"Может, удастся улизнуть?" — мечтала я, но потом сама себя отдернула: — Вряд ли получиться… но попробовать стоит! Я совсем не успела приготовиться, как в кухню зашел Кириги, причем совершенно беззвучно. Это просто не могло не испугать, а особенно в моем взвинченном состоянии.
— Ты проголодалась? — спросил он, даже не повернув голову в мою сторону. Я же сорвалась с места и метнулась к входной двери, но она была закрыта. Хотя, даже если бы это было не так, с закованными в наручники руками мне с ней все равно не справиться. Я готова была завыть от отчаянья. Похоже, мой незатейливый план провалился. Пришлось повернуться к своему мучителю, который наблюдал за мной из дверного проема:
— Ты проголодалась? — повторил он так, будто ничего удивительного не происходило. Я застыла на месте и страх снова дал о себе знать холодом в теле. Почему он медлит? Зачем он меня сюда привез? Эти вопросы сводили сума. Наверняка вид у меня был настороженный, подозрительный и дико напуганный, что сразу отразилось на Кириги. Он поменял позу, словно из расслабленного состояния перешел в состояние полной готовности. Белобрысый не сводил с меня колкого взгляда и я себя почувствовала зайцем, на жизнь которого решила покусится лиса.
— Спокойно, — сказал источник опасности.
Как он догадался, что я собираюсь куда-то бежать, если я подумала об этом только через мгновение?!?
— Тихо, — сказал он. Мне показалось или он действительно немного присел?!? Его руки выглядели так, словно он хочет словить какое-то дикое животное. Так вот кем он меня считает!!! Я тоже присела и уставилась на него, разрабатывая план, изначально обреченный на провал. Но что мне оставалось? Мне нужен ключ от наручников. Его нужно найти, завладеть и желательно не умереть до этого.
Кириги сделал полушаг в мою сторону, который для меня был чем-то вроде сигнала к действию. Я сорвалась с места, управляемая не логикой, а каким-то первобытным инстинктом. Прошло меньше секунды времени, а я уже была поймана кольцом чильных рук, словно в силок.
— Шшшш… — ответил Кириги на мои попытки вырваться. Потом он развернул меня к себе, и его лицо скривилось в гримасу сожаления: — Прости, — сказал блондин и аккуратно оторвал скотч от моих губ.
— Какого черта!!! — вскричала я и начала вырываться, пытаясь ударить его плечами.
— Так надо, — сказал он.
— Кому надо? — возмутилась я.
— Мне, конечно, — сказал он как-то странно. — Поживешь тут.
— Тут?!? — не поняла я. — И что значит, "поживешь"?
— В прямом смысле, — вкрадчиво ответил мужчина и развернул меня к себе спиной. Мне так было некомфортно и я опять начала вырываться, но пока не почувствовала, что он снимает наручники. — Не бойся, я тебя не трону, — пообещал он, после того как снял стальные путы.
— Не тронешь? — спросила я в недоумении, но все же отскочила от него шага на два. — Разве ты не должен убрать?
— А тут что, грязно? — поднял он бровь.
— Я имею ввиду, меня? Разве не так в вашей паршивой мафии заведено?
Он молчал и просто смотрел на меня. Мне вдруг на короткий миг показалось, что его глаза приобрели невероятную глубезну, словно там, по ту сторону, существовал совершенно другой мир. Чтобы избавится от ведения, я даже затрясла головой.
— Отвечай мне, черт тебя дери!!! — свирепо прошипела я.
— Да, так заведено, — подтвердил он после паузы.
— И что? — спросила я.
Черт, я что, уговариваю его убить себя?!? Похоже на то, но неопределенность меня бесила и я ничего не могла с собой поделать.
— Тема закрыта, — сказал он, после долгого молчания и пошел на кухню. — Ты проголодалась, — бросил он через плечо.
Я уже думала опровергнуть его мнение, но мой желудок был с ним полностью согласен и красноречиво заурчал. Оставалось только подавить свою злость.
"Нет, правда! Почему бы ему не открыть мне все карты? Все лучше, чем эта неопределенность!" — подумала я, жуя кусочек сыра. В это время профессиональный киллер колдовал на кухне. Я заметила, что с лезвиями он обращался лучше, чем любой повар. Даже из тех, что я видела по телевизору. Он делал это легко, непринужденно, даже не глядя, и при этом у него прекрасно и точно все получалось.
— Почему тема закрыта? — спросила я, наконец.
— Я не хочу знать, насколько глубоко ты в этом, — раздался напряженный голос.
Глубже, чем он думает. Я догадалась о том, что это за схема и как она работает. Если бы я вдруг открыла рот все их инвестиции пошли бы прахом, а о дойной корове в виде благотворительной организации "Рука помощи" можно было бы забыть, что делало меня слишком опасной.
— Действительно, какая разница, если все равно умирать, — сказала я как можно спокойнее.
Его нож остановился:
— Не шути с серьезными вещами, — напряженно сказал он.
— Я не шучу, а констатирую, — заметила я.
— Если ты так хорошо все понимаешь, то должна сообразить, что ты здесь делаешь, — сказал он, когда подошел ко мне. "С ножом в руке", — отметила я про себя.
"Ну да, конечно! Он наверняка ждет распоряжений от босса или что-то в этом роде. А может, они на меня еще что-нибудь захотят повесить — слишком уж я удобный претендент".
Я склонила голову, и есть мне совсем расхотелось. Наоборот, захотелось платать. Опять. Я даже почувствовала, как слеза покатилась по щеке. Ну да, чего ему меня бояться? Он же такой большой и сильный. Поймал меня меньше чем за секунду, что само по себе невероятно. Наверное, мне показалось.
— Не плачь, — сказал он ласково. — Тебе тут ничего не угрожает, — а потом чуть слышно добавил. — Совсем ничего.
"Это пока он не увезет меня куда-то к лесу или озеру и не выстрелит из своей пушки прямо в голову", — подумала я про себя и задрожала от этой мысли.
— Ты мне веришь? — он немного наклонился ко мне и вгляделся в затравленное лицо.
— Да, — солгала я.
Вот он потянулся к моему лицу рукой, но тут же отпрянул, словно сдержал себя, будто что-то вспомнил. Наверное, о том, что я ходячий труп.
Кириги просто принудил меня поесть. Каждый маленький кусочек пищи — это словно новая мука под его пристальным взглядом. Блондина мало интересовало, лезет ли мне кусок в горло или нет. На его стороне было время.
— Отстань от меня, — сказала я, когда он кивнул мне на другую тарелку. — Я лопну!
Вскочив с места, я вышла из кухни, но остановилась, совершенно не зная куда идти.
— Дверь в конце коридора, — донесся голос из покинутого мной помещения.
Я фыркнула и пошла в указанном направлении. Мне показалось, или из кухни действительно донесся смешок.
Открыв дверь, я оказалась в большой спальне. И она была явно мужской. И… там была огромная кровать, застеленная черным покрывалом. "Он действительно думает, что я буду с ним жить в одной комнате?" — я оглянулась на только что закрытую мною дверь. — "Похоже, думает". Я даже топнула ногой от досады.
Он мог все и прекрасно знал о своей власти. А я что? Покричать, поцарапается, но это все равно ни к чему не приведет.
Нужно было обдумать произошедшее, поэтому я села на кровать. В конце концов, может и неплохо, что я получу то, что хочу. Оглянувшись, я отметила, что кровать просто огромна. Кажется, тут свободно могут спать пять таких как я и не чувствовать при этом дискомфорта. Но стоило представить два голых сплетенных тела, как меня пробила дрожь, а по телу разлилось предательское тепло. Я замотала головой, чтобы об этом не думать. Хотя если не об этом, то о чем? О побеге, например. Если через дверь нельзя, то можно попробовать через окно. Я отодвинула тяжелые шторы — там оказалось огромное окно во всю стену. "Буржуй" — подумала я, и прикоснулась щекой к стеклу, чтобы проверить присутствие карнизов.
— Высоко. Пятый этаж, — сказал спокойный голос прямо за спиной. — Можешь и выжить, но точно покалечишься.
Испугавшись его внезапно раздавшегося голоса, я снова подпрыгнула на месте. Так недолго и нервный тик заработать. Нет, столь бесшумно двигаться просто противозаконно!
— Ты испугал меня! — возмутилась я.
— Извини, — сказал блондин. Или мне показалось, или он был очень неуверенным. Он? Неуверенным? Точно показалось!!!
— Тебе тут будет удобно? — спросил он, что меня удивило. С чего это он интересуется? — Другой спальни тут нет.
— В безрыбье и рак рыба, — сказала я и попробовала улыбнуться. — "Хоть поинтересовался". — Нормально. Жить можно.
На самом деле я еще никогда не была в столь роскошной спальне как эта, хоть и мужской.
— Хорошо, — сказал он, развернулся и вышел из комнаты.
Как-то он странно себя ведет. Мне даже подумалось, что до полноты картины не хватает огромной гири, прикованной к его ноге. Словно, он действует совершенно не так, как хотел бы.
Я решила, что это мне все это показалось. Такого просто не может быть. Он, наверное, просто устал, бедненький. Столько люду поубивать нужно! Кошмар! План на месяц не выполняется! Я фыркнула своим мыслям и включила телевизор, уставившись в экран невидящим взглядом.
Все многоликое разнообразие спутникового телевиденья надоело часа за два, а уж о том, как болит палец после постоянного и бесцельного переключения каналов — я вообще молчу! Так что пришлось выглянуть из комнаты и идти искать приключений на свою голову. Первое, что я опробовала на зуб, это была входная дверь, но открыть ее, как и следовало ожидать, не удалось. Следующий пункт в списке необходимых находок — живая плоть в квартире. Оба представителя таковой находились на кухне. Кошка сидела на кухонном стеллаже и внимательно смотрела на Кириги, который отрезал маленькие кусочки бекона и подкармливал ее. До сих пор я еще не видела более умиляющей сцены.
Не поворачиваясь в мою сторону, он сказал:
— Вы таки с ней не похожи.
— Почему? — не поняла я.
— Стоит ее покормить, и она становится ласковой и податливой. На тебя же этот прием не действует, — он на секунду глянул на меня через плечо и продолжил свое занятие.
— Она просто не знает, что ты за тип, — парировала я.
— А ты, значит, знаешь? — усмехнулся он.
— Имею представление, — пробурчала я в ответ.
— Неужели? — я даже почувствовала, как он поднял бровь, хотя и не видела его лица.
— Определенно, — сказала я и развернулась, чтобы уйти, но напоследок бросила: — Сколько мне здесь еще торчать? Когда ты меня выпустишь?
Его плечи заметно напряглись.
— Столько, сколько это будет необходимо, — сказал он сдержано.
"Столько, сколько понадобится шефу времени на размышления" — внутри все похолодело.
— Прекрасно, — ответила я со злостью. — Можно я хоть ванной воспользуюсь?
— Конечно, — сказал он удивленно, как будто это само собой разумеющееся.
Развернувшись, я решительно зашагала в спальню, где была смежная ванная. Злость во мне кипела. Ожидание смерти — ничего не может быть хуже! И почему я еще не бьюсь в истерике, для меня было тайной. Наверное, потому что моя истерика закончилась еще в тот день, когда я увидела, как Кириги отстрелил голову бедняге Беллини.
Горячая вода била по телу, наполняя кабинку паром. Она давала свой расслабляющий эффект, но недостаточный, чтобы смыть из головы и мысли тоже. Уже не осталось сил переживать тот кошмар, в котором приходилось участвовать. Осталось только не уменьшающееся внутреннее напряжение.
Что будет?
Лучше не задавать этот вопрос, ведь на него ответ не знал никто и уж тем более я. Как поступить? И могла ли я вообще хоть на что-то повлиять? Может просто хорошо поискать у него в тумбочке? Найти снотворное или в крайнем случае бритву и сделать так, чтобы все закончилось? Эта мысль на какую-то секунду стала настолько привлекательной, что я не могла думать ни о чем другом.
Я замотала головой, ужаснувшись от собственных мыслей, и отвернулась от душа в сторону прозрачных створок душевой и тут же встрепенулась от испуга.
Через запотевшее стекло я увидела, что возле кабинки кто-то стоял.
Мне было известно кто это, хотя никто другой не мог находиться тут в принципе. Или мог? Эта мысль мне не понравилась. Теперь я напряглась не только внутренне, но и всеми мышцами тела. Это был страх вперемешку с предвкушением. Неужели он воспринял мои слова о том, что я в ванную, как приглашение? И что я сейчас чувствую, а тем более — что чувствует он?
Я на пару сантиметров приблизилась к запотевшему стеклу, надеясь сквозь смытое изображение рассмотреть детали, но кроме силуэта не было видно ничего. Не выдержав, вытерла налипший пар на уровне лица.
Но в ванной никого не было.
Или уже не было.
Я почувствовала себя неуютно и даже обмануто. Вытершись мягким полотенцем, я завернулась в огромный белый махровый халат. Махровая ткань мягко коснулась тела, которое минуту назад стало слишком чувствительным. И тут мне в голову пришла интересная мысль — раз он считает нормальным за мной подглядывать, значит, я могу сделать тоже самое. Мешкать с исполнением своей задумки мне совершенно не хотелось, и первым делом я открыла один из ящиков темного комода. Как и предполагалось — это была его комната. В ящике находились аккуратно сложенные вещи черного и белого цветов. Даже странно. У Кириги все было настолько консервативно — даже одежда лежала в стопках правильной геометрической формы. Открыв следующий ящик, я обнаружила ту же картину с одним только исключением — сверху лежала рамка для фотографий, изображением вниз.
Потянувшись к ней рукой, я замешкалась только на секунду — вдруг опять лезу не в свое дело, но потом решила, что раз уж он считает нормальным заходить в ванную, где я моюсь, то пусть не удивляется тому, что я гляну, кто изображен на фото.
Когда я коснулась рамки, то пальцы пробил маленький разряд. Я точно знала, что не стоит этого делать, но уже было слишком поздно. Перевернув рамку, я увидела фото невероятно красивой девушки. Брюнетка с идеальными чертами лица и красными прядками в волосах. Я не могла ее сравнить ни с одной знаменитостью, которую видела раньше, она бы затмила любую. Это компьютерная обработка? Или это реальная личность? И главный вопрос — кто она и что делает в его комоде?
— Отдай, пожалуйста, — послышался вкрадчивый голос за спиной, и я волчком обернулась и испуганно на него уставилась.
— Кто это? — спросила я, а он просто протянул руку к фото и выразительно на меня посмотрел. Я протянула ему фотографию и он тут же спрятал ее обратно в комод.
Казалось, он совсем не собирался отвечать, но тут послышалось:
— Это Морган, — сказал он просто.
Так вот это кто! Его возлюбленная, чей портрет он оберегает от меня. "Не бойся, Кириги! Я не сделаю ей ничего!!!" — хотелось крикнуть ему, но вместо этого я сказала:
— А что ты делал в ванной? — мой голос звучал придирчиво.
— Проверял, есть ли у тебя чистые полотенца, — сказал он спокойно.
— Спасибо за заботу, — процедила я сквозь зубы.
— Пожалуйста, — сказал он и пронзил меня взглядом, от которого мне было неудобно. — Я тебя напугал? — спросил он тихо.
Я была слишком зла и взвинчена, что бы ответить и не сорваться на резкость и только коротко кивнула.
— Я больше не буду, — пообещал он, и по непонятной или наоборот, слишком понятной причине, взбесил меня этим еще больше. Я и сама не заметила, как с губ сорвалось:
— Наверное, ты ее сильно любишь, если хранишь ее портрет и защищаешь его даже от меня.
— Она — часть моей жизни, — пожал он плечами и закрыл шкафчик на ключ.
— Конечно, — сказала я зло.
Он внимательно посмотрел на меня:
— Ты не голодна? — спросил он, внимательно осматривая мое лицо. А мне стало тошно. Я себе тут напридумывала черт знает чего, а он, оказывается, просто играет со мной. Я ему тут словно кошка — кормит, заботится, гладит… Да нет, не гладит. Когда он в последний раз ко мне прикасался с определенным контекстом?
До того, как узнал, что флешка у меня.
Тошнота подступила к горлу. Наверное, к ходячим трупам все поползновения такого толка не испытывают и не предпринимают. Да и зачем ему существо подобное мне — вселенское недоразумение, если в мире существует она? Муж, не стена — подвинется. Руки сами сжались в кулаки. Мне стало невероятно обидно за себя, ведь умру из-за того, что сама себя обманула.
Наверное, он ввел меня в заблуждение своими словами: "ты мне нравишься", "хоть один получит удовольствие", своей заботой и постоянным трепетным отношением. А с чего я взяла, что это продиктовано какими-то чувствами? Может у него фишка такая! А может он, как только узнал, что у меня есть эта злополучная флешка, подумал, что в моих глазах вместо души один обман?
— У тебя такое лицо… — прошептал он и потянулся опять ко мне, но я отпрянула.
С меня хватит! Просто хватит! Я больше этого не выдерживаю!!!
— Уходи, — выдохнула я. — Я устала, просто уходи!
Он ничего не сказал, а просто развернулся и ушел. Невероятная покорность для наемного убийцы, но мне было все равно. Слезы вновь полились по щекам от обиды на него, на жизнь, а больше всего на то, что я полная идиотка.