- Вы, конечно, остаетесь, доктор?
- Я? Ни в коем случае. Я лечу с ними. Что мне взять с собой, Модести?
Наступила пауза, после чего Модести сказала:
- Джайлз, ты остаешься здесь. Если, конечно, ты не против. Но с нами ты не поедешь.
Пеннифезер заморгал, встал. Его руки и ноги стали распрямляться с какой-то комичностью - и в то же время в его облике было достоинство.
- Я должен лететь с вами, - сказал он, и на сей раз в его голосе не было обычной пронзительности. - Я могу вам понадобиться.
- Прости, Джайлз, я не совсем уловила... Понадобиться в каком смысле?
Пеннифезер удивленно покачал головой.
- Знаешь, Модести, порой ты делаешься удивительно непонятливой. Ты, конечно, размышляла сейчас о Брунеле, а я о жене этого бедняги Новикова. Неужели ты собираешься вот так ввалиться к ней и сказать: "Знаете, мадам Новикова, есть такой вредный тип Брунель, который пытал вашего мужа, так вот он может нанести визит и вам, но мы, конечно, постараемся этого не допустить". И ты думаешь, она тебе поверит?
Наступила очередная пауза, после чего Вилли сказал:
- Пожалуй, точно, не поверит, Принцесса. Она сбежала из России, и теперь, конечно, ее съедает подозрительность...
Таррант рассмеялся и сказал:
- Позвольте и мне прокомментировать вердикт доктора. Эта женщина, безусловно, не поверит вам и не согласится принять участие в ваших играх, но боюсь, и появление мистера Пеннифезера мало что изменит в этом отношении.
Модести не ответила ему. Она посмотрела на Пеннифезера с видом мастера фехтования, который с легким изумлением вынужден признать, что его молодому сопернику удался укол, и готов порадоваться за новичка. Зато подал голос Пеннифезер:
- Ну, конечно, мое появление кое-что изменит! Она подозревает, что ее муж погиб, но когда появится тот, кто присутствовал при его кончине, это произведет на нее впечатление. Ты со мной согласна? - обернулся он к Модести.
- Да, Джайлз. - Она обратилась к Тарранту: - Он не способен на притворство, и это сразу бросается в глаза. Особенно женщинам. И они начинают ему верить...
- Я отлично умею притворяться! - вознегодовал Пеннифезер. - Сколько раз приходилось это делать с больными...
- Конечно, конечно, - поспешила согласиться Модести. - Просто я не хотела очень уж тебя расхваливать.
- Понятно. Но пора заняться делом. Что мне захватить из одежды?
- Весь твой гардероб отлично уместится в дорожной сумке. Только не бери этот огромный свитер. Лучше возьми куртку Вилли.
- Но мы с ним разных габаритов. У меня будет дурацкий вид в его куртке. Я попробую скатать свитер и пристегнуть его ремнем снаружи. - И он решительно двинулся к спальне.
Таррант взял руку Модести и коснулся губами кончиков пальцев.
- Вы просили меня не спрашивать, что вы нашли в нем, - сказал он. - Я и не спрашивал. Но теперь, кажется, я нашел ответ. Он то, что вы сказали обо мне и ошиблись.
- То есть?
- Это он прелесть.
Глава 8
Вот уже три часа, как мартовские сумерки окутали и коричневые поля, и одинокий коттедж на склоне холма. Но в доме было тепло. Модести сидела у старинного камина, в котором потрескивали поленья. На ней были черные брюки и свитер. Куртка лежала рядом.
Женщине у стола, медленно резавшей хлеб, было лет сорок. У нее была неплохая, чуть располневшая фигура и славянское лицо, окаймленное черными волосами с редкими серебряными нитями. В глазах светилась чуть увядшая красота. Она подошла к плите, налила кипяток в кофейник, вытерла руки полотенцем.
- Бедный Олег, - тихо произнесла она. - Какие радужные надежды он вынашивал. Но при расставании я вдруг подумала, что нам больше не суждено увидеться. Потом он не вернулся, и мне все стало ясно... - Она говорила по-английски с сильным акцентом.
Пеннифезер разворачивал пачку с маслом. Он появился в доме всего час назад, но, похоже, полностью в нем освоился. Взятую напрокат машину, на которой они приехали из Бордо, решено было спрятать в рощице в четверти мили от дома. Вилли Гарвин нес дозор, невидимый в темноте. Прежде чем пустить вперед Пеннифезера, Вилли и Модести тщательно обследовали местность, изучили обстановку. Когда они решили, что все в порядке, то разрешили Джайлзу сделать ход. Он вернулся и доложил, что мадам Новикова выслушала его и, кажется, поверила всему, что он ей рассказал. По его словам, она не расплакалась, не испугалась, но просто сильно опечалилась.
- Бедный Олег, - снова повторила она. - Спасибо вам, доктор, за все, что вы для него сделали.
- К несчастью, мне не удалось спасти его, - развел руками Джайлз. - Я старался, но увы... Но послушайте, зачем столько хлеба?! Мы не собираемся съесть все ваши запасы.
- Впереди длинная ночь, и вам нужно подкрепиться. Вам двоим и тому джентльмену, что дежурит во дворе. Извините, что у меня ничего нет, кроме хлеба, сыра и мяса. Если бы я знала, что вы появитесь...
- Пожалуйста, не беспокойтесь, - сказала Модести. - Даже если нам придется провести тут несколько дней, мы не станем для вас обузой. Завтра мы во всем разберемся.
- Завтра - это завтра. Вы и так проделали долгий путь и должны поесть.
- Вы очень любезны. Итак, теперь вы знаете, кто такой этот Брунель. Даже если вам кажется, что лучше поскорее отсюда убраться, он разыщет вас на краю света. Поэтому имеет смысл разобраться с ним раз и навсегда.
- Я понимаю, мисс... Я ведь из России, и нам не надо долго растолковывать, что к чему. Я не думаю о бегстве.
- Вы храбрая женщина, - сказала Модести.
- Нет, мне страшно. Уже год я живу в страхе. Но я привыкла. - Она стала нарезать сыр. - Бедный Олег был так уверен в успехе. Он думал, что найдет этого Брунеля в Африке, обо всем договорится и мы разбогатеем. Но я боялась, что КГБ не простит нам побега, что их агенты нас убьют. - Она положила нож, посмотрела на Модести и спросила: - Если появится Брунель, что вы будете делать?
- Он не появится в одиночку, - ответила Модести. - По крайней мере, с ним будут двое. Мы надеемся перехватить их до того, как они войдут в дом, так что вы узнаете обо всем, когда дело будет сделано.
- Вы хотите их убить?
Модести заколебалась, не зная, как отреагирует мадам Новикова на правду, но потом решила не кривить душой.
- Да, скорее всего, это единственный разумный выход.
- Вы тоже так считаете, доктор? - спросила женщина, повернувшись к Пеннифезеру.
Тот провел рукой по своим торчащим в разные стороны вихрам и сказал самым серьезным тоном:
- Это совершенные чудовища, мадам, и мы очень боимся того, что они способны с вами сделать. Как уже объяснила вам эта молодая особа, полиция не может постоянно держать вас под наблюдением и они лишены возможности арестовать Брунеля за намерение. А когда он совершит убийство, уже будет слишком поздно. Так что у нас иного выхода нет.
- Доктор, кажется, не сторонник таких крутых мер, - заметила женщина, обращаясь к Модести. - Он хотел бы найти другой способ, но его не существует. Понимаю... - Она взяла в руку нож, потом сказала: - Я и сама без жалости поубивала бы их. Олег никогда никому не причинял зла. Правда, он воевал, но это другое дело.
- Они хотят координаты залежей золота, - сказала Модести. - Вам они известны?
- Да. Олег сообщил их мне. Но я не скажу их никому, даже доктору. Я обещала Олегу...