отказывать, имей, пожалуйста, в виду мое положение.
- Лады, - невозмутимо произнес Маэстро, - у каждого из нас свои напряги и навороты. Все понял. А чтобы ты не сомневался в моей к тебе дружбе, дам наколку по важной раскрутке.
Он помолчал и веско проговорил:
- Гриня Дух исчез: буквально через день после того, как у тебя оттягивался.
- Да?! Что случилось? - встревожился Вахтанг, понимая, что если с Духом нехорошее, ответственность ляжет и на него, под крылом которого тот догуливал последние свои деньки.
- Пока неизвестно. Может, ты чего подскажешь?
- Кацо! Что я могу подсказать?! Я Грине твои бабки отдал, девочек предоставил. Делал, что положено, и от Духа видел только хорошее.
Маэстро продолжал гнуть свое, то есть перекладывать с больной головы на здоровую:
- Бабки те были большие. Может, через них Гриню и зацепили. Ты о том кейсе кому говорил? Нодар знал?
Вах вспотел от напряжения.
- Ты что, кацо?! Я такое не могу себе позволить! При чем тут Нодар?! Ты же меня знаешь: никогда я никого не подводил.
- Ну-ну, - многозначительно произнес Маэстро. - Бригада Гринина вне себя. За своего бригадира напролом пойдут. Приступили уже ко мне, - врал он. - Кто такой, кричат, Вахтанг? Гриня, кричат, от него с бабками ушел, а на следующий день исчез.
- А те деньги целы?
- Точно не знаю.
Вахтанг взвыл:
- Клянусь могилой мамы, я тут ни при чем!
Маэстро его додавливал:
- У тебя, конечно, сложная жизнь. Ты без грузинских воров не можешь обойтись.
- Зачем сразу так, кацо?! Я просто сказал, чтобы никто из посетителей не был в обиде. А так я только на тебя ориентируюсь. Только на тебя! Давай по-прежнему своих людей в любое время дня и ночи. Им всегда будет полная программа.
Маэстро усмехнулся про себя и завершил воспитание Вахтанга:
- Лады. Ты, я вижу, неглупый. Сейчас нам с тобой придется вместе откыркиваться. Я тебе Гриню посылал, а ты ему бабки передавал. Всякое о нас с тобой могут подумать люди, заинтересованные мазу держать за Духа. Будь здоров и почисть свое заведение. По твою душу теперь и деловые, и менты способны нагрянуть.
Маэстро отключил сотовик.
О том, что надо срочно чистить бордель, то есть убирать отсюда секс-невольниц, Вахтанга можно было и не предупреждать. Он сразу же взялся за снаряжение двоих узниц в путь-дорогу.
Вахтанг, хотя и влез в блатное сообщество, но не чувствовал там себя своим.
Считаясь боссом воровского борделя, он тут был марионеткой в руках Соньки. Поэтому и говорить не умел с паханами такого ранга, как Маэстро или Нодар.
***
Сергей Кострецов наконец решился позвонить вдове своего друга Кате, чтобы окончательно прояснить вопрос об их будущем, затронутый им на рыбалке.
- Здравствуй, Сережа, - как всегда, ласково ответила Катя в трубку на его приветствие и огорошила, словно предваряя все вопросы. - А я на родину возвращаюсь.
- Как?! - недоуменно спросил он. - Совсем уезжаешь из Москвы?!
- Да, Сережа. Спасибо вам с Сашей Хроминым за помощь деньгами, но не век же так жить.
Сергей воскликнул:
- Вот и жили б мы с тобой вместе! Все проблемы б ушли.
Катя помолчала и взволнованно проговорила:
- Сереж, я тебе на рыбалке дала понять, что не сойдутся наши дороги. И не потому это, что ты плохой или малооплачиваемый, как сейчас считается. Для меня деньги не главное... А не хочу я так же жить, как с моим Лешей, таким же отчаянным опером, как ты. Сколько я ночей ждала да оглядывалась. И чем кончилось?! Тем, чем и должно было, убили прямо около дома...
Возразить Сергею было нечего. Вслед за Бунчуком пытались и его расстрелять там же и так же. Он вздохнул. Подобно Леше, не мог он променять своего дела на женщину, на семью.
- Ну что вздыхаешь? - страдающим голосом произнесла Катя. - Думаешь, мне легко с Мишкой новую жизнь начинать?
- Ты домой на Урал едешь, там твоя родня, другие близкие. Дома и стены помогают.
- Ты меня прости, Сережа, - горько сказала Катя.
- Да что ты! Все хорошо. Позвони, если надо будет помочь с отъездом.
Он положил трубку. Посмотрел в давно не мытое окно комнаты своего отдела. На деревьях жухли пожелтевшие листья, ветер рвал их, и они облетали. Никогда Кострецов не чувствовал своего одиночества так сильно, как сейчас.
Капитан рассеянно ворохнул бумаги на столе, закурил и стал думать о тех, кто редко унывает. Такими были сплошь и рядом его уголовные подопечные. Он вспомнил Соньку Медную Ручку. Может быть, она сразу пришла ему на ум, потому что была первой недавно близко увиденной им женщиной. А возможно, потому, как - пусть по-своему, - а обратила красавица Сонька на него внимание.
Кострецов с усмешкой подумал:
"Бабы падшие и бабы порядочные, но один хрен - беспощадны к нашему брату, если что-то их жизненных интересов касается. Ладно, но уж с Сонькой игру я буду вести".
В любом случае ему с Соней надо было встречаться. Кострецов решил, что необходимо ему убежать от тоски, совместить развлечение с полезным и как следует выпить. Он позвонил Вахтангу.