- Итак, дорогие мои полицейские, - в голосе женщины звенела беспощадная ирония. - Какие же улики изобличают меня?
- Леди, речь идет не об уликах, - почти вызывающе сказал Корин. - Но некоторые темные углы вы обязаны осветить.
- О! - леди Фитурой сострадающе улыбнулась. - Бедный мистер Торникрофт! В замке так много темных углов!
Корина было не так-то легко вывести из равновесия, но Антония подошла к этой цели вплотную.
- Вчера около полудня, - он старался не обращать внимания на ее тон, я заглянул в комнату отдыха, где находились вы и лорд Фитурой. Я случайно услышал фрагмент вашего разговора, точнее, вашу реплику, обращенную к мужу. "Это наш единственный выход", - сказали вы. Что вы имели в виду?
- Как что? Безусловно, убийство Уинвуда.
Вмешался Уэстбери, пребывавший вне себя от злости, но не утративший внешних признаков самоконтроля.
- Леди Фитурой, все мы договорились о том, что я веду расследование и мне оказывают содействие. Но я - лицо неофициальное и в дальнейшем должен буду отчитаться в своих действиях перед полицией. Так вот, среди подозреваемых я поставлю вас на первое место и укажу, что из всех гостей Везенхалле только вы активно мешали мне. Идемте, мистер Торникрофт.
- Подождите, - Антония прикусила губу, сверкнула белая полоска безупречных зубов. - Если вы так на это смотрите...
- А у вас иное мнение?
- Просто смешно подозревать меня в убийстве...
- Отличный аргумент! Так я и напишу в отчете для полиции, в конце: "А леди Антонию Фитурой подозревать просто смешно".
- Но как я могу доказать...
- Ничего не нужно доказывать! Всего лишь ответьте на вопрос мистера Торникрофта.
- Какой вопрос? Ах да, тот разговор в комнате отдыха... Но мистер Уэстбери, это личное... Вы сами-то верите, что английский аристократ, реальный кандидат в министры финансов, обсуждал с женой план убийства?!
- Речь не о том, во что я верю, - Уэстбери принял терпеливо-вразумляющий тон. - Верить можно в Иисуса Христа, я предпочитаю знать.
После минуты растерянности, о которой она явно сожалела, Антония вновь обрела уверенность в себе.
- Ну, так от меня вы не узнаете.
Спросите лорда Фитуроя, и посмотрим, как ему понравится вмешательство в его частную жизнь.
- Кстати, о частной жизни, - Корин сделал вид, что уцепился за непроизвольно возникшую ассоциацию. - Пожалуйста, расскажите нам об Огдене Лэддери...
И Корин, и Уэстбери заметили, как Антония побледнела, зрачки ее сузились.
- Мне решительно нечего сообщить о графе Лэддери, - отрезала она. - Мы мало знакомы.
- Да? - Корин нащупал брешь в обороне и без промедления атаковал главными силами. - А мне-то казалось, с памятью у вас все в порядке. Венеция, площадь святого Марка, отель "Даниэле"...
Глядя на лицо Антонии, Корин вспомнил песню группы "Прокол Харум" под названием "Еще бледнее бледного" - вот так сейчас выглядела леди Фитурой. Она отвернулась к огню, скрываясь от перекрестного обстрела пристальных взглядов.
- Так вот зачем вы пришли на самом деле, - прошептала она. - Это... подло.
- Нет, леди Фитурой, - возразил Корин. - Мы хотим поймать убийцу, только и всего. А для этого нам нужно выяснить как можно больше о гостях Везенхалле, в частности, о графе Лэддери.
Вы были его...
- Не произносите убогих слов, более приличествующих толпе, - быстро перебила Антония. Теперь ее лицо, напротив, пылало едва ли не ярче пламени в камине. - Мы были близки, да... Долго... Все в прошлом... Но мои воспоминания полны тепла и благодарности, понимаете вы это?!
- Конечно, - успокоил ее Корин. - Мы не намерены реанимировать призраки и тем паче предавать гласности ваш угасший роман. Признаюсь, что одной из наших версий было убийство Уинвуда графом Лэддери из-за ревности, потому что Рамона...
Он осекся. Антония смотрела на него в упор, в ее глазах заплясали не то отблески огня, не то искорки неожиданного смеха. И она действительно рассмеялась - искренне и открыто.
- Огден? - выдохнула она. - Огден убил Уинвуда из-за Рамоны? Вы серьезно так думаете?
- Мы рассматриваем разные версии, - раздраженно произнес Корин. - Вы знаете графа Лэддери, а мы - нет, так помогите нам!
- Придется, иначе вскоре вы самих себя заподозрите... Передайте мне бокал с коктейлем, вон там на столе... Благодарю... - Антония опустошила бокал двумя большими глотками и поставила на каминную полку. - Слушайте. Граф Огден Лэддери - не тот, кого вы ищете. Не стану утверждать, что он не способен на убийство - наверное, при определенных обстоятельствах каждый из нас способен.
Но он относился к Рамоне как к декоративному украшению, она занимала в его жизни место более значительное, чем чиппендейловский стул, но менее значительное, чем бюро эпохи Людовика XIV. Так было во времена нашего романа, и я не вижу, по какой причине это могло бы измениться теперь. Не угодно ли по рюмке "Гленливета", джентльмены?
29
Не торопясь, Корин и Уэстбери шагали по коридору к комнате Берковского.
Англичанин рассуждал вслух:
- Ее защита Лэддери ничего не стоит, Корин. Она все еще влюблена в него и вполне способна солгать.
- Вы загипнотизированы словами леди Фитурой, Джон, - Корин жестом изобразил эстрадного гипнотизера. - Отвлекитесь от них и взгляните на ситуацию непредвзято. Сам факт романа графа Лэддери с Антонией свидетельствует, что он не слишком ценил Рамону. А если мы рассмотрим в качестве убийцы саму Антонию, натолкнемся на вопиющее противоречие. Отводя подозрения от Лэддери, она сужает круг подозреваемых и тем подставляет себя...
Корин остановился перед дверью Берковского и постучал. Отклика не последовало.
- Где же наш банкир? - риторически вопросил Уэстбери и получил в ответ пожатие плеч.
Берковского обнаружили в бильярдной, где он в одиночестве уныло гонял шары по зеленому полю стола. На вошедших он посмотрел мельком и вновь принялся примерять кий к какому-то хитрому трюковому удару.
- Мистер Берковский! - окликнул его Корин.
Банкир с неохотой отложил кий.
- Вы ко мне, господа? А я-то думал в простоте душевной, что мы обо всем поговорили...
- Открылись новые обстоятельства, касающиеся доклада Уинвуда, - пояснил Корин, усаживаясь на стул у стены и закуривая. - Теперь нам точно известно, что это за доклад.
- О господи, - простонал банкир.
- А также известно, - беспощадно дожимал Корин, - что выступление Уинвуда с этим докладом перед сенатской комиссией представляло угрозу для вас.
Смертельную угрозу, Берковский. Перед вами стояла проблема Гамлета быть или не быть. Либо вы, либо Уинвуд, только так. Вдвоем в подлунном мире вам было бы тесновато. Улавливаете, куда я клоню? Это чрезвычайно весомый мотив для убийства, да, сэр.