- Это я так, для рифмы, - пояснил председатель. - Грешен. Люблю другой раз в разговор рифму вставить. Вообще-то агрономша теперь дома. И учительница тоже.
- Женщина, о которой идет речь, приехала сегодня ночью на автобусе из Южного, часа в три. Мог её кто-нибудь видеть?
- В такое время вряд ли. Вот разве что сторож
- Какой сторож?
- Дед Марк. Магазин сторожит. Магазин - вон он... - Председатель показал. - А напротив как раз остановка автобуса.
- Где сейчас сторож?
- В магазине, где ж ему быть. Он там и живет, при магазине.
- Проводите, пожалуйста.
Магазин находился метрах в двухстах от сельсовета - традиционный сельский магазин, где продавалось все. На двери висел большой замок.
- Нам не сюда, - сказал председатель. - Нам с другой стороны.
Они обошли дом и, перешагивая через разбитые деревянные ящики, валявшиеся повсюду, приблизились к обитой железом двери, которую пересекал по диагонали массивный железный брус.
- Закрыто, - констатировал Зенич.
- Это для виду, - успокоил председатель. - И для продавщицыного спокойствия, чтоб дед не сбежал. Он изнутри дверь открыть никак не может.
- Ну, а замок?
- Днем это бутафория, - пояснил Марыганов. И добавил весело: - Кому надо, тот знает. - Он открыл замок, выдернул нижний конец бруса из паза, отвел брус в сторону, распахнул дверь и пригласил: - Прошу!
Они вошли и попали в затхло-темный мир. Прямоугольник двери был единственным источником света в помещении, служившим, по-видимому, складом.
- Где же ваш дед? - спросил капитан.
- Здесь, - ответил председатель. - Никуда не делся.
В дальнем углу кто-то зашевелился, и сиплый голос спросил:
- Тебе чего, Ермолаич, бутылку?
- Брось свои шутки, дед, - мрачно сказал председатель. - А ну выдь-ка, дело есть.
В углу ещё долго кряхтели, потом, осторожно ступая, из темноты возник и приблизился ветхий безбородый старичок лет восьмидесяти, в фуфайке, в валенках, но без шапки.
- Ружье где? - пугнул его председатель. - Почему без ружья?
- Есть ружье, - сказал дед. - Есть. Возьму, если потребуется. Что-то тебя, сынок, не признаю, - сказал он Зеничу. - Ты наш, степновский?
- Я из милиции, дедушка, - сказал капитан. - Я к вам по делу.
- Зачем из милиции? - не понял дед. - Службу несем исправно. Никогда ничего не пропадало.
- Товарищ тебя, дед, не проверять приехал, - объяснил председатель. - Он тебя кое о чем порасспросить хочет.
- Пусть спрашивает, - разрешил сторож.
- Спрашивайте, пока он в настроении, - шепнул председатель Зеничу. Старик крутой. Сдвинется винтик - слова из него не вытяните.
- Вы сегодня ночью дежурили? - спросил капитан.
- Дежурил. Я, сынок, всегда по ночам дежурю.
- Где вы находитесь ночью?
- В магазине. У двери ящик пристрою и сижу до утра.
- Можно взглянуть?
- Чего ж нельзя? Можно.
Дед отошел к стене, нашарил и распахнул дверь в магазин. Капитан с председателем шли следом.
Из двух больших окон магазина отлично просматривались и посадка, и дорога, и то место, где стоял вертолет.
- Ух ты, ветрогон! - увидев его, сказал дед.
- Не ветрогон, а вертолет, - поправил председатель.
- Ну, вертолет. Твой, сынок, ветрогон?
- Мой, дедушка, - сказал Зенич.
- Да ты, я вижу, большой начальник! - удивился дед. - Ты давай спрашивай, я тебе все расскажу.
- Вы всю ночь здесь сидите?
- Дежурю, - уточнил дед.
- Дежурите. Если кто под окнами ходит, видите?
- Вижу. Только редко кто теперь ходит. В такую пвгоду по домам все больше сидят. А если и ходят куда, так это к нам, в магазин.
- По ночам улица освещается?
- Освещается, - сказал председатель.
- Когда освещается, когда нет, - уточнил дед. - На столбе, что у магазина, лампочка не всегда горит.