Спальни во всех квартирах тоже были одинаковыми, однако Ангел привнёс сюда изюминку: стеклянную витрину с винтажными (а по Лизиному мнению, попросту старыми) джинсами.
Лиза с графом пристроились на кушетке. Аврора плюхнулась с ногами на большущую кровать, скинув на пол кучу желтеньких подушечек. Макс принялся бродить туда-сюда по комнате. Ангел, размахивая радостным Принцем Чарльзем, как сумочкой, никак не мог добраться до сути дела и беззастенчиво тратил свое и чужое время, разглагольствуя о великом смысле картин, украшавших стены спальни.
Ну, пожалуй, «украшавших» — слишком сильное слово. Так же как и слово «картины». Если бы кто-то спросил Лизино мнение, она выразила бы его кратко: мазня мазнёй. У Пуськи и то получилось бы лучше, если бы он случайно вляпался в краску и повалялся на холсте.
Из рассуждений Ангела выходило, что на самой большой картине он пытался изобразить себя в образе светила и своё позитивное влияние на жалкое существование зрителей-глупышей. Однако вместо «солнца русской телеиндустрии» вышли какие-то ярко-рыжие разводы с глазками и небрежно наляпанными стразами. На картине также имелся неубедительный подсолнух, символизировавший аудиторию Ангела. Цветок смотрел в противоположную от «светила» сторону и явно намеревался удрать отсюда как можно раньше.
Остальные живописные работы представляли собой вариации на тему «Господин Головастиков — центр телевизионной Галактики». Там тоже было много блесток, разлапистых солнц и сереньких безжизненных планеток, на некоторых из которых было маркером подписано «Ричард Кинг — дурак».
Лиза перевела взгляд. В изголовье кровати висело несколько фотографических портретов Ангела — в шапке Мономаха и роскошной царской мантии.
— Так это не шутка? Он и правда был императором? — шепотом спросила Лиза у графа.
— Совсем ненадолго, но да, господин Головастиков однажды стал официальным государем… Случайно, конечно. Нелепость, крошечная лазейка в законе, — пояснил граф. — Однако потом к правлению вернулась Екатерина Николаевна. Парадокс: механизмы демократии помогли Романовым восстановиться в своих монархических правах…
— Эй, друзьяшки на галёрке! — возмущенно окликнул их Ангел, выпуская кныша из рук. — Не вижу, чтобы вы меня слушали!
— А мы что? Мы ничего! — тут же стала оправдываться Лиза, как двоечница на уроке.
— Сударь, предлагаю перейти к рассказу о похищении, — сказал Макс. Он разворошил подушки, валявшиеся на полу, и заглянул под кровать. — Где находилась курица в момент совершения преступления?
— Вот прямо тут и находилась. — Ангел указал на симпатичный собачий матрасик из красного бархата — напротив кровати, под стандартной световой панелью. Кныш уже успел забраться на свою королевскую лежанку и теперь возился там, устраиваясь поуютнее. — Милая Камилла! Чарли не может без нее заснуть, бедняжка. Вы поглядите, как он измучен!
Все посмотрели на кныша. Он закрыл глаза и безмятежно задремал.
— Да, мы оба измучены, измучены этим жестоким миром… Так о чем я? Ах да, Камилла. Наша курочка лежала себе на матрасике, никому не мешала, никого не трогала, такая милая, резиновая и беззащитная… И вдруг в открытое окно влетает зелёный почтовый дрон, накидывает на нее сетку и уносится прочь вместе со своей добычей! Я закричал, закричал на весь дом, Чарли залаял, но что толку!
Макс по очереди выдвинул ящики прикроватной тумбочки, Лиза тоже не удержалась, поглядела: беспорядочно сваленные конвертики из рисовой бумаги с приглашениями на вечеринки; вскрытая упаковка с сушками; нательный крестик на холщовой бечевке; крупный синий камень, подозрительно похожий на сапфир из Шапки Мономаха на фото; пузырек с таблетками; "Утолитель жажды" в пластинках; золотое зеркальце с вензелем Дома Романовых; зарядка для Перстня; крем для рук «Лапа Джима на счастье» и прочая дребедень.
Макс разочарованно вздохнул и задвинул ящики обратно.
— Сударь, на дворе зима, — сказал он. — Зачем вы вообще открывали окно?
— Так я каждое утро открываю, мой милый, на полчасика. Мне после пробуждения необходим свежий воздух. В «Имперских амбициях» писали, что Клеопатра так сохранила молодость и красоту. А я что, хуже какой-то Клеопатры? Мне морщины не нужны, и не предлагайте!
— Ну, вы же всё-таки не в Египте. Сомнительная какая-то история.
— Это правда, Макс, — лениво подтвердила Аврора, играясь со своим Перстнем. — Я подключилась к его «Домовому». В программе заложено полное открытие окна в спальне в шесть ноль ноль. Круглогодично. Закрытие в шесть тридцать.
— Эй, милочка, кто тебе разрешил подключаться к моему «Домовому»? — с запоздалым возмущением воскликнул Ангел.
— Энджи, ты серьезно? Дата твоей коронации — пароль от всех твоих устройств? — хмыкнула Аврора, не обращая внимания на попискивания Головастикова. — И от твоего Перстня, и от твоей Скатерти? — Она присвистнула. — Блин еловый! Сколько изменений в заводских настройках Самобранки! Твой повар — реально мастер кулинарии, как я погляжу. Даже раздел «Собачье меню» сумел внедрить в систему. Вау.
— Сударь, где находились вы сами во время похищения? — строго спросил Макс, со всех сторон прощупывая собачью лежанку. Кныша, возлежащего на матрасике наподобие вишенки на торте, вся эта возня не волновала. Плюшевый пёсик имел стальные нервы.
— Ой, боженьки, вот сразу видно — простой жандарм, и образ жизни ведет простой и жандармный. — Ангел картинно закатил глаза к потолку. — Милый мой! Когда публичная личность просыпается, она куда первым делом бежит? Правильно, к любимке своей!
Он подошел к громадному напольному зеркалу в дальнем углу комнаты. У Лизы в спальне было такое же, и оно ее жутко раздражало: было оно какое-то мутное, будто залитое еловым пивом под завязку; да еще эта пошлая золоченая рама. Она поначалу думала отколупать один золотой завиток, чтобы потом его выгодно продать в своей реальности (вот дураки! драгметаллы без присмотра оставляют!), однако затея не удалась — завиток никак не поддавался. В конце концов Лиза утешилась мыслью, что это просто крашеная золотой краской железяка.
Ангел вытянулся перед уродливой мебелиной во весь рост. В глубине тумана что-то тоненько пискнуло и поверхность резко прояснилось. Вот теперь это действительно было похоже на зеркало: ясное и четкое. Рама засветилась, телеведущий озарился приятным, удачно падающим светом, который сразу стер с лица Ангела лет эдак пять-семь. Помятая физиономия Головастикова стала больше похожа на монархический фотопортрет над кроватью.
Однако Зеркало, кажется, осталось недовольно увиденным. На зеркальной поверхности, оказавшейся на поверку сложным экраном, тут же стали появляться сияющие советы: какие пилинги и увлажняющие маски для лица рекомендованы хозяину, на какую сторону ему сегодня лучше уложить волосы и что вообще отечественная косметическая индустрия может порекомендовать в его конкретном случае.
— А мое почему так не умеет? — с претензией сказала Лиза. Она с завистью наблюдала за тем, как Ангел заново начесывает себе кок, следуя указаниям интерактивной стрелки на поверхности Зеркала. — Сломанное, что ли, подсунули? Я так и знала!
— Во имя Господа Бота, Лиззи! Ты своё Зеркало активировала, признайся?
— А как? — с необыкновенно глупым видом спросила Лиза.
— Перстнем, бейби, Разумником своим! Конечно же, Перстнем!
— Ну… да, — немедленно соврала Лиза. — Активировала. Я же не полная дурочка.
— Что-то не верится, — скептически отозвалась Аврора. — Ты — и догадалась, как включить бытовую технику? Готова поставить на кон свой лэптоп, что это не так.
— Сударыня, не стоит сомневаться в искренности нашей уважаемой Елизаветы Андреевны, — вмешался граф. — Вы обижаете коллегу своим недоверием. Я, например, совершенно не исключаю, что в квартире Елизаветы Андреевны и вправду установлено неисправное Зеркало.
— Вот именно! — возмущенно поддакнула Лиза, радуясь, что наивный граф приподнял ее имидж в глазах общественности.
— Окей, френды. — Аврора была преисполнена скепсиса. — У нас есть три подозреваемых в мутности Разумного Зеркала. Инженер ВАЗЗа. Управляющий нашим Мандариновым домом, не заметивший поломки. И Лиззи, которая до сих пор не в курсе, что в ее квартире есть центральный пылесос, способный за несколько секунд убрать всю кошачью шерсть с пола. Так за кого голосуем?
Граф отвел глаза и сменил тему разговора:
— Сударь, чем именно вы занимались в момент похищения? — обратился он требовательным тоном к Ангелу.
— Тем же самым, мой милый, тем же самым, чем и сейчас, — невнимательно ответил Головастиков, поправляя непослушную прядь волос, постоянно падающую на лоб. — Марафеты наводил. У меня есть определенный утренний моцион, которому я обязан следовать — это мой долг перед Красотой!
— Где был господин Принц Чарльз?
— Рядом со мной — я решил испытать на нем одну особо дерзкую укладку. Чтобы потом повторить ее на себе. Вечером мне должны были вручить премию «Самый ухоженный и харизматичный житель Южного округа Чёрной Речки». Событие ответственное, друзьяшки! Я должен был сперва потренироваться на кныше. Тем более, этот плюшевый баловень обожает, когда я его расчесываю.
— Итак, давайте восстановим картину произошедшего. — Макс мужественно пытался вести глупейшее расследование. — Вы спали в кровати, кныш в своей лежанке. Так?
— Так.
— В квартире еще кто-нибудь был?
— Нет, Юха приходит позже — завтракать я люблю в начале восьмого, когда организм полностью пробудится и чакры раскроются навстречу наступающему дню!
— Отлично, — невозмутимо согласился Макс. — Чакры так чакры. Пускай раскрываются, сколько душе угодно, полиция против этого не возражает. Итак, в шесть ноль ноль автоматически раскрылось окно. Верно?
— Верно.
— Вот так? — Он распахнул стеклопакет. С улицы повеяло свежим зимним воздухом.
— Именно, — подтвердил Ангел, мельком взглянув на окно. Он был слишком увлечен замазыванием темных кругов под глазами при помощи корректирующего крема с игривым названием «Очи-звезды».
— Отлично. После того, как окно открылось, вы встали с кровати…
— Несмотря на дикий холод! — с гордостью отметил Ангел, принимаясь похлопывать себя по брылям для поддержания тонуса лица.
— …несмотря на дикий холод, вы смело, как истинный воин и мужчина, встали с кровати, подошли к Зеркалу и принялись дерзко укладывать себе волосы. Так?
— Не совсем. Сперва я подозвал к себе Принца Чарльза и начал укладывать шерстку ему. Вот тут-то и влетел этот посланец ада, зеленый, как флаг Швейцарии, квадро…
На улице послышался ровный нарастающий шум. Тяжелое шмелиное жужжание приближалось.
Мигая красными сигнальными огнями, в окно влетел здоровенный дрон размером с журнальный стол. Зеленый, как флаг Швейцарии. С золотым двуглавым орлом на борту и надписью «Почтовая служба Российской империи». Спальня заполнилась гулом и вибрациями. Прическа у Ангела разлохматилась, как щетина у престарелой зубной щетки. Лопасти громадных винтов мелькали, как самурайские мечи.
— …коптер, — потрясенно закончил фразу Ангел. — Да, вот именно такой. Как вы этого сделали, дружочек?!
— Что? Я ничего не делал, — так же потрясенно отозвался Макс.
— А кто же…
В считанные мгновения дрон завис над собачьей лежанкой, выпустил блестящую сеть с грузиками и накрыл ей кныша, как одеяльцем. Затем — щёлк — грузики магнитами притянулись друг к другу — Чарльз оказался в ловушке — решил спросонья, что его переложили в удобнейший гамак — умиротворенно облизнулся и стал дрыхнуть дальше — дрон резко поднялся вверх вместе с кнышем в авоське — унесся в зимнее небо.