Я отметил, что впервые за полгода после отъезда Татьяны, было утро без мыслей о ней - всё моё существо было поглощено думами о Ларисе.
- Даже телефона её я не знаю, - рассеянно размышлял я на работе, - пойду, спрошу у Марины.
Марина работала рядом, в соседнем здании, но телефон наотрез отказалась дать.
- Что делать? - думал я. - Не звонить же в колледж! Кого спрашивать? Ларису - акселератку? Да! есть же Виктор!
Я позвонил приятелю на работу, но, тот, как назло, оказался в командировке.
Так я промучился несколько дней и, особенно, ночей. Лариса ничем не давала о себе знать.
- Да было ли всё это на самом деле? - засомневался я. - Может быть, это был прекрасный сон? Господи, схожу с ума!
Но когда я ложился в постель, то вся она источала оставшийся возбуждающий аромат девичьего тела, я закрывал глаза и всю ночь находился в каком-то зыбком состоянии полусна, когда Лариса являлась ко мне и я, почти как наяву, любил её как хотел.
Почти всегда сношение начиналось с той самой позы - она сверху. Вся красота юной девы, старательно насилующей меня, была видна, как на ладони. Запыхавшись и разогревшись, Лариса, не поворачиваясь назад, а лишь отведя руку, включала вентилятор, стоявший сзади тахты на тумбочке. Тот, с мягким жужжанием охотно принимал участие в любовной игре девушки - то, поворачиваясь вокруг оси, охлаждал со всех сторон её разгорячённое тело, то, задержавшись в центре вращения, освежал её голову, развевая и запутывая на лицо пушистые прядки волос, которые падали ей на глаза. Она смешно и бесполезно пыталась сдуть их на сторону, и тогда наездница была особенно прекрасна - я просто умилялся при виде этого.
- Мне так нравится эта поза, - говорила она.
- Почему? - спрашивал я, - ну мне, понятно почему - самому делать ничего не надо.
- А мне потому, что ты не мешаешь любить тебя, как хочу, от тебя мне нужен только торчащий кол.
Постепенно я (к большому удивлению на утро, когда проходила ночная хмарь, и возвращалось чувство реальности) научился производить во сне с девушкой действия, которых наяву у нас с ней не было вообще.
Она ложилась на живот, попой вверх, распластав вдоль кровати свои массивные сладострастные ляжки. Пушок между ягодицами над анальным отверстием призывно будоражил меня, и я с мукой пропихивал свой член в маленькую липкую дырочку. Лариса запрокидывала своё красивое юное лицо назад, почти на целый оборот, я полностью вжимался в её упругую попу и кончал, кончал, растворяясь в милых огромных глазах и впиваясь до крови в полуоткрытые губки.
В другой раз я любил её, закинув полированные загорелые ноги себе на плечи и, покусывал ей под коленками, лобок, животик, сосочки грудей, а мой член истово долбил девичью плоть резкими, отрывистыми движениями.
- А, а, а! - кричала Лариса, - пощади сумасшедший!
- Нет тебе пощады, развратная девка, – хрипел я и к собственному восторгу, смешанному с ужасом, чувствовал, что не только мой член, но весь я вдолбился в её влагалище и, всасываемый мощным смерчем, исчезаю в нём. Потом, слава богу, проскочив внутри через всю Ларису, душа моя размытым клубочком тумана выпархивала через горло и губы дьяволицы и, повибрировав в воздухе, вновь материализовывалась в тело.
- Что это такое? - пытался размышлять я, сидя на работе. - К чёрту всю эту эзотерику! – внушал я себе, - пора остановить это помешательство.
Но наступала ночь, и всё повторялось снова.
V
С Ларисой наяву я столкнулся случайно, вернее, мои ноги во всякое свободное время подсознательно несли тело в окрестности колледжа, где встреча была более вероятной.
Мучительно сладкая химера моих ночных бдений, на этот раз в вызывающе коротком, бежевом с переливами полупрозрачном платьице чуть не сбила меня быстрой походкой навстречу и резко затормозила в метре от меня.
Она стояла на прямых, широко расставленных ногах с сумочкой через плечо, как гламурная модель на подиуме; без того короткая юбка, уплыла гармошкой ещё выше, обнажая ошеломляющие бёдра и краешек тонких трусиков.
- Слава богу, что хоть в школу она ходит в трусах, - подумал я и предложил:
- Давай поговорим на скамейке.
Лариса хотела возразить, но, со свойственным молодым девушкам непостоянством, передумала и ответила:
- Давай!
Мы отошли к скамейке и сели, я осторожно начал:
- Понимаю, что я тебе до "фени", но могла бы хоть позвонить, я же твой телефон не знаю.
- Да, вообще-то, я рада видеть тебя.
- Что ж не позвонила?
Последовала пауза.
- Стыдно было.
- Ну, пусть внезапно случилось, пусть по «пьяне», но нам ведь было хорошо?
- Ты думаешь? - зыркнула она на меня своими радужными хамелеонами, и во мне сразу всё куда-то опустилось.
- Так я её потеряю, - тревожно забилось в голове, - надо найти аргументы. Я взял её руки в свои, они были податливо нежными.
- Лариса, то, что происходит сейчас со мной, никогда раньше не было. Даже ничего похожего не было, и мне неизвестно, бывает ли это, вообще, у других людей.
Хамелеоны изменили цвет, и в них вспыхнул интерес.
- Что же происходит?
Я понял, что в искренности моё спасение и откровенно воспроизвёл картинки моих ночных иллюзий. Видно было, что юная красавица тронута таким сильным, произведённым ей впечатлением на взрослого мужчину, хотя, я не сомневался, что внимания к ней мужского пола не занимать.
- Знаешь, ты мне тоже снился.
- Также?
- Также! - засмеялась она и с размаху «влепила» мне в щёку поцелуй.
Похорошело.
- Мы встретимся с тобой? - еле удержался я от того, чтобы в ответ не зажать, не раздавить, не съесть благоухающее эротическое чудо.
- Я сама позвоню тебе.
- Дать тебе телефон?
- Да я взяла его у Марины.
- Вот как!