— Что? — переспросил поражённый этими словами Андрей. — Что ты сказал?
Иван поднял голову и устремил на него подавленный взгляд. Так же прозвучал и голос, когда он снова заговорил:
— Моё дело — дрянь, Иван. Нутром чувствую. И сюда не должен был приходить. Не должен был. Но и не прийти нельзя было. Сволочи, гады…
— Ты снова о прокуратуре, — догадался Андрей. Он махнул рукой, словно речь шла о безнадёжных вещах. — Да, забудь ты, Иван. Эти подпольные казино по всей России работают. Да и какие они подпольные? Как работали, так и работают. Что, наверху не знают о том, что творится? Конечно, знают. Покровители у этих ребят слишком серьёзные. Понимаю. Работаете, рискуете жизнью, всю эту грязь перемываете, а вам установка… закрыть дело. Нам такие установки каждый день приходят. Не трогать того или закрыть дело другого. Жизнь такая.
Против власти не попрёшь. Делай, что хотят и забудь.
— Не могу я, Андрей, — откровенно признался подполковник, — не могу. Что хочешь, думай. Все вокруг дураком называют. Постоянно твердят… Начальник следственного отдела и живёшь как «лох» в двушке. Если знаю — преступник… как смолчать? Если вижу, что начальство всяких гадов прикрывает, как молчать? И рапорты писал, и в Москву докладывал. Всё бесполезно. А люди ведь нас подлецами считают. Вот и бился. Вот и доигрался…
— Да что случилось? — с беспокойством спросил у брата Андрей. — Тебя что, с работы попёрли?
— Дело дрянь, Андрей, — совершенно подавленным голосом ответил подполковник. — Я влез в дело, в которое нельзя было влезать. Пришёл предупредить тебя. Будь осторожен. И, если что… мою семью… не забудь.
— Ты сильно преувеличиваешь… — начал было Андрей, но осёкся, с удивлением глядя на брата. У подполковника внезапно яростно вспыхнул взгляд.
— Преувеличиваю? Да я своими глазами видел документы. Фото, видео, аудиозаписи. Тысячи фактов… против самой большой верхушки. Подпольные казино, там даже рядом не стоят. Знаешь какой там список генералов… начиная с 1991 года, все серьёзные преступления, денежные потоки… триллионы долларов.
— Стоп! — остановил Андрей. — Я ничего не пойму. О чём речь? Что ты видел? Давай по порядку.
— Установка на задержание террориста.
— Арсентьев? Знаю. У нас тоже есть установка. Взрыв на автостоянке. Попытка подрыва двух магазинов. Ограбление банка. Им удалось прорваться сквозь оцепление. Вроде как у него ещё один заложник. Инкассатор банка, который пытался его задержать. Работаем. Сейчас оперативные группы прочёсывают всю область.
Подполковник отрицательно покачал головой.
— Не так. Всё не так. Я лично опросил свидетелей. Арсентьев даже не пытался взорвать магазины. Он забрал бильярдные шары и брелоки, которые позже использовал при нападении на банк. Ему был нужен бронированный фургон. Видимо, он понял, что за ним уже идут. Он понял, что его окружают. Поэтому и решил создать панику среди людей, чтобы иметь возможность уйти. Подожди, дай договорить, — попросил подполковник, видя, что брат собирается его перебить, — я неспроста всё это говорю. Я первый с группой прибыл в банк. Я изъял видео, где Арсентьев говорит на камеру. Он утверждал, что является сотрудником управления внешней разведки. Он говорил, что его подставили по причине того, что у него в руках оказался компромат. Что это не нападение, а защита. И ещё… он оставил диски. Я опросил свидетелей и просмотрел диски. Так вот, Андрей, — подполковник бросил на брата очень выразительный взгляд и только потом продолжил: — Всё подтверждается.
Я лично видел этот самый… компромат. Потом я позвонил в Москву. В ту самую фирму, в которой работал Игорь Беляков. Тот самый, которого обвинили в организации теракта наряду с Арсентьевым. Выяснилось, что это… программист. Обыкновенный программист. Тут можно и не копать. Раз посмотреть на эти диски, и понимаешь весь сыр — бор с Арсентьевым.
— Неприятная история, — только и сказал Андрей, когда брат замолчал. — Диски? Можешь дать мне их? Хочу посмотреть, что там.
Подполковник, в который раз, отрицательно покачал головой.
— Не могу. Гебешники забрали.
— Гебешники? — услышав слова брата, Андрей побледнел.
— Зашли в кабинет, забрали диски… спросили, почему я интересовался Беляковым.
— Они тебя отслеживали?
Подполковник кивнул.
— Андрей, у меня с ними состоялся очень неприятный разговор. Потом пришли ещё какие-то люди из управления разведки. Плели что-то про измену родине и заговоре, который, якобы, возглавляет Арсентьев. Ну, я им, прямо в цвет, всё и высказал. Сказал, что у меня есть свидетельские показания, есть данные с видеокамер. В общем, материалов достаточно, чтобы завести уголовное дело. Один из них мне сказал: «Не рыпайся, толстяк.
Не то появится ещё одна вдова с троими детьми». Ты понимаешь, Андрей? Они моё досье подняли. Потом они ушли. Мне позвонили из управления министерства и приказали «закрыть свой поганый рот». Так и сказали.
— А ты? — коротко спросил Андрей.
— Я? — подполковник снял фуражку. Положил её к себе на колени и начал разглаживать двумя пальцами эмблему двуглавого орла. — Назвал генерала «гадом» и вспомнил добрую русскую пословицу: «Не говори что мне делать, и я не скажу куда тебе идти». — Подполковник поднял на брата смелый взгляд и негромко произнёс:
— С работой кончено. Меня уволят. Но я не жалею. Надоело пресмыкаться. Я давал присягу Родину людей защищать, а не этих преступников.
— Иван, — разделяя каждое слово, произнёс Андрей, — ты взрослый человек. Неужели непонятен расклад? Кто у власти, тот и диктует правила игры. Выступишь против них — потеряешь всё. И тебя никто не возьмёт на работу.
Хорошо, если нищенскую пенсию дадут. Тебе это надо?
— Нет сил больше терпеть, Андрей! Лучше уж так, чем каждый день с совестью своей воевать.
— Угомонись. А я по своим каналам попробую замять это дело. У меня есть…
— Нет! — подполковник встал. — Я здесь не для того, чтобы искать покровителя. Мне не за что стыдиться. И просить я не буду. В общем, если что… позаботься о семье. Я на тебя надеюсь.
— Иван, — Андрей не оставлял попыток переубедить брата. Глядя ему в глаза, он ещё раз сказал: — Я попробую утрясти всё. А ты езжай домой и всё обдумай. Поговори с Ириной. Все вопросы решаемы.
Подполковник не стал ничего говорить в ответ. Он просто пожал руку брату и вышел из кабинета. После его ухода Андрей снял трубку и набрал номер Ирины, жены своего брата. В трубке раздался радостный голос:
— Андрюша, милый, как хорошо, что ты позвонил. Мы с детьми только что тебя вспоминали. Решили пригласить вас на дачу. Я Анечке твоей шашлыки обещала. А готовить шашлыки будет Хамзоев Аслан. Чеченец. Ты его знаешь. Невысокий такой, смуглый. Смешно разговаривает на русском. Заместителем у Вани. Так что, шашлыки будут самые что ни на есть кавказские.
Андрей с улыбкой выслушал всю эту речь, а затем сказал в трубку:
— Ирочка, обязательно придём. Но я тебе звоню по другой причине. Ты поговори с Иваном. Пусть немного сбавит обороты. Характер тяжёлый. Неуступчивый. Слишком он забирает. Нельзя так. С людьми ладить надо.
Особенно с начальством. Тогда всё как по маслу пойдёт.
— Андрюша, мы уже затрагивали эту тему. Ваня такой. Его не изменишь. Да и что менять? Живём мы честно. На зарплату. Ваня мог сто раз озолотиться, но не хочет. И правильно. Он правильно говорит. «Возьмёшь один раз, и больше никогда не отмоешься. Они потом всё что захотят с тобой сделают». Пусть поступает, как знает. Я не буду ему мешать. И не проси меня.
— Ты такая же, как он. Два сапога пара. И я вас обоих очень люблю. И обязательно приеду на шашлыки. Мы все приедем. Пока.
— Анечку не забудь. А то в прошлый раз напился, и оставил её на бензоколонке. Пришлось нам за ней ехать.
Андрей расхохотался и положил трубку. На самом деле, такой случай имел место. Он вышел заправляться, а жена отправилась справить нужду. Машину он заправил, сел за руль и ехал. О жене вспомнил, когда Ирина спросила, почему он приехал один. Аня потом целую неделю с ним не разговаривала. Будто он нарочно её оставил. Вспоминая эту историю, которая у него всегда вызывала смех, а у жены — сердитый взгляд, он перебрал документы, запер их в сейф, затем перебросился парой слов с сослуживцами и вышел из здания управления. Сегодня он серьёзно припозднился. Оказавшись снаружи, он глубоко вдохнул свежий воздух и направился к стоянке. Она находилась с левой стороны здания. Стоянка была совершенно пуста. Стоял только его личный джип и ещё несколько служебных автомобилей. Он кивнул головой охраннику, миновал шлагбаум и подошёл к своей машине. Брелок удалось найти не сразу. Джип два раза пискнул. Он уже взялся за ручку двери, когда рядом раздался вой сирены. Андрей с удивлением оглянулся. Из-за угла вынырнула милицейская десятка. Через мгновение, не выключая сирену, она остановилась перед самым шлагбаумом. За ней подъехал милицейский УАЗик. Из десятки вышел вооружённый человек с автоматом в руках. Андрей узнал его. Это был капитан Хамзоев. Тот самый, кто обещал приготовить шашлыки. Он коротко произнёс:
— Мы за вами!
Милицейские сирены не умолкали. Десятка и УАЗик неслись на окраину города к гаражному массиву рядом с новостройками. Андрей сидел в десятке на заднем сиденье и смотрел, как мимо него пролетают огни.
— Как это произошло? — его голос прозвучал глухо и совершенно потерянно.
— Ничего не знаем, — с переднего сиденья ответил Хамзоев. — Иван позвонил мне и сказал, чтобы я приехал в отдел, взял ребят и выходил к месту преступления. Он сказал, что произошёл двойной убийства. Я приехал в отдел. Там никто ничего не слышал о двойном убийства. Ну, я и остался. Ждал, когда Ваня снова позвонит. Я не знал, куда ехать. Информация не был. Потом в отдел позвонил один человек и сказал… что возле гаражей… лежит убитый милиционер… Больше Хамзоев ничего не успел сказать. Машину свернула на узкую дорожку, укатанную щебёнкой, и помчалась между двумя рядами однотипных гаражей. Через мгновение показались мигающие в темноте мигалки, а за ними около десятка автомобилей и большое скопление людей, часть из которых была в формах, другая — в гражданской одежде.
Десятка, а вслед за ней и УАЗик, остановились. Андрей, Хамзоев, водитель, а за ними и оперативная группа покинули автомобили. Андрей увидел следователей из прокураторы. Рядом с ними стояла группа милиционеров.
Чуть подальше какие-то люди в гражданском. Не обращая ни на кого внимания и расталкивая всех, кто оказывался у него на пути, Андрей двигался вперёд. Он не сводил взгляда с луча прожектора, который был направлен на один из гаражей. Скоро показалась ещё одна группа людей. Разложив свои чемоданчики, они надевали белые перчатки и о чём-то тихо перешёптывались. Достигнув этой группы, Андрей увидел брата.