— Шкура! — вскинув пистолет, прорычал мужчина. Лиля повисла у него на руке.
— Услышат же! Милицию вызовут!
Отбросив ее к стене, Лом бросился вперед и сильно ударил Миледи. Миледи отбила его удар и резко рубанула Лома ребром ладони. Нырнув под стремительно летевшую руку, он впечатал кулак в живот женщины. Шумно выдохнув, она отскочила назад и выбросила в ударе левую ногу. Отступив на полшага, Лом взмахнул рукой с пистолетом и подскочил к Клаве. Вскинув скрещенные руки, она поймала его кисть и ударом локтя выбила оружие. Обхватив Миледи за шею, Лом сумел ее повалить. Лиля попробовала растащить их. Сильный толчок отбросил ее назад. Схватив друг друга за горло, хрипя, мужчина и женщина боролись на полу. Лиля подхватила пистолет и снова подбежала к ним.
— Хватит! — закричала она. — Стрелять буду! — подтвердив свои слова щелчком предохранителя, вскинула «ТТ» вверх.
— Сдурела! — раздался надсадный хрип. Разжав пальцы, мужчина и женщина откатились в стороны.
— Не шевелиться! — зло крикнула Лиля. Ствол пистолета по-прежнему был направлен в потолок, а указательный палец слегка вдавил курок.
— Ты зачем, приехала? — посмотрела на Миледи Лиля.
— Психа встретить! — с яростью глядя на нее, процедила Миледи.
— От кого?
— От Уса! — сорвалась на злой крик Миледи. — Какому-то Лому помочь!
Лом, удивленно выматерившись, сплюнул кровь и хрипло захохотал:
— Так ты Миледи?
Удивленно взглянув на него, Клава тоже расхохоталась.
Роза выключила телевизор и тяжело вздохнула.
— Как же он так может? — сердито сказала она. — Марианна из-за него сына потеряла, а он…
— Это кино! — со смехом перебил ее Павел. Подхватил гитару, провел пальцем по струнам. Взглянул на недовольную женщину и запел:
Взяв последний аккорд, подмигнул вошедшему Бурову.
— Сам сочинил? — улыбаясь, спросила женщина.
— Где уж мне, — вздохнул Костя. — Листьев на «Поле чудес» вчера пел.
Недоверчиво посмотрев на серьезное лицо Павлова, Роза повернулась к Бурову.
— Правда?
Его каменно-непроницаемое лицо слегка разгладила легкая улыбка. Павлов весело и громко засмеялся.
— Да ну тебя! — обиженно отвернулась Ахмидова. Она встала и, не выдержав, тоже засмеялась:
— Какой талант в тебе пропадает! — Подошла к зеркалу, причесалась, подкрасила губы. — Пойду насчет Психа узнаю, — объяснила Роза.
— А где ты узнаешь? — спросил Буров.
— Много будешь знать — скоро состаришься, — сухо отозвалась она.
— А от старости и умирают иногда, — засмеялся Павлов.
— Мне цыганка нагадала: до сорока проживу, и все, — притворно опечалился Лев. — Так что ждать осталось совсем ничего.
— А сколько тебе сейчас? — спросила женщина.
— Сорок, — обреченно кивнул Буров и, не сдержавшись, весело улыбнулся.
— Ты скоро? — проводив Ахмидову до двери, спросил Павлов.
— Через час приду, — она посмотрела на часы. — Если узнаю что-то срочное — сразу.
Хлопнув дверью, Татьяна вошла в дом. Фомин сплюнул и зло выматерился.
— Эй! Зятек! — сердито окликнула его из раскрытого окна пожилая женщина. — Матюки здесь не раскидывай!
— Мария Ивановна! — повернувшись к ней, умоляюще проговорил Александр. — Скажите же ей…
— Я в ваши дела когда-нибудь влезала? — сухо спросила теща. — Вы сами уже родители! Вот сами и решайте, что да как лучше. — Обернулась и, убедившись, что дочь слышать ее не может, она понизила голос: — Обиделась она крепко. Это ж надобно такое сказануть! — не выдержав, сорвалась женщина. — Мол, Светка…
— Да не говорил я так! — заорал и майор.
— Как же не говорил-то! — рассердилась она. — Какого же лешего свекровь говорит, что после ранения ты детей делать не можешь?!
— Кто?! — захлебнулся в яростном крике Фомин.
— Мать твоя, вот кто. Перед тем как за границу уезжала. Мне прямо так и сказанула!
— Танька! — рванув дверь, заорал Александр. — С этим потом разберемся! Я тебе правду говорю! Светланку похитить могут!
— Пусть только сунется кто, — сказала Мария Ивановна. — Я им дам Светку! — Она потрясла сухоньким кулаком.
— Таня! — Майор загрохотал кулаками в дверь. — Открой!
— Хватит фулиганить! — разозлилась теща. — А не то сейчас милицию вызову! — И, видимо вспомнив, кто ее зять, с силой закрыла ставни.
Фомин выругался и пошел к машине.
— А может, он правду говорит? — Услышав хлопок автомобильной дверцы и шум отъезжающего «москвича», мать встревоженно посмотрела на Таню.
— Мама! — Дочь обожгла ее сердитым взглядом.
— Что — мама? — недовольно спросила Мария Ивановна. — Тебе два годика было, когда отца в Москву на Петровку перевели. Он нас и оставил. Как же! — всплеснула она руками. — Я-то простая доярка, а он капитан милиции. Поверила я ему тогда. Дура! Он потешился и забыл. Я в девках славная была. — Сухое морщинистое лицо женщины тронуло тепло воспоминаний. — А ты школу кончила и к нему насовсем, — с укором посмотрела она на дочь. — Но хоть приезжала часто. И на том спасибо. Как узнала я, что и ты милиционером будешь, сердцем маялась! А ты еще за милиционера и замуж вышла! Неужели не поняла, что не ты Сашке нужна, а отец твой! Ведь он тогда уже генералом был. А сейчас, вишь… — женщина покачала седой головой, — помер отец, и все! Кончилась любовь!
— Зачем ты ему про ранение напомнила? — сердито спросила Таня.