В 11 часов утра на следующий день Дубов вошел в проходную НИИГЛАВХИММОР с давно не испытываемым чувством волнения и с тысячей долларов, завернутых в бумагу. Еще на подходе к институту он увидел чуть поодаль от входа белую "Волгу" с номерами известными ему по принадлежности к родному ведомству.
"Вести будут", - мелькнула теплая человеческая мысль и Дубов почему-то подумал о Маше, - "Вернусь - подарю цветы. А, может, и еще чего...".
-На меня должен быть пропуск. Фамилия - Иванов, - сообщил вахтеру Саша. На его счастье сегодня вахтер был другой и всего через десять минут пропуск был найден.
-Лаборатория на третьем этаже, - коротко буркнул тот.
Змеева Саша нашел быстро: тот, оживленно жестикулируя что-то говорил в трубку телефона, одновременно встряхивая в колбе какую-то фиолетовую жидкость. Увидев Дубова, он кивнул головой и быстро закончил разговор. Жидкость на это никак не отреагировала.
-Пойдемте, директор вас ждет, - сказал Змеев и подмигнул. Дубов согласно кивнул головой.
В ангаре, примыкающем к зданию, стояла машина "ГАЗ-53" с тентовым кузовом. Водитель кемарил в кабине с надвинутой на глаза кепке.
-Прошу, - откинул тент Змеев, - Проверять будем?
Дубов заглянул в кузов: множество коробок, ящиков с деревянной стружкой, в которых просматривалось что-то стеклянное, какие-то бутыли, упакованные в контейнеры, - все это внушало уважение. Дубов сделал вид, что пересчитывает количество мест, при этом, для важности, чуть слышно бормотал:
-Та-ак, Аш-два-о, Цэ-два-аш-пять-оаш, аш-два-эсо-четыре, аж восемь-двенадцать, ангидрид твою щелочь.... Ну что ж, в основном все ясно, - обратился он к Змееву, - Состав, конечно, я проверить сейчас не могу, но если что не так, сами понимаете - мы шутить не любим!
-Не извольте беспокоиться, - сделал успокаивающий жест Змеев, - Все аккурат по заявке. Высший сорт. Клиенты будут довольны.
-Ладно, ладно, проверим, - Дубов извлек из кармана сверток с деньгами и передал его Змееву, - Вот план озеленения, а теперь попрошу накладную... И списочек со схемой.... Вы там все пометили?
-Всё, как договорились. Всё под номерами...
-Ну, что ж, как говориться, о'кей, о'бей...
Они обменялись бумагами различных размеров и номинальной стоимости, Саша залез в кабину и коротко сказал:
-Трогай!
Шофер почти не размыкая глаз повернул ключ зажигания и машина нехотя завелась.
Деревянко стоял около ворот. С чемоданчиком в одной руке и плетеной бутылкой в другой он выглядел довольно странновато, поэтому, очевидно, беспокойно озирался, а, может быть, беспокоился, не смоется ли Дубов с деньгами.
-Залезай! - крикнул ему Саша, когда машина выехала из ворот, - Заждался, наверное...?
Иван что-то буркнул, залезая. Машина тронулась.
-Куда едем то, командир? - безразличным голосом спросил водитель.
-На запад..., - ностальгически вздохнул Деревянко.
Деревня Верхние Бугры была расположена километрах в десяти от шоссе Горький - Москва и ничем не отличалась от десятков тысяч подобных деревень по средней полосе России, среди которых можно встретить такие экзотические названия, как Верхние Бредни, Нижний Подпор, Верхнесапожино, Нижнехлебово и так далее, не говоря уж о таких исконно русских названиях, как Дураково или Бухалово.
Видать так повелось со старых времен: всех делить на нижних и верхних, ну уж а дураков и бухалов на Руси всегда хватало. Никому, правда, от этого лучше не жилось, но принцип - есть принцип: каждому по способностям.
В этом отношении Верхним Буграм даже повезло: деревня, (вернее всё, что от неё осталось) стояла действительно на возвышенности, которую смело можно было причислить к бугру, но почему это было во множественном числе и куда, в таком случае, делись нижние бугры - никто объяснить не мог, а тем более Деревянко, правда, его никто никогда про это не спрашивал.
Он вспомнил, как пять лет назад побывал в этой деревне для того, чтобы представить, как выглядит его как бы отчий дом для того, чтобы не запутаться на допросах, в случае чего.... Он вспомнил, как обошел вокруг покосившийся дом, теперь по документам принадлежащий ему, и на всякий случай, снял слепок с замка, которым дом был заперт (Теперь у него в кармане лежал изготовленный по этому слепку ключ). Он вспомнил, как подбросил деду Мише бутылку отравленной водки и ему слегка взгрустнулось.
Неожиданно для себя Иван стал напевать про себя битловскую песню "Girl" в североосетинском переложении. Это его слегка успокоило.
Машина натужно урча преодолевала очередную лужу размером с небольшой пруд. Водитель очень доходчиво объяснял, насколько глубоко он любит такую дорогу, что даже готов вступить с ней в интимные отношения и со всей окружающей природой.
-Ну где ваша деревня, ё... ... ...ь! - рявкнул он, - Какого х... вам в деревне нужны химикаты? Совсем о...?
-Фу-у, как вы скверно выражаетесь, - поморщился Саша, - Любите природу, мать вашу! Потом в деревне всегда нужны химикаты: или поля удобрять, или рыбу травить. А вообще с вас должны были взять подписку о неразглашении, поскольку это засекреченный объект. У вас еще не брали?
Водитель отрицательно помотал головой и испуганно проговорил:
-Может не надо о разглашении, а? Потом ведь всю жизнь будешь невыездным!
-Нет, в ближнее зарубежье вас отпустят, а уж в дальнее..., - Саша задумчиво покачал головой.
-Мы за вас похлопочем, - неожиданно вставил Деревянко, - постараемся обойтись без подписки, только сам не трепи, что вёз, понял?
Водитель радостно закивал и в это время перед машиной открылся небольшой взгорочек, на вершине которого было видно несколько покосившихся изб.
-Вот она, родная деревня! - выражая неподдельное волнение воскликнул Деревянко, - Родина!
Саша с внутренней усмешкой посмотрел на него. Как раз в это время справа у дороги показалась облупленная табличка "Верхние Бугры", над которой стоял еще более облупившийся щит "Колхоз "Путь Ленина"". Саша еще раз усмехнулся про себя.
Слегка почерневший дом с забитыми окнами стоял третьим у дороги и Деревянко скомандовал остановиться. Он вышел из машины и обошел вокруг. Замок висел всё там же и Иван, вытащив из кармана ключ, попытался открыть его. Тот не поддавался.
-Эй, маслица нет? - крикнул он водителю и тут увидел, что на противоположной стороне дороги на лавочке сидит какой-то дед и внимательно за ними наблюдает.
"Кто-то еще живет.... Ну ни fuck you!*" - подумал про себя Деревянко. В это время водитель принес масла и с его помощью, а также с помощью двух часто вспоминаемых особ женского пола замок открылся.
Дверь со скрипом открылась. Пахнуло нежилым помещением и сыростью. Иван шагнул вовнутрь и осмотрелся: обстановка в избе полностью соответствовала его представлениям о деревенских избах, а также учебным пособиям на видео, которые они просматривали на шпионских курсах.
* Ну ни fuck you (ирл.диалект) - се ля ви! (русск)
-Эй, хозяин! Куда грузить будем? - услышал Деревянко голос водителя. Иван поспешил назад по пути убрав со стены фотокарточку какого-то молодого человека, подозревая что это он сам в оригинале.
-Давай, сюда заноси, в сени, - показал Деревянко и они начали перетаскивать груз.
-Ну что, Саша. Как тебе нравится моя хата?
Они сидели за скромно накрытым столом у окошка. Пришлось изрядно повозиться, прежде чем удалось оторвать ставни, подмести и вымыть пол и проветрить избу от многолетней сырости. Теперь она имела вполне жилой вид и даже печка работала.
-Ничего так, - ответил Саша, - Говоришь, восемнадцать лет здесь прожил?
-Да..., - с грустью кивнул Иван, - Восемнадцать лет, пока в армию не призвали.
-А потом...?
-А потом армия, дембель, работа в Горьком на автозаводе, потом умерли родители и я уехал вообще в Сибирь - побольше заработать...
-А сестры, братья? - проникновенно спросил Саша.
-Нет у меня никого, - всхлипнул Деревянко, - Один я сирота остался.... Оттого и в криминал потянуло...
-Я тебя так понимаю, - похлопал Саша Ивана по плечу, - У меня у самого только мать осталась. Отец рано помер - инфаркт. Братан старший в Афгане погиб. Теперь вот я один у мамани остался.
Деревянко понимающе кивнул и налил стаканы. В это время в дверь постучали. Иван инстинктивно потянулся к плечевой кобуре, но вовремя вспомнил, что её нет и сделал вид, что у него зачесалось подмышкой.
-Кто там? - спросил он.
В дверь вошел дедок в куртке неопределенной расцветки и штанах серо-чугунного оттенка. На ногах у него были сапоги разной высоты.
-Здравия желаю..., - промолвил дедок, - Я тута живу..., напротив. Вижу - к избе Деревянок кто-то подъехал, дверь открыли, ну и решил посмотреть: кто, зачем...
-Я Иван, сын Петра Сергеевича. А вы кто будете? Да вы садитесь..., - Деревянко показал на стул.
-Ива-ан? - дед расплылся в задумчивой улыбке, - Вернулся, значит... Я тебя с малолетства знаю, когда ты еще вот таким был, - дедок отмерил от пола ладонью полметра, - А я Михал Терентьевич, деда Миша, как ты меня звал. Вспоминаешь?
-Я..., я, конечно, вспоминаю! - воскликнул Иван, - Мы еще у вас яблоки воровали! ("Не сдох, зараза!" - подумал про себя).
-Да, да, воровали, едрить тебя..., - рассмеялся дедок, - А я вас крапивой...!
-Водочки не желаете? - спросил Саша.
-Водочки...? - протянул деда Миша, - Отчего же, можно. За хороших людей не грех!
После выпитой рюмки дед захрумкал огурцом, потом хмыкнул:
-Тута, намедни, лет пяток назад, иду я с поля, вижу - бутылка водки у крыльца лежит. Запечатанная, а вокруг никого. Ну, думаю, знамение свыше! Позвал своих соседей - Васильича и Кирилыча, ну и выпили на троих. Аккурат на пасху. Так ты не поверишь: у меня радикулит пропал, у Васильича язва зарубцевалась, а Кирилыч женился через год. Вот уж, благословение божье!
Иван поперхнулся закуской и ошарашено вспоминал, как ему при экипировке рассказывали про действие этой самой водки с отравой: "Сначала общая слабость, затем онемение конечностей, через пять-шесть часов - спазм и остановка сердца." Иван посмотрел на деда Мишу и понял, что для жителей России надо что-то значительно токсичнее.
-Ну, ладноть, - поднялся дед Миша, - Пойду я. Надо коровку подоить. Ко мне тут постояльцы определились - приехали грибы собирать. Грибов нынче полно. Сушить не успеваю. Давай, Ваня я в субботу баньку истоплю, попаримся. Ты надолго сюда?
-Да на отдых, деда Миша. Сколько понравится.
-А-а, ну-ну, - кивнул тот, - А чего это у тебя за стекляшки в сенях? Самогон что ли гнать собрался? Дык теперь не гонит никто...
-Не..., это для опытов. Удобрение одно испытать хочу...
-Ну, ну, - опять кивнул дед, - Только смотри, чтобы не ахнуло! Сейчас кругом все гремить!
Это были пророческие слова.