- Почти ничего. Но мне тут пришлось говорить о политике с одним из наших друзей, и он назвал ее имя. Он работал с ней одно время.
- Цинтия теперь вся в политике, - улыбнулся Дисой.
- Ас кем ты разговаривала?
- С Бертом Риизом.
- Поговори с ним, может, он знает еще кого-то, кто был знаком с Салли.
- Конечно, но если это только политика, то Цинтия...
- Это не политика. Просто я хочу проследить ее успехи на сцене и в жизни. Она вышла замуж за Сима, когда он только начинал карьеру. Поищи кого-нибудь, кто знал бы ее с тех времен. Это возможно?
- Конечно. Кошечки всегда поддерживают друг друга.
Это традиция. Я покопаюсь в этом.
- Сколько времени это займет?
- Да завтра что-нибудь найду. Где мы встретимся?
- В моей конторе. Я снова в системе. Или найдешь меня в "Голубом кролике".
Он мигнул мне. Он любил нашу жизнь, но Цинтия держала его в руках. Лев всегда слушает львицу.
Человек Рикрби посмотрел на меня как-то странно, снял пост и исчез. Тогда я поднялся наверх. Я слышал ее голосок, поднимаясь по ступенькам. Она щебетала без умолку. У нее был чудесный голос, но пела она что-то странное - протяжное и чужое. И пение доносилось не из той комнаты, где я оставил ее, а откуда-то сверху.
Я рывком перемахнул через последние ступеньки и замер в начале коридора, держа 45-й наготове и недоумевая, что происходит с ее голосом, в нем слилось все: страх, ненависть, изумление и - никакой надежды.
Когда я медленно приоткрыл дверь, то увидел, что она стоит лицом к стене, а голос звенит и переливается в гулкой пустой комнате. Руки опущены вдоль тела, золотые локоны на нежной шее. Я сказал:
- Сью...
Она медленно, словно в забытьи, скользнула по мне взглядом и, сделав прыжок, как в балете, оказалась рядом. По-моему, она только теперь узнала меня. Ее голос, который дрожал на немыслимой ноте, вдруг оборвался.
- Что ты здесь делаешь?
- Здесь пусто.
- Тебе так больше нравится? Она спрятала руки за спиной.
- Мебель смотрит на тебя. Она ждет людей. Я не хочу ждать людей.
- Почему, Сью?
- Они убивают.
- Тебя когда-нибудь кто-нибудь обижал?
- Ты знаешь, то есть, вы...
- Я знаю, что тебя до сих пор никто не обижал.
- Они убили мою маму.
- Этого ты не знаешь.
- Нет, знаю! Змея убила ее!
- Что, что?
- Змея.
- Твоя мама умерла от другого. Она была больной. На этот раз она старательно замотала головой.
- Я вспоминаю. Она боялась змеи. Она сказала мне, что это была змея.
- Ты тогда была очень маленькой.
- Нет!
- Пойдем вниз, цыпленок, надо поговорить.
- Ну хорошо. Я могу залезать сюда, когда мне вздумается?
- Конечно. Только не выходи на улицу.
Эти карие, огромные глаза вновь потемнели от ужаса.
- Вы знаете, что кто-то снова хочет меня убить?
- Не стану тебе врать. Конечно. Может, это сделает тебя осторожнее. Кто-то за тобой охотится. Я еще ничего не знаю, но ты обещала слушаться меня, верно?
- Верно, Майкл.
Я подождал, пока она допьет кофе, а потом выдал свою идею.
- Сью... - Она посмотрела на меня и детским чутьем угадала, что я хочу сказать. - Не хочешь вернуться домой?
- Я никуда не поеду.
- Ты хочешь, чтобы я-выяснил, что происходит? Она кивнула.
- Ты поможешь мне, если сделаешь то, о чем я прошу.
- Что это изменит?