- Но я-то женщина! - вздохнула она.
* * *
С кладбища они возвращались вместе с Катей, Григорием, Ритой и Иваном. Григорий вел машину, Катя сидела рядом с ним на переднем сиденье, а две другие пары кое-как утеснились на заднем.
Волк так бережно обнимал Машу и так обеспокоено поглядывал на нее, когда машине случалось подскочить на выбоине, что в конце концов Рита не выдержала.
- Полковник, - усмехнулась она, - вы трясетесь над вашей бесценной Машей так, словно она вот-вот родит. Можно подумать, что она действительно беременна.
Остальные закашлялись и ждали, что Маша начнет возражать.
- Ты, как всегда, права, - кивнула та,
- Еще бы, - не моргнув глазом, сказала Рита, - я была уверена, что этим кончится.
Катя всплеснула руками и радостно закудахтала.
- Поздравляю! У меня накопилось столько детских вещей! - затараторила она, пытаясь перегнуться через сиденье, чтобы обнять сестру.
- Эй-эй, полегче! - прикрикнул на жену Григорий, предостерегая её не то от неосторожного поведения в машине, не то от преждевременного раздаривания вещей. - Кажется, они тебе самой скоро понадобятся.
- Он прав, Катя! - засмеялась Маша.
- Он у меня такой бережливый... Не беспокойся, - бросила она мужу, там на двоих хватит!
- А если ты родишь двойню? - резонно заметил он.
- Тогда тебе придется работать в две смены!
- Маша, - спохватилась Рита, - а когда же ждать сие событие?
- К весне...
Между тем Иван пожал Волку руку, а Григорий по-родственному хлопнул его по плечу.
Маша не могла не отметить, что, оказавшись в центре всеобщего внимания, он держал себя отменно. Ничуть не смущался, умел отшутиться и поддержать светскую болтовню. В результате все сошлись на том, что он обаятелен, добр, красив, а главное, до самозабвения влюблен в Машу.
XLVI
Когда на другой день после похорон и поминок Маша проснулась вместе с Волком в квартире на Патриарших, ей показалось, что они уже давно муж и жена и давно живут вот так - своей семьей, в своем доме.
С самого утра телефон раскалился от звонков. Звонили самые разные люди и по самым разным поводам. Одни - чтобы принести Маше свои соболезнования в связи со смертью матери, другие - чтобы поговорить с полковником. Последние были сплошь официальные лица разного ранга - военные, политики, депутаты, представители чеченской диаспоры, а также посредники в переговорах с вооруженной оппозицией. Они уточняли с полковником как распорядок встреч, консультаций, так и прочие вопросы, касающиеся конфликта на Кавказе.
Прежде Маша, честно говоря, и не подозревала, что её любовник такая важная персона.
Господин Зорин сумел прозвониться к Маше между заместителем министра обороны и помощником секретаря Совета Безопасности.
- Прости, что не был на похоронах, Маша, - виновато проговорил он. Всю жизнь до смерти боюсь кладбищ и покойников... Но если тебе что понадобится, - заверил он, - то я весь в твоем распоряжении - хоть днем, хоть ночью. И насчет программы не беспокойся. Время есть. Командировки тоже не к спеху.
За завтраком, как супруги со стажем, Маша и Волк делились друг с другом своими "производственными" проблемами. Тема дискуссии была, естественно, одна: война на Кавказе.
- Оппозиция уже не требует полного вывода российских войск? - спросила Маша, подкладывая Волку второй бифштекс.
- Пока что они даже односторонние прекращения огня используют для передислокаций. К тому же ясно, что сами полевые командиры ещё не пришли к единому мнению по вопросу переговоров. Да и вряд ли придут.
- Значит, реальное перемирие невозможно?
- Мы готовы вести диалог при любых обстоятельствах. Но легких решений не предвидится, - сказал Волк, подливая Маше молока.
- Кажется, их позиция уже не отличается яростной непримиримостью.
Волк кивнул.
- АО чем ты говорила с господином Зориным? - осторожно поинтересовался он.
- Просто он хотел, чтобы я не беспокоилась о программе и насчет командировок. Время терпит.
Волк отодвинул тарелку, поблагодарил и, взяв Машу за руку, обеспокоено сказал:
- Любимая, я хочу, чтобы ты была теперь очень осторожна.
- Ты о чем?
Она сделала вид, что не понимает. Тогда он нежно коснулся её щеки.
- Ты будешь рожать во второй раз. Я уверен, что все будет отлично. Но я хочу, чтобы ты как следует поберегла себя, пока не родишь.
- Я буду себя беречь...
- И воздержишься от командировок?
Как ни странно, подобная постановка вопроса застала Машу врасплох. Даже Рита никогда не пыталась навязывать ей своего мнения в отношении работы. Маша изначально привыкла решать все сама. Ей нелегко это далось, и отступать от этого она не собиралась. Тем более, что у неё самой ещё не было определенного мнения. Однако она понимала, какого ответа ждет от неё Волк.
Маша молчала.
- Я люблю тебя и не хочу, чтобы что-то случилось, - мягко прибавил он и как ни в чем не бывало возобновил прежнюю тему.
- Мы продолжаем настаивать на полном и безоговорочном разоружении бандформирований, - сказал он.
Она не выдержала и улыбнулась: такой бесхитростной и очевидной была его тактика. Она, Маша, была как-никак беременна, и её зависимость от него росла не по дням, а по часам.
Он тоже улыбнулся и поцеловал её в плечо.
- Добровольно они не сдадут оружия. Это ясно, - сказал он.
- Если ты уже позавтракал, то почему бы тебе не заняться со мной любовью? - прошептала она.