- Ладно, не горюй, Лиза, - говорил между тем Вилли. - Это, конечно, сюрприз, но я же тебя не съем...
- Понимаю, - Лиза сделала попытку подавить рыдания. - Я и не думала, что ты меня съешь...
- Вот и умница. - Он вытер ей щеку краем простыни. - Ты меня всего намочила. Возьми себя в руки и успокойся.
Лиза несколько раз глубоко вздохнула, потом сказала:
- Я должна тебе признаться: я шпионю за тобой по приказу Брунеля.
- Но почему ты решила рассказать мне об этом?
- Потому что... Потому что у меня больше нет сил. Мне было с тобой так хорошо, Вилли. Так хорошо. - Лизе было просто сказать это. Заученные слова совпадали с тем, что она действительно чувствовала. - Я и не подозревала, что это может быть так прекрасно.
- Понятно... Что же поручил тебе узнать Брунель?
- Он в общем-то ничего не хотел узнать... Просто я должна была следить за тобой. - Лиза судорожно стиснула в объятиях Вилли. - Прости меня, пожалуйста...
- Не горюй, киса. Лучше объясни, почему ты должна была за мной следить.
- Чтобы узнать, не собираетесь ли вы с Модести что-то предпринять насчет проекта Новикова. Брунель, правда, не рассказывал мне подробности, но, по-моему, речь идет о каких-то координатах. Брунель считает, что Пеннифезер их запомнит. Мне было ведено проследить, так ли это на самом деле.
- Брунель напрасно тревожится, - усмехнулся Вилли. - Пеннифезер с трудом запомнил, как его зовут. Да и нам, признаться, нет дела до этого проекта. Ну, а как долго тебе было ведено вести наблюдение?
- Сначала он сказал, что я должна постараться как можно дольше продержаться в твоем доме и не вызвать у тебя подозрений. Я посылала телеграммы и ждала ответных. Притворялась, что мои родители куда-то уехали и вернутся не раньше чем через десять дней. Брунель говорил, что, если у меня получится доставлять тебе удовольствие, ты некоторое время будешь принимать все это за чистую монету.
- Он был прав, - Вилли легонько поцеловал ее в лоб. - Значит, Брунель велел тебе продержаться как можно дольше. Что же вдруг изменилось?
Лиза коснулась пальцами его губ.
- Вилли, Вилли... Завтра я должна уехать.
- Уехать?
- Да. Утром я получила телеграмму не из Швеции, а от Брунеля. Он сейчас во Франции. Он велел мне заканчивать работу здесь и ехать к нему.
- Где он именно?
- Вилли, пожалуйста, не спрашивай. Я обещала не говорить никому.
- Ладно. Но учти, если ты не хочешь, то можешь к нему и не возвращаться.
- Я должна.
Вилли протянул руку, включил лампу с абажуром, стоявшую на ночном столике, посмотрел на девушку в постели. В ее глазах блестели слезы. Короткие белые волосы. Да, она выглядела как блондинка-шведка. Глаза тоже почти начисто лишены цвета, а белки розоватые. Но глаза большие и неплохо смотрятся на ее личике с мелкими, но изящными чертами. Лиза была худощава, но груди у нее были полными и крепкими.
- Не разглядывай меня так, Вилли, - застенчиво сказала она, - я такая уродина.
- Что за чушь! Если ты думаешь, что в моих глазах ты уродина, то я, наверное, покажусь уродом японцу или африканцу. Нет, ты просто не такая, как большинство. Но так еще интереснее. Мне нравится смотреть на красивых девушек - желтых, коричневых, черных, розовых. А на тебя особенно. Тьфу, теперь я забыл, что собирался сказать...
- Приятно это слышать, - сказала Лиза и притянула его голову, чтобы поцеловать.
- Погоди, - сказал Вилли. - Ты лучше скажи, почему ты должна вернуться к Брунелю. Ведь если ты этого не хочешь...
- Тут слишком много всяких причин. Сразу не объяснишь.
- Но ты попробуй.
- Ну, во-первых, я к нему привязана накрепко. Он дал мне все, что у меня есть...
- Ты, наверное, уже расплатилась за все с лихвой.
- Возможно. Но я не умею жить иначе. Слишком трудно оказаться одной, вдруг без привычных связей. Без корней. А кроме того, он не оставит меня в покое. Он пришлет за мной Шанса и Мухтара.
- Чтобы силой тебя вернуть?
- Ну да. Или убить. Причем не из мести. А просто потому, что я предала его. Ослушалась. Он не испытывает ненависти, ярости. Он холоден как лед. Предателей он уничтожает. Такое уже случалось и не раз.
Вилли вспомнил разговор с Брунелем в пентхаузе Модести. Да, Лиза права. Брунель карал предательство из принципа. Тогда еще он заметил: "Если Шанс или Мухтар попробуют своевольничать, они горько раскаются".
- Ты хочешь сказать, что готов меня оберегать? - спросила Лиза, жадно глядя на Вилли.
- Конечно.
- Но как долго? Год, два, пять? Брунель терпелив. Неужели ты готов всю жизнь быть моим сторожем?
Вилли промолчал, и Лиза грустно улыбнулась.
- Можешь не отвечать. Я все понимаю. Я тебе понравилась, и мне это приятно. Но ты не из тех, кто всю жизнь верен одной женщине. И у тебя есть свои обязательства. Брунель рассказывал мне про вас с Модести... Он не может вас понять. Я тоже не могу... Наверное, потому что просто мало про вас знаю. Но твои связи лучше моих. Ты не захочешь их порвать. Да и если бы захотел, у тебя ничего не вышло бы - слишком уж они крепкие. Я тоже связана по рукам и ногам.
Вилли Гарвин словно раздвоился. Одна его часть трезво оценивала услышанное, отделяя истину от лжи. Другая была искренне тронута услышанным. Он почесал подбородок и спросил:
- Кто ты, Лиза? И как ты связалась с Брунелем?
Какое-то время Лиза лежала и молчала. Она оказалась в опасных водах, где спасительные инструкции Брунеля уже не действовали. Нужно было полагаться на свои собственные ресурсы. К этому она не была готова. Она прислушалась, но Голоса безмолвствовали. Значит, они ее одобряют. Значит, можно продолжать в том же духе. Ради благой цели все средства хороши. Наверное, можно сказать правду.
- Я сама толком не знаю, кто я и откуда, - грустно сказала Лиза. - Если я начну вспоминать, у меня заболит голова. - Лучше начать так, нет смысла рассказывать о Голосах. - Брунель купил меня, когда мне было пятнадцать лет.
- Купил?
- Да, в Марокко. До этого меня уже один раз покупали. У моей матери. Она была арабка. С очень светлой кожей. Наверное, полукровка, а мой отец, она пожала плечами. - Я никогда не видела его, да и мать вряд ли толком понимала, кто он такой, но, судя по всему, он был европейцем. Я плохо помню те годы. Когда мать продала меня, мне было совсем немного лет. Она продала меня своднику, у которого было кафе. Туда приходили те, кто хотел купить девушку...
- Хеджази?
- Это кто такие?
- Арабы с востока Красного моря. Торговля живым товаром процветает и поныне, а хеджази занимались ею испокон веков. Они рассылают агентов по всей северной Африке и за белую девушку готовы заплатить очень даже щедро по тамошним меркам. Ты была еще девственницей, когда тебя продал сводник?