И все засмеялись.
Смущаясь от этих дружественных насмешек, Ясаков заворчал:
- Хватит балясы-то точить! Работать надо! - Он оглянулся на полковника, тот улыбался.
Крановщица поднялась в башню крана, каменщики заняли свои места, молодцеватый прораб внизу громко говорил что-то рабочим бетономешалки.
Волжский ветерок холодком окатывал голую спину и грудь Вени. Полковнику казалось, что парень ласково брал кирпичи, очевидно испытывая приятное ощущение их тяжести и шероховатости. Временами оглядывался на Холодова, и снова, больше для удовольствия, чем для дела, стукнув друг о друга кирпичи, укладывал их и поливал раствором. Агафону приятно было слышать своеобразные звуки шлепка лопаточки, удара обушка, скрипа досок под ногами, мягкую песенку родниковых вод.
Не разгибаясь, Веня выводил балкон, а старик с завистью следил за точностью движений его цепких рук, за поворотами крупной, сильной фигуры.
Вечером, когда полковник, сноха и Марфа ужинали на кухне, заявился Вениамин в шевиотовом сером костюме, в коричневых полуботинках, с охапкой цветов в руках.
- Товарищ полковник, разрешите войти в ваш дом?
Старик просветлел: любил, когда его называли по-военному.
- Заходи, Ясаков, заходи, строитель!
- Это вам, Катерина Егоровна. - Веня подал Кате цветы, достал из кармана шоколад. - А это ребятишкам.
Марфа ушла в комнату, сверкнув на Ясакова кошачьими глазами.
- Ну-с, строитель, может быть, чарочку старки пропустишь?
- Если прикажете, товарищ полковник, выпью все, что хотите. Вы наш отец-командир, и я с радостью могу даже умереть за вас.
- Молодец, Ясаков! Пойдешь скоро в армию Отчизне служить - вспомнишь мою науку. Подготовил я вас неплохо. А ну-ка, Катерина, налей будущему воину чарку суворовской крепости!
Катя поставила на стол серебряный поднос с самшитовой рюмкой старки и куском ржаного хлеба, посыпанного солью.
Долго вертел рюмку Ясаков в непослушных пальцах, мучительно хмурил брови.
- Извините, товарищ полковник, у меня до вас большое дело, понимаете...
- Не по-солдатски мямлишь.
- Эх, рубану для храбрости! Катерина Егоровна, разрешите?
- Молодец! - воскликнул старик. - В присутствии женщины, независимо от ее общественного положения, ума и образовательного ценза, обращаться положено сначала к ней. Какое же дело у тебя до Холодовых? Говори.
- Занимаясь в Осоавиахиме под вашим, товарищ полковник, командованием, я очень полюбил вас... и вас, Катерина Егоровна... и детей полюбил. Да. Я хочу жениться на Марфе... - Вениамин зажмурился.
Катя решительно поддержала его:
- Парень любит Марфеньку. Ей давно пора, папа, пора.
- Ну, эта песня в твоем жанре, Катюша, в твоем, - усмехнулся старик. - Не можешь равнодушно видеть холостых.
- Веня - хороший человек, и вся семья Ясаковых честная.
- Знаю Ясакова, он меткий стрелок.
- А кто из мужчин не меткий? Дело молодое! Если что и вышло, так он имел серьезные намерения.
- То есть как это - что-то вышло? - Агафон зверем посмотрел на сноху, на Вениамина. - Что вышло? А?
- С любой женщиной это может случиться. Марфута сама блажит: то такая близость, а то наотрез отказывается выйти замуж. Однако этого долго скрывать нельзя.
- Так! Я опять в дураках? Все обо всем знают, а меня вокруг пальца обводят? Не потерплю безобразия!
- Поймите, она женщина... Самая золотая пора...
- Да разве я сомневаюсь, что она существо женского рода? Загадка в другом: амурничала с этим отличным стрелком, а законный брак отвергает?
Вернулся с работы Семен, пожал Ясакову руку.
- А, Веня!.. Привет, строитель!
- Строитель он ловкий! - желчно засмеялся Агафон. - Делай, Сеня, запасную качалку.
И Агафон, усмехаясь, изложил "чудесную историю". Он был доволен тем, что сын тоже ничего не знал, что обоих "околпачили прекрасные созданья".
- Сватается за нашу деву, - заключил старик.
- Не могу без нее жить. Уговорите ее, пожалуйста! - взмолился Ясаков.
- Что за резон тебе связываться с ней? - спросил старик Вениамина. Сейчас она шипит на тебя, как кошка, а дальше-то что будет, подумай!
- Товарищ полковник, не обижайте ее. Она замечательный человек. Мы хорошо заживем. У нас будет сын.
- Сеня, позови сюда это загадочное существо, - сказал старик и тихо добавил: - Сумасбродное племя.
"Вот и Валентина моего, наверное, такая же русалка-дура околдовала", - подумал он.
- Сейчас вам лучше уйти, Вениамин Макарыч, - посоветовала Катя.
- Почему же он должен уйти? - вступился Агафон. - Пусть дева прямо скажет: благоволит она выйти за него или нет?
Катя улыбнулась так выразительно, снисходя к недогадливости мужчин, что старик только развел руками.
- Что же, ретируйся пока.
А когда Ясаков ушел, он зло засмеялся.
- А может быть, сразу две свадьбы сыграем? С бубенцами! Подождем боевого майора с его о с о б о й и заодно переженим их. Это ты, моя милая, распалила деву! - наступал он на сноху. - Уж очень много в тебе материнского энтузиазма!