Еще одна проверка – на этот раз последняя: высотомеры? рули высоты? радиокомпасы? На последний вопрос ответа не последовало – радиокомпасы были отключены, и Невьянцев деликатно пробормотал: «Проверка закончена».
Впрочем, на эту, последнюю, проверку уже не было ни сил, ни времени, ни внимания: самолет шел на посадку. Самолет и по высотомеру, и по секундомеру уже должен был быть над ближним маркером…
– Полоса! – вдруг закричал Никита. – Вижу полосу!
Тусклую белую полоску заметили и командир и второй пилот. Но слишком уж невероятно… Не поверил Селезнев, что с этой высоты и с этого расстояния при нижней кромке облачности в шестьдесят метров можно увидеть полосу.
– Полоса! – еще раз крикнул Никита, и теперь командир поверил: так ярко сейчас на земле, ждавшей их приземления, могла светиться только посадочная полоса.
Он выровнял машину, и в то же мгновение коротко, словно захлебнувшись, звякнул ближний маркер, а внизу, под машиной, замелькали красные неоновые огни створа…
– Ближний привод! – крикнул Витковский.
– «Значит, полоса….» – с облегчением подумал Селезнев, выравнивая самолет точно по светящейся полосе…
Он, пустив с помощью Димы аварийные тормоза и переведя в тормозной режим винты, остановил самолет чуть подальше третьей рулежной дорожки и тотчас крикнул: «Глуши!». Открыл форточку, вытащил из кармана пачку сигарет, зажигалку и жадно затянулся, вдыхая одновременно и ароматный дым, и свежий, колючий воздух из форточки. Потом увидел, как нос самолета огибает желтая машина руководителя полетов, расстегнул ремни и сказал бортмеханику:
– Выбрось лестницу – начальство прибыло.
Вышел из кабины на деревянных ногах, нашел в гардеробе свою шинель, шапку, застегнул пуговицы и шагнул к открытой двери: внизу, у желтого «газика», стояла группа людей.
– Пусти, Дима, начальство ждет.
Спустился на землю и по очереди, начиная с начальника управления, пожал протягиваемые руки.
– Все в порядке? – спросил кто-то.
– Как видите, – буркнул Селезнев в ответ не очень дружелюбно и отвернулся к аэровокзалу.
Но тут подбежал врач со «скорой».
– Есть пострадавшие?
– Есть, – ответил он, не отрываясь взглядом от аэровокзала. – Мальчик в первом салоне – заберите. Да еще один, во втором салоне – без сознания. Веселый… Фамилия у него такая. Тоже заберите – отравление алкоголем.
И ушел к ярко и нарядно освещенному аэровокзалу – прямо по полю, по черной и вязкой, чуть прихваченной морозом земле.
В истории гражданской авиации был такой особый случай, однако в описании его автор изменил – по вполне понятным причинам – рейс, номера самолетов, имена действующих лиц.
«Ныряющий циклон» движется со скоростью до пятидесяти километров в час, сопровождается ураганными ветрами, шквальными метелями и ливнями.
Радиограммы аэропортовских метеостанций о нелетной погоде начинаются со слова «штормовая».
Командный пункт.
Гражданской авиации.
Дистанционный демонстратор.
Взлетно-посадочная полоса.
Направление, перпендикулярное курсу самолета.
При флюгировании лопасти винта поворачиваются вдоль по потоку воздуха (становятся в положение флюгера) и вин выключенного двигателя уже не является для самолета «тормозным парашютом».
Эта лампа загорается ара достижении максимально допустимой для самолета скорости пикирования (так называемое число Маха). [Число М – отношение скорости самолета к скорости звука на данной высоте]
Так летчики называют рукоятки управления режимом двигателей (по первым буквам: «Угол поворота рычага топлива»).
Минимум «Д» – видимость до километра, нижняя кромка сплошной облачности – 80 метров. Посадка в этих условиях возможна только со специальной аппаратурой автоматического захода на полосу.
Диспетчерская служба управления.
Эшелоны для самолетов класса Ил-18 размечены по высоте через 600 метров, причем идут самолеты «в вилке», то есть навстречу друг другу.
Авиационно-диспетчерский пункт
Авиационно-техническая база порта
От МАП – Министерство авиационной промышленности.
Пятым двигателем на Ил-18 иронически называют вспомогательный турбогенератор для запуска основных моторов. [Правильно – ВСУ, вспомогательную силовую установку]
Искаженное слово «флюгер». Имеется в виду кнопка автофлюгирования винта, которой останавливают двигатель.
Пикирующий бомбардировщик Пе-2
От слова «глиссада» – кривая, по которой самолет идет на посадку.
Бетонная взлетно-посадочная полоса обычно заканчивается щебеночным полотном, которое и называют концевой полосой.
Максимальный угол поворота топливных рычагов [УПРТ, они же РУД] (взлетный режим).
Сферические колпаки-обтекатели на винтах двигателей.
Огни подхода к полосе и на самой полосе имеют три степени яркости.
Центральная диспетчерская аэропорта.
Самолет перед посадкой, как правило, делает над районом порта «круг».
Приборная скорость для Ил-18 при двух работающих двигателях равна 320 километров в час, а критическая, то есть срыва в пике [неверно: скорость сваливания] – 280. Таким образом, разница между ними 40 километров в час.
Имеется в виду радиостанция, подводящая самолет к аэродрому.
Радиомаяк (англ.). Радиостанция, регистрирующая точность захода самолета на полосу.