«Ага», - взбрыкнула шальная идея в моём потухшем мозгу.
«На это и ловят красоток. Когда к вам проявляешь внимание – вы играете сразу в недоступность, когда перестаёшь – тот час же стремитесь навстречу».
- Зайдём ко мне – расскажу.
Тут я вздохнул непритворно, она поняла это и теперь была просто обязана удовлетворить вспыхнувшее любопытство, как любая женщина.
- О, да у тебя ремонт! – остановилась она на пороге комнаты моей квартиры, в которой стены приятно пахли свежей побелкой, а мебель была сдвинута на середину.
Впрочем, пол уже был чисто вымыт, хоть и не перекрашен пока, мебель выдвинута аккуратно, так что в уменьшенном объёме комната выглядела даже уютней.
Бюракан, главное действующее лицо моей жизни, был немедленно водружён на стол, и началась беседа.
Людмила восприняла мою одиссею с захватывающим интересом.
Конечно, я не был с ней настолько откровенен, как с Фаукатом, мужчины, выговариваясь перед женщинами, никогда не забывают о собственной гордости. Но она что-то дополнила и поняла цепким интуитивным умом и впечатлилась, что перед ней несправедливо обиженный человек, беззащитный и добрый. К тому же умный и симпатичный мужчина, которого впору пожалеть не только состраданием, а утешить с применением всего арсенала имеющихся средств.
Конечно, я не отказался от ответной реакции, когда она встала на моём пути, (я зачем-то сходил на кухню), и прижала к себе с материнской нежностью, быстро перешедшей у нас в нежности сексуальные.
Но взял я её с какой-то трезвой рассудочностью, словно осуществлял процедуру заказного коитуса для медицинских целей.
Её влагалище оказалось удивительно неглубоким, так что при каждом движении в полчлена доставал я до матки и, видимо, поэтому показалось широким. Кстати, этот признак, который мог оказаться великолепным для толстого, но короткого органа, неожиданно больно опечалил меня. Размер имеет значение.
«Где теперь смогу я найти такую чудную игрушку для своего дружка, какая есть у Ларисы».
Людмила почувствовала, что не воспламенит меня затуманенной страстью, поэтому прекратила попытки довести до оргазма себя.
Однако, поскольку была умной и доброй, то не посчитала меня за сволочь, хотя подобная реакция в таких ситуациях возникает нередко у красивых женщин.
Она поднялась с тахты и тут, на тумбочке заметила фотоальбом. Среди множества фотографий она безошибочно выбрала одиночный снимок Ларисы в прелестном голубом костюмчике и, даже не спрашивая – она ли это, принялась громко восклицать, чуть ли не рыдать безутешно:
- О, тебе такую больше не найти! Это не девушка, это чудо!
Это совпадало с моим настроением, и я раздражённо прервал её:
- Прекрати! На ней свет клином не сошёлся.
- Вадик! Я девять лет работаю в школе, но таких красоток с умным взглядом не видела!
- С развратным взглядом!
- С влекущим, чудик! Ой, я бы сама расцеловала её.
- Ты что, бисексуалка?
- Да что ты! – расхохоталась она. - Нам учителям не положено, разом с работы вылетишь!
Она всмотрелась ещё раз в фотографию:
- Если честно, с этой бы согрешила.
Я выхватил фотографию из альбома:
- Порву и выброшу.
Людмила ловким кошачьим движением перехватила её назад:
- Не смей! Потом будешь жалеть. Закажи лучше с неё портрет и повесь на стенку в обновлённой квартире. Это история твоей жизни, причём самый лучший её период.
- Ладно, ладно, - прошёл мой импульсивный порыв, - ты хороший педагог, быстро просветила даже взрослого мужика.
- Ну, давай по кофе, и я пошла.
Мне нравилось беседовать с этой обаятельной и продвинутой дамой, хоть и взбаламошной, как все красавицы.
- Что снова замуж не выходишь?
- Женихов нет.
- Не верю, с твоими-то данными.
- Было за два года три любовника, и ни с одним не вышло по серьёзному.
- Сбежали?
- Что ты, все предложения делали. Сама ломалась. И что интересно, мужики-то все женились, и жёны у всех, не поверишь, лучше меня: молодые, без детей и с обеспеченными родителями.
- Все ищут лучше, чем имели.
- Мужики находят, а нам не заказано, дура я с претензиями!
- Ну ладно, ещё не вечер.
- Да ну вас! – отмахнулась Людмила, - меня недавно в институт пригласили, пока на полставки, так увлеклась новой работой!
- Расскажи.
- Ты, ведь, физик?
- Электронщик.
- Ещё лучше, ты Геру Ломакина знаешь?
- Знаю, кандидат наук, - вздохнул я. – А моложе меня лет на шесть.
- О, он как проклятый работает! Слышал об эффекте Кирлиана?