- Судно и должность?
- Теплоход "Кустанай", третий штурман.
- Маршрут последнего рейса?
- Южное - Братислава - Вена и обратно,
- Когда вернулись в Южное?
- Вчера в пятнадцать тридцать.
- В котором часу сошли на берег?
- Три часа спустя.
- Без вещей?
- Был чемодан. Подарки вез своим женщинам. Их у меня пятеро. Мать, сестры - трое - и... - Таранок замялся. - Только посеял я чемодан. И хоть убей, не помню где.
- Как он выглядел?
- Большой черный кожаный чемодан.
- Мы нашли ваш чемодан, - успокоил моряка Зенич. - В автобусе. Вещи целы.
- В автобусе? - переспросил Таранок. - В каком автобусе?
- На котором вы ехали в Приморск.
- Может быть, - неуверенно согласился моряк.
- Вы что, не помните автобуса?
- Нет, хотя я должен был как-то сюда попасть.
- Вернемся к моменту, когда вы покинули судно. Возможно, так вам будет легче вспомнить. Надолго вас отпустили?
- На трое суток.
- Когда вы собирались уехать в Приморск?
- Сразу же. Был поезд...
- Что помешало?
- Понимаете, человека одного встретил.
- Кого?
- Да я сам толком не знаю. Зовут Николаем, грузчиком он в порту. Поздравил с благополучным прибытием. Спросил, куда направляюсь. Сказал, что домой. Это, говорит, не помужски и тем более не по-моряцки.
- И вы решили, что в его словах есть смысл?
- Решил, - виновато признался Таранок.
- Ясно, - сказал капитан. - Где пили?
- Сначала у Николая в общежитии. Когда все выпили, он сказал, что не последние мы с ним мужчины и что есть место, где люди вроде нас могут достойно провести время.
- Что это за место?
- Такое место в Южном одно - ресторан "Волна".
- Как вас принимали в "Волне"?
- Сначала все было как описывал Николай. Много вина и музыки, очень милая официантка... Кажется, её звали Ниной.
Но может быть, и Надей. Она мне понравилась, и я захотел подарить ей что-нибудь Полез в чемодан и вывалил все на пол. Она собрала, и я подарил ей платок. Потом Николай сцепился с кем-то, я его поддержал. Мы вышли в парк выяснять отношения Там меня чем-то ударили по голове. Дальше провал... Еще помню, как сижу в какой-то странной комнате где очень жарко, и Таня перевязывает мне голову.
- Какая Таня?
- Ну, эта, официантка
. - Да, да.. На кухне ресторана?
- Возможно. Помню, как мы с ней идем куда-то под дождем...
- Вы говорили ей, что едете в Приморск?
- Наверное.
По-видимому, женщина, которая провожала его и которую видели браконьеры, и была та самая Нина-Надя-Таня.
- Помню, как стою на каких-то ступеньках и кто-то громко кричит, что пьяного он не повезет. Я разворачиваюсь, чтобы ударить его... И снова провал. И последнее видение. Мне очень плохо. Я хочу выйти на воздух. Чувствую, откуда-то свежим воздухом тянет. Встаю. Иду по какому-то длинному и узкому проходу. Спотыкаюсь обо что-то и падаю, падаю, падаю...
- Вы встали с сиденья автобуса, в котором ехали, шли по проходу салона, споткнулись о чемодан и выпали в открытую дверь, - сказал Зенич. - Хорошо, что это случилось на остановке. А вообще, третий штурман теплохода "Кустанай" Таранок Сергей Иванович, хочу дать вам один банальный совет:
не пейте! Можете выпить немного в праздник. В день рождения матери. Бокал шампанского на собственной свадьбе вам не повредит. Но чтоб так, вдрызг, как скотина... - Он не жалел его. - Кончается это... Ну, да вы сами видите, чем это кончается. Кстати, я не уверен, что сегодня все закончилось наихудшим образом.
Он действительно не был в этом уверен.
ШЕСТНАДЦАТЬ ЧАСОВ ТРИДЦАТЬ МИНУТ
Пока вертолет набирал высоту и разворачивался над Холмами, Зенич вызвал Южное. Киреев находился в кабинете дежурного и сразу же подошел к микрофону.
- Зенич, - сказал капитан. - Как успехи, Александр Иванович?