На берегах Дуная весна запоздала. Косев заметил это, как только вышел из самолета. Воздух был еще прохладен и влажен. Солнце сияло, но не грело. На деревьях едва начинали наливаться почки, и ветер колыхал голые ветки. Над землей неслись легкие, мягкие волны тумана.
Лейтенант поторопился накинуть пальто поверх штатского костюма.
Вышедшие из самолета пассажиры переговаривались громко, еще под влиянием шума моторов, и направлялись к аэропорту.
Косев не воспользовался рейсовым автобусом аэродрома. Он знал, что его ждет заводская машина.
Когда пассажиры разошлись, к лейтенанту подошел молодой человек в ватнике и синей кепке набекрень.
— Товарищ Косев?
— Он самый.
— Я с завода сельскохозяйственных машин… Симеонов, — представился юноша.
— Извините, — сказал Косев, — мне надо еще заскочить в аэропорт.
Через час Косев вошел в кабинет директора завода. Там сидело двое: один — крупный, плечистый, с сединой в волосах, другой — с подвижными глазами и лысым черепом, с легким нервным тиком правой щеки.
Они познакомились. Крупный человек, с громким, низким голосом, оказался директором завода, а другой — секретарем заводской парторганизации.
Во взгляде обоих Косев уловил некоторое разочарование. Действительно, из Софии их предупредили, что приедет человек из госбезопасности, которому надо оказать содействие. Они приготовились, и вдруг… является какой-то желторотый птенец.
«Да он еще комсомолец», — подумал партийный секретарь, пожимая руку лейтенанту.
Косев преодолел мгновенное смущение и выложил на стол фотографию механического цеха завода.
— Вот снимок, о котором я говорил сегодня утром по телефону. Надо установить, кем он сделан и когда.
Директор надел очки. Секретарь склонился над столом. Оба вгляделись в фотографию.
— Это наш цех, — сказал партийный секретарь.
— Механический цех, — уточнил директор.
— Бросается ли вам в глаза что-нибудь особенное на этой фотографии? — спросил лейтенант Косев.
— Нет, — ответил директор. — Ничего особенного не замечаю.
— Что тут можно особенного заметить? — недоуменно отозвался секретарь.
— В какие часы механический цех работает? — спросил Косев.
— Работа там не прекращается с шести утра до десяти вечера, — ответил секретарь.
— Какое это имеет в данном случае значение? — удивился директор.
Разведчик слегка усмехнулся.
— Большое значение. — И, стараясь сохранить спокойствие, продолжал задавать вопросы:
— Бывают ли такие дни, когда цех не работает?
— Да, конечно, по праздникам, — ответил директор.
— Да к чему этот вопрос? — проворчал себе под нос секретарь.
— Посмотрите, на снимке нет никаких людей, — заметил лейтенант. — Это показывает…
— Да, — нервно прервал его секретарь. — Снято в выходной день, когда завод не работал.
— Задача в том, чтобы определить, какой именно был этот день. Разрешить такой вопрос можно только здесь, у вас.
— Мы постараемся вам помочь, — любезно вставил секретарь. — Но как?
— В году столько праздничных дней! — воскликнул директор.
— Но по убранству помещения можно приблизительно определить, — заметил лейтенант.
Партийный секретарь и директор переглянулись. Многолетняя совместная работа научила их понимать друг друга с одного взгляда. Этот хлопец, присланный из Софии, начинал им нравиться. «Знает толк в своем деле», — говорили их глаза.
Директор нагнулся и долго разглядывал снимок в лупу. Потом поднял голову и молча подал лупу партийному секретарю.
Тот тоже сосредоточенно рассмотрел фотографию.
— Убранство ко дню Советской Армии, — сказал директор.
— В нынешнем году, — дополнил секретарь. Оба разглядели подробности убранства, им удалось прочитать лозунг, висевший на стене цеха:
«Слава Советской Армии — освободительнице народов!»
— Можно ли определить, когда именно повесили лозунги и когда их убрали?
Директор взглянул на партийного секретаря.
— Помнится, что повешены они были за два или три дня до 23 февраля. Но когда их сняли — труднее сказать.
Партийный секретарь задумался. Тик на правой его щеке усилился.
— Может быть, комсорг цеха поможет? — неуверенно сказал он.
Директор поднял телефонную трубку и велел позвать руководителя цеховой молодежи.
Косев внезапно задал еще один вопрос.
— А как ведется учет в проходной?
— Обыкновенные корешки бланков пропусков, — с некоторым удивлением объяснил директор.
— Нет, не в том дело, я хочу спросить: аккуратно ли ведется учет?
— Да, думаю, все в порядке, недавно я делал проверку.
— Можно посмотреть пропуска с начала нынешнего года, а также и за весь прошлый год?
— А зачем вам старые пропуска? — вмешался партийный секретарь. — Неужели…
— Никто не должен узнать, что происходит проверка посетителей, бывших на заводе.
Директор отдал новое распоряжение — принести пропуска из проходной.
В тот же момент раздался стук в дверь. Вошел высокий, худой человек, с умным, спокойным лицом: комсорг механического цеха.
— Петров, — спросил партийный секретарь, — какие лозунги висят сейчас в цехе?
— К Международному женскому дню.
— Так, а перед этим какие висели?
— Ко дню Советской Армии.
— Помните вы, когда их повесили?
— Отлично помню. Начали украшать цех в субботу, перед праздником, а кончили в воскресенье.
— Не ошибаетесь?
— Нет, хорошо помню, нас была целая группа комсомольцев. По окончании мы все вместе пошли на вечеринку.
— Спасибо, Петров. Мне кое-что надо было проверить.
Когда Петров вышел, директор повернулся к календарю, висевшему за его спиной.
— Суббота, о которой он говорил, приходится на 21 февраля, — заметил лейтенант.
— Что отсюда следует? — спросил директор.
— То, что снимок сделан 22-го или 23-го. Я не считаю 21-ое, потому что тогда в цехе были люди.
Косев вынул из кармана маленькую записную книжку. Порылся в ней и прибавил.
— У меня есть основания предполагать, что фотография снята 22-го февраля.
— Какие основания? — полюбопытствовал директор.
— Я навел справки в метеорологической службе аэропорта. 23-го февраля день был облачный, а 22-го — солнечный. По фотографии видно, что она снята при солнечном освещении. Поэтому я исключаю 23 февраля.
— Остается еще установить и час, когда сделан снимок, — заметил директор. В его голосе шутка смешивалась с нотками искреннего уважения к молодому разведчику.
— Это мы сейчас сделаем. Нельзя ли, товарищ директор, пройти на самое место?
Они зашагали втроем по узкой дорожке цеха между колоннами.
Косеву казалось, будто он уже много раз бывал в этом помещении, так он его изучил по фотографии.
У одного станка лейтенант остановился. На этом станке работал комсорг.
— Петров, — обратился к нему Косев, — вы работаете лицом к солнцу. Вам не мешает, когда свет бьет в глаза?
— Пока еще нет, — отвечал юноша, — даже приятно.
— А замечали вы, в котором часу лучи падают на переднюю бабку вашего станка?
— После полудня, часам к трем.
— Всегда?
— Да, почти всегда. Конечно, если день солнечный.
— Недавно в окне возле вас стекло было разбито?
— Нет, не так недавно, недели 2—3 назад.
— Как у вас обстоит с нормой?
Юноша улыбнулся и поглядел на партийного секретаря. Тот ответил вместо него:
— Обыкновенно 150 процентов!
Попрощавшись с Петровым, Косев двинулся дальше, в глубь зала.
Когда они вернулись в директорский кабинет, там на столе лежала груда корешков и две переплетенных тетрадки — документы проходной.
— Ну как? — не утерпел партийный секретарь.
— Снимок сделан около двух часов дня, — ответил лейтенант.
Директор поджал губы, но в выражении его лица не было ни недоверия, ни иронии. Он спросил:
— Как вам удалось это установить?
Косев опять показал ему фотографию.
— Вот, посмотрите, светлое пятно на передней бабке станка. Это от солнца. А вот это темное пятно — тень от разбитого окна, временно завешенного бумагой или картоном. Остальное вы сами видели в цехе.
Лейтенант взял со стола бумаги проходной и начал рассматривать корешки выданных пропусков. На каждом было аккуратно отмечено, в котором часу посетитель вошел на завод и когда вышел.
Косев отложил в сторону февральскую книжку пропусков.
— Эту я должен взять с собой, — сказал он сухо официальным тоном. — А остальные подержите у себя, пока я не сообщу, что их можно вернуть в проходную.
Из книжки, задержанной Косевым, ясно было, что 22 февраля выдан только один пропуск — группе в 30 человек с завода № 36. Руководителем группы был инженер Михайлов. Группа вошла на завод сельскохозяйственных машин в 13.00 ч. и вышла в 17.00.