Из небольшого зеркала на него пристально смотрели глаза на свежевыбритом лице. Чистая и сухая кожа — важное условие для начала работы. Он окунул палец в белую грим-краску на жировой основе и принялся аккуратно распределять ее вокруг глаз и рта, стараясь использовать минимальное количество, чтобы слой не оказался слишком толстым. После того как были нанесены круги, он кончиками пальцев утрамбовал грим в поры и разгладил полосы. Затем он смочил слюной кисточку и резче обозначил контуры белых участков.
Из ванной Мэгги Линч он прихватил старый носок с детской присыпкой, и теперь, легко встряхивая им, припудрил забеленные места, после чего с помощью носка уплотнил порошок. Поджидая, пока присыпка усядется, он придирчиво оглядел свое отражение, а затем смахнул кисточкой лишний порошок. Телесным гримом он покрыл остальную поверхность лица, оставив небольшой участок вокруг носа, которому полагалось быть красным. Затем повторилась процедура, как и с белой краской: телесный грим сначала был разглажен, затем припудрен, после чего он нарисовал вокруг глаз черные черточки. Рот с опущенными уголками он покрасил красным гримерным карандашом и закрасил им же красный кружок на кончике носа. В это утро ему было некогда возиться с накладным носом. Последние штрихи: немного синевы вокруг глаз, чтобы маска клоуна выглядела страшнее, и тушь на ресницы. На этом работа была завершена.
Поворачивая голову из стороны в сторону, он полюбовался своим отражением. Если бы его увидела в этот момент мать, что бы она сказала? Наверняка бы принялась визгливо выкрикивать какие-нибудь мерзости, карга старая.
Его неудержимо тянуло снова пойти и найти кого-либо, увидеть выражение лица молодой женщины, когда она на него взглянет. Но пока ему приходилось тешить себя одним гримом. Его беспокоило, что сотрудники ФБР продолжали его разыскивать. Но откуда ему было знать, что та миленькая студенточка, за которой он увязался после карнавала на празднике Марди Грас, была дочерью самой директрисы ФБР? Он и представить себе не мог, что о нем будут говорить во всех выпусках новостей.
— Если будешь себя хорошо вести, я не буду с тобой жестоким.
Устремленные на него глаза лихорадочно блестели. Она не знала, что он не собирался пускать в ход нож. Но вид ножа действовал безотказно. Женщин ужасала мысль, что их могут обезобразить.
— Скажи, что ты меня любишь.
Она не сопротивлялась. Он получил большое удовольствие. Возможно, он на самом деле ей нравился, может быть, ей было приятно. Как той девушке в Майами и еще одной, последней, в Луизиане. Угодить в руки полиции ему никак не хотелось, и он изо всех сил старался себя сдерживать. Всей силой воли он пытался удержать себя от поисков очередной женщины. Мерили и то, что произошло на борту яхты, в расчет не шло. Там было совсем другое дело.