- А я тебя видел! Ты оттуда! - вдруг воскликнул младший брат, тыча пальцем то в экран телевизора, то в Машу.
- Ага! - гордо усмехнулся Борис. - Она оттуда. - Подожди тридцать секунд, - сказал он, обращаясь к Маше. - Я тебя подвезу.
- Приходи еще, - сказал ей младший брат.
- Обязательно, - кивнула она.
- Он что, у тебя правда первый? - спросила её слепенькая мама.
- Сегодня - да, - призналась Маша и выскочила за дверь.
. За удовольствия нужно платить.
Однако Борис Петров нагнал её, когда она ещё не успела выбраться из подъезда.
- Я же сказал, что подвезу! Она покорно села в машину.
- Ты же пил, - робко напомнила она, когда он усаживался за руль.
- Не больше, чем ты, - пожал он плечами.
Они благополучно доехали до дома на Пятницкой улице. Окно спальни было освещено. Эдик, похоже, ещё не спал.
- Ты, наверное, решила, что тебе больше не стоит со мной встречаться? - спросил Борис Петров.
- Я замужем, - сказала Маша, подразумевая именно это.
- Я уже в курсе.
- И тебе не все равно... быть со мной?
- А что тут такого? Разве нам было плохо?
Какие он вынес впечатления из их общения - об этом она судить не могла. Но что касается её, то и теперь слабые электрические заряды то тут, то там мучительно-сладко зудели в её теле.
- Значит, увидимся? - подмигнул он ей и, притянув к себе её голову, нежно поцеловал в губы.
Больше его ничего не интересовало.
- Конечно, - вздохнула она и, вылезая из машины, оглянулась, чтобы ещё раз посмотреть на этого красивого и счастливого мужчину, с которым, вне всяких сомнений, ещё неоднократно будет заниматься любовью, ничуть не смущаясь тем, что ему-то эта ситуация видится несколько под другим углом, а именно: "Как славно лишний раз перепихнуться с замужней телкой с телевидения, часом, не еврейкой ли..."
Это было написано на его красивом нагловатом лице, и все-таки, повинуясь неискоренимой женской потребности, Маша искательно заглядывала ему в глаза и старалась найти в них признаки настоящего ответного чувства. "Он тоже в меня влюбился! - убежденно говорила она себе. - Но не скажет об этом, потому что эти глупые слова для него пустой звук..."
И, надо сказать, она была недалека от истины. Он конечно её любил. Он вообще любил хороших людей. А плохих не любил. Как всякий нормальный человек... Это ведь у неё было не все в порядке с мозгами.
- Я тебе позвоню, - бросила Маша на прощание.
- Годится, - ответил он и добавил: - Но будешь молчать больше двадцати четырех часов, придется вызывать тебя повесткой. Я ж не железный.
Значит, все-таки будет скучать, обрадовалась она.
- Но если снова будешь небритым, - пошутила она, - больше не увидимся. Разве я могу показываться в эфире с таким подбородком. Зрители подумают Бог знает что...
- Подбородок чепуха! - не замедлил усмехнуться Борис. - Ты лучше на свои локти и коленки полюбуйся!
Взглянув вниз, Маша в ужасе всплеснула руками.
- Тебе смешно!..
Поднимаясь в лифте, она подумала: семь бед один ответ. Давно пора объясниться с Эдиком. Входя в квартиру, она призвала на помощь всю свою решительность. Она прошла прямо в спальню - как ей показалось, уверенной и даже развязной походкой.
Эдик и правда не спал. Он лежал животом поперек их царской кровати из голубого гарнитура и в руках у него был калькулятор. Погруженный в какие-то расчеты, он время от времени делал пометки в записной книжке.
- Эдик... - начала Маша.
- Погоди, - нетерпеливо отмахнулся он. Маше пришлось ждать.
- Эдик, - снова начала она, чувствуя, что падает духом, - на похоронах я сломала каблук, а потом...
- Секундочку, - попросил Эдик. Она переминалась с ноги на ногу.
- Готово! - воскликнул Эдик, откладывая калькулятор.
- Теперь ты меня можешь выслушать? - спросила Маша.
- Давай, - нетерпеливо кивнул он, продолжая смотреть в записную книжку, - рассказывай быстрее. Что там с твоим каблуком?
- Я сломала каблук, а потом познакомилась с милиционером.
- Что дальше?
- Он подвез меня в магазин, и я купила новые туфли...
- Могла бы и старые подбить! - проворчал Эдик. - Что еще?
Не в силах продолжать, Маша молча указала на свой подбородок.
- Это аллергия, - уверенно констатировал он.
- Ты думаешь? - вздохнула она и показала ему свои локти.
- Ты пьешь слишком много кофе на своем телевидении.
- Ты думаешь? - повторила она и, приподняв юбку, показала колени.
- Надо намазать каким-нибудь кремом, - посоветовал Эдик со знающим видом.