- При чем тут ты? Не могли же мы сидеть сложа руки. Просто кое-что получилось не так. Ну, а тебе от них сильно досталось?
- В общем-то нет. По сути дела, они меня оставили в покое.
- Уже неплохо.
- Я бы не сказала. Никак не могу придумать что-нибудь разумное. Модести сокрушенно покачала головой. - Сама себе удивляюсь. Главное, мне случалось бывать в разных переделках, и всегда отыскивался выход. Не понимаю, что со мной творится.
- Что за чушь? Ты же не волшебница?
- Тут не надо быть волшебницей, Джайлз. Просто требуется воля. И умение шевелить мозгами. Но у меня сейчас и с мозгами, и с волей дело плохо. Модести заметила, что в ее голосе появились нотки отчаяния, сделала усилие: сосредоточиться. - Джайлз, неизвестно, сколько продлится наше свидание, поэтому говори сразу: где они тебя держат. Это пригодится.
- За складом горючего, есть такое кирпичное строение. Там я и живу. Под замком. Там, где генератор.
- Ясно. Ты им что-нибудь сказал?
- Ты в смысле координат? Нет, конечно. Ты не подумай, что я герой, Пеннифезер помотал головой, потом резко хохотнул: - Ору как резаный, когда теряю очередной ноготь. Даже странно, что ты ничего не слышала. Я решил помалкивать. Потому как понял: если я им все скажу, мне сразу крышка.
- Да, но... Надолго ли тебя хватит?
- Об этом я не думал. У меня осталось пять ногтей. А когда сдерут и их, серебристый, наверное, придумает что-то другое... В общем, я терплю и надеюсь на лучшее.
Модести насупилась, испытав прилив ненависти к себе. Джайлз явно понял это, потому что чуть стиснул ей запястье и сказал:
- Не беспокойся, лапочка... Он, виноват, совсем забыл. Ты же просила не называть тебя лапочкой! В общем, будем держаться... Я боялся, что если они решат, что я ничего не понял из бреда бедняги Новикова, то потеряют ко мне интерес и уж точно прикончат. Тогда я пустился на хитрость - дал понять этому гаденышу Брунелю, что я мог бы кое-что припомнить - если бы удалось поднапрячься. Пусть надеются. Ну, а как твои дела, милая Модести?
- Мне больше повезло, чем тебе. Они задумали меня перевоспитать. Пока с помощью промывки мозгов. Это не больно.
- Так, ну-ка посмотри на меня, - вдруг распорядился он тем властным тоном, каким разговаривал с пациентами в африканской деревушке. Модести повернулась к нему. Ей пришлось сжать губы, чтобы те не расплылись в улыбке. Запавшие глаза Джайлза смотрели на нее с той живостью, непосредственностью и серьезностью, которые свидетельствовали, что дух его не сломлен, хотя откуда он черпал эти силы, она не понимала. Модести почувствовала, как ее окатила теплая волна симпатии - и одновременно она испытала волевой подъем.
Пеннифезер нахмурился, словно пытался ухватить за хвостик какую-то непослушную, неуловимую мысль. Наконец он заговорил:
- Значит, ты немного запуталась, да? Я понимаю, что дела наши хуже некуда и очень многие на твоем месте растерялись бы. Но тебе уже приходилось сталкиваться и раньше с чем-то вроде этого. Скажи - ведь обычно опасность тебя мобилизовала, обостряла восприятие и все такое, верно?
- Верно. А вот сейчас я никак не могу собраться. Просто ума не приложу, в чем дело. Я утратила былые навыки. Он коротко рассмеялся.
- Ничего удивительного. Ладно, давай прогуляемся. Так вот, мне кажется, они потчуют тебя тимолептиками. По крайней мере, у тебя такой вид...
- Что?! - слова Джайлза подействовали на нее как холодный душ заставили поежиться и в то же время собраться с мыслями.
- Я говорю, они потчуют тебя тимолептиками. Есть несколько разных видов, но все они в состоянии одурманить здорового сильного человека, лишить его способности концентрировать внимание...
Модести заставила себя идти в ногу с Пеннифезером, но пальцы ее сильнее стиснули его локоть. Ее охватило смешанное чувство возбуждения и облегчения.
- Вода, - хрипло произнесла Модести. - Их могут подмешивать в воду?
- Ну конечно. Их вводят перорально.
Кувшин с водой в спальне! Модести поняла, что он стоял там не случайно. В нем всегда была вода. Ее смутные подозрения теперь полностью подтвердились. То, что ее неважное состояние определялось исключительно внешними факторами, действовало как целебный эликсир. Модести спросила:
- Сколько времени нужно, чтобы действие этой гадости прекратилось?
- Ну, все зависит от конкретного организма. Но ты, кажется, быстро приходишь в форму. Поэтому, я думаю, через три-четыре дня все должно пройти. Если, конечно, ты перестанешь получать новые дозы.
- Я вполне могу обмануть их. Буду пить воду из-под крана, а то, что в кувшине, буду выливать в раковину. Только, пожалуйста, перестань улыбаться, Джайлз. Если не можешь напустить на себя равнодушие, то хоть изобрази уныние.
- Ладно, - кивнул он и состроил такую уныло-комичную мину, что Модести сама чуть было не рассмеялась.
Слова Джайлза вызвали бурный приток адреналина в крови, но Модести понимала, что это быстро пройдет. Принимать слишком быстрые решения, решаться на какие-то действия под влиянием той инъекции было бы крайне опасно.
- Ладно, пусть это будут три дня. Начиная с завтрашнего дня. - При этом она вдруг почувствовала спазм в животе. Значит, Джайлз потеряет еще три ногтя? Она тревожно спросила:
- Ты в состоянии еще потерпеть? У меня язык не поворачивается спрашивать тебя, но клянусь, на четвертую ночь я к тебе приду и вызволю тебя из твоей темницы. А может, даже раньше, если быстро верну форму.
- Конечно, в состоянии, - радостно отозвался он. - Теперь есть ради чего терпеть.
- По-моему, они за нами идут, - сказала Модести, краем глаза уловив движение.
- Да, - подтвердил Пеннифезер, поворачивая голову. - Брунель и Джако. Только почему они устроили нам свидание?
- Чтобы мы увидели, в каком тяжелом состоянии находится каждый из нас. Они решили, что это окончательно нас сломит. Ну-ка изобрази печаль.
Они замолчали и стали ждать, когда Брунель и Джако подойдут.
- Приятно поговорить со старым знакомым, - сказал Брунель, - но боюсь, пора заканчивать. Вы хорошо провели время?
Модести вяло пожала плечами и тупо посмотрела на него. Пеннифезер провел грязной ладонью по вспотевшему лбу. Брунель улыбнулся.
- Ну что ж, Джако, проводи доктора в его апартаменты. Джако кивнул головой в сторону импровизированной тюрьмы. Пеннифезер подобрал башмаки и заковылял в указанном направлении. Брунель посмотрел им вслед, затем обратился к Модести:
- Вы не хотите походатайствовать передо мной за доктора? Чтобы я велел Адриану угомониться?
Она снова безучастно пожала плечами.
- Какая разница?
- Кто знает, - Брунель пристально посмотрел на нее. - Пока вы меня еще ни о чем не просили, хотя возникали ситуации, где это было бы вполне естественно. Но когда вы научитесь просить, когда поймете, что просить единственный способ чего-то добиться, вы ощутите разницу.
Она безучастно посмотрела на него, затем двинулась к дому, к веранде южного крыла, чтобы по пути иметь возможность чуть лучше разглядеть гаражный комплекс, находившийся за домом. Там и стояло кирпичное строение, служившее тюрьмой для доктора Пеннифезера.
Модести подумала, что единственная просьба, с которой она хотела бы обратиться к Брунелю, это рассказать ей, какой там замок.
Глава 10
Лежа в шезлонге на солнышке и вытянув мускулистые ноги в шортах в обтяжку, Мухтар обратился к Шансу:
- Что-то ты сделался молчаливым. Наверно, потому что Брунель запретил тебе продолжать обрабатывать доктора и это тебя бесит.