Честно пытаюсь некоторое время настроиться на отдых. Ворочаюсь, выбирая удобную позу. Жду обещанного врача со Шрамом или еще кого из персонала. Не знаю, сколько проходит времени. Без аука мне сложно в этом ориентироваться. Показалось, что прошла целая вечность.
Ожидание становится невыносимым. Мое тело устало занимать горизонтальное положение и настойчиво требовало хоть каких-либо действий. Из головы не шло безысходное выражение лица Лайса и боль в его глазах. Все же следует его найти и объясниться. Представляю, как это выглядело в его глазах. Отвергла его, чтобы нацелиться на дядю. Ужас! Самой противно стало.
Вспоминая его порывистость и горячность, как бы не натворил он чего в таком состоянии. Вот эгоистка паршивая! Конечно же, нужно с ним поговорить и как можно скорее. Где там мой больничный халатик?
Халат нашелся вовсе не на полу, где я его надеялась обнаружить, а аккуратно сложенный на кушетке. Когда это Тарош успел его там положить? Ладно, не важно.
Выхожу в коридор, планируя выцепить кого-нибудь, кто сможет мне помочь найти палату Лайса, или пропавшего Шрама, или Акара на худой конец. Уж они-то помогли бы мне, сто процентов. Заодно и Тароша бы известили куда я собралась. Прятаться и скрывать свои намерения я не собиралась.
Вылавливаю пробегающего мимо сотрудника. Судя по его форме и символам на рукавах, он младший медик. Он странно на меня косится, но на вопросы отвечает четко и подробно и даже провожает до палаты Лайса. Я благодарю и прошу передать Шраму или Акару, где я нахожусь. Надеюсь, они догадаются сообщить каиру. Тароша не упоминаю, потому что не знаю, под каким именем он здесь находится. Мало ли, вдруг я всю маскировку ему нарушу.
Долго стою перед дверью, не решаясь войти. Как там он меня встретит? Может я зря так поспешила и стоит дать ему время, чтобы остыть окончательно?
Глупости! Раз решила, то надо идти. С этой мыслью, больше не раздумывая, прижимаю ладонь к сенсорному замку. Осторожно вхожу. Накрутила себя я все же знатно. В палате тишина. Неужели я зря пришла, и Лайса здесь нет? А нет. Здесь. Сидит на кровати спиной ко мне, напряженный и подозрительно тихий.
— Саша, зачем ты пришла? — голос усталый и совсем не злой.
— Поговорить.
— Спасибо, со мной уже поговорили, — невесело хмыкает он.
— Кто?
— Дядя, конечно. Или у тебя есть еще какие варианты?
Он, наконец, поворачивается ко мне лицом и выжидающе смотрит на меня. Вздыхает как-то обреченно и машет рукой.
— Проходи, раз уж пришла.
— Лайс, я хотела тебе все объяснить… — начинаю говорить, умостившись на похожий стул, что был и в моей палате.
— Не стоит. Я и так не слепой. Да и вашу связь только новик необученный не почувствует. Теперь я понимаю разницу. Акар был прав, — с горечью в голосе отвечает он.
— Тогда я не понимаю…
— Конечно, ты не понимаешь! — неожиданно взрывается Лайс. — Не понимаешь, каково это видеть, что все твои мечты и планы пошли прахом. Я пытался смириться и принять отношения, где мы с тобой только друзья. Прилагал усилия, уговаривал сам себя… Не получилось! И дело вовсе не в нашей связи, Саша. Да, если бы я мог, то я бы отказался и от нее и от своего проклятого дара, лишь бы увидеть хоть малейший отклик на те чувства, что я испытываю к тебе. И мне плевать, что ты не моя ашшела. Мне она не нужна, если это будешь не ты. Я так обрадовался, когда дядя запретил мне покидать планету, и ты была вынуждена здесь остаться. Думал смогу постепенно разбудить твое сердце. А он, значит, старался для себя. Как я этого сразу не увидел? Идиот!
Этот эмоциональный всплеск обрывается также неожиданно, как и начался. Лайс опять опускает плечи и невидящим взглядом сверлит пол.
— Знаешь, когда мне сказали, что это ты помогла меня найти, то я почувствовал такой восторг, подумал, что вот оно. Твои чувства начинают просыпаться… Тем больнее было, вернуться в реальность. Теперь понимаю, что все время обманывал сам себя. Я просто не хотел видеть правду, — говорит он бесцветным голосом.
От его эмоционального признания чувствую себя не в своей тарелке. Словно получила неприлично большое вознаграждение, ничего при этом не сделав. Все точки над «и» расставлены, недосказанностей больше нет. Он и без моих откровений все понимает. И ответить что-то надо, и слова все в горле застряли. Лайс совершенно точно не примет моей жалости или сочувствия. В этом мы с ним похожи. Во мне же борются полярные чувства. Я растерянна и зла одновременно. Зла на всю эту ситуацию и чертова упрямца Лайса. Как бы его отвлечь и переключить мысли на что-то другое?
— Знаешь, у нас на это говорят, что сердцу не прикажешь, — по какому-то наитию начинаю свой рассказ. Я повторяю свою историю попаданства, но уже в более сокращенном варианте. Сейчас слова льются значительно легче. Мне проще вспоминать свое прошлое, после того, как я им уже поделилась не так давно с Тарошем и Акаром.
Лайс не перебивает. Сосредоточенно слушает, бросая недоверчивые взгляды в мою сторону. А потом я, почему-то перескакиваю на эпизод с пещерой и призраком, отчего глаза у моего слушателя расширяются еще больше. Эта история его потрясает значительно больше, особенно после того как я пересказываю содержание нашей беседы с Тарошем об Изначальных и моего гипотетического к ним отношения.
— Ты понимаешь, что это может означать? — в конце рассказа Лайс не может усидеть на месте. Подскакивает с кровати и начинает мерить быстрыми шагами комнату, вываливая на меня свои размышления на эту тему.
— Изначальные не пропали бесследно, как все до сих пор считали. Может быть, горстке из них удалось избежать Купелей и найти себе новый дом. А дальше они просто забыли свое прошлое, или специально от него отказались и начали строить цивилизацию с самого начала. Нам нужно отыскать твою планету! Это же такой шанс! — загораются его глаза.
Блин! Вот отвлекла на свою голову!
— Лайс, ты ведь даже не представляешь с чего начать поиски. Я и сама ничем не смогу тебе помочь, — пытаюсь его образумить.
— Не важно, главное поставить себе цель. А теперь она у меня есть. И я обязательно докопаюсь до истины. Уверен, какие-то сведения можно найти, если хорошо постараться. Просто никто еще не додумался искать в этом направлении.
Вот теперь я узнаю прежнего Лайса. Глаза горят, ноздри раздуваются, на лице азарт охотника, почуявшего добычу. От любовной тоски и следа не осталось. Ее полностью перекрыла другая страсть.
Выхожу в коридор на слегка подрагивающих ногах. Переоценила свои силы. Зато теперь могу быть спокойна за эмоциональное состояние Лайса. Все-таки это того стоило. Сейчас, пока он горит своей новой идеей найти Землю, на другие переживания у него времени не будет оставаться. А потом, все потихоньку утихнет и успокоится. Ну вот, не воспринимаю я его в другом качестве, чем друг. Тут уж ничего не поделаешь. Да и определилась я вроде со своим мужчиной…
Ой, а вот и сюрприз. Кажется, кто-то решил делегировать себе роль моего единоличного охранника, сместив Шрама с этого поста. Тарош с самым невозмутимым видом подпирает противоположную стенку, как будто, так и должно быть, и других дел важнее у него сейчас нет.
Губы сами собой растягиваются в глупой, счастливой улыбке. Да, мне приятен такой жест внимания и заботы с его стороны. Не успеваю сделать и пары шагов, как он отлепляется от стены и стремительно сокращает расстояние между нами. Тарош подхватывает меня на руки таким привычным, отработанным жестом, что я просто диву даюсь. Прислоняюсь щекой к твердой мужской груди и прикрываю глаза.
Все. Можно расслабиться и ни о чем пока не думать, слушая мерный стук его сильного сердца. Каир жарко дышит мне в волосы и тихо ворчит что-то про то, что не постесняется оставить охрану в следующий раз у моих дверей, чтобы я не нарушала своих обещаний. Я вяло пытаюсь ему возражать, но сил на это почти не осталось.
Совсем не запомнила, как мы оказались в моей палате. Вынырнула из дремоты только, когда меня осторожно сгрузили на кровать и накрыли чем-то сверху.
— Подожди, — хватаю его за руку. — Ты уходишь? Я ведь не рассказала еще про пещеру и про все остальное… про призрака…
Размягченный мозг не способен внятно формулировать свои мысли. Я хочу приподняться, чтобы продолжить разговор, но Тарош мне не дает. Мягким толчком, укладывает обратно на подушку мою голову, ласково проводит по волосам и целует в висок.
— Спи, сердечко, завтра поговорим. Я никуда не уйду.