Джерри не мог себе позволить надолго отлучаться с пристани, но в обед он поехал домой. Натруженные мышцы просили отдыха и горячего душа. С лодками еще возиться и возиться, но, если он не будет жалеть себя, ему не справиться со всеми делами.
Он вышел из ванной с полотенцем вокруг талии и тюбиком мази.
— Карен, — обратился он к сестре, — намажь меня, пожалуйста.
Сестра смазала мазью его спину и плечи. Тепло приятно пронизывало усталое тело.
— Ох, как же хорошо.
— А у тебя растет брюшко, братец ты мой, — поддразнила Карен.
— Тебя это не касается, — проворчал Джерри, втягивая живот.
— Ай, какой обидчивый, — рассмеялась она.
Джерри выхватил у нее тюбик и ушел одеваться. Когда он вышел из комнаты, на кухонном столе его ждал ростбиф с картофелем. Карен наблюдала, как брат поспешно ел.
— Что ты так смотришь на меня, перестань, ладно?
— Не знаю, с чего ты такой взвинченный сегодня, Джерри, но зачем же на мне отыгрываться.
— Надвигается ураган, Карен, но, может быть, ты не слышала о такой мелочи.
— Я слышала о нем, а ты — вредина. Кстати, можешь радоваться. Я уезжаю отсюда, пока вся эта кутерьма не уляжется. Еду навестить маму и отправляюсь сегодня же.
Как удачно. Ему хотелось побыть одному. Он не раз уже пожалел, что пустил ее пожить, после того как она развелась. Предполагалось, что Карен пробудет у него недолго, пока снова не встанет на ноги. Но прошло уже полгода, а работы она не нашла и день-деньской проводила у телевизора и смотрела подряд нескончаемые ток-шоу и мыльные оперы. Джерри хотелось надеяться, что Карен пробудет у матери долго. Она нарушала сложившийся уклад его жизни и стесняла его.