- В "Диркоте". Наша работа - бороться с террористами. Так что сам понимаешь...
Его добродушие после недавней злобы насторожило Малко. Полковник обошел стол и резким движением отдернул занавеску. За ней громоздились глиняные кувшины - такие же, как тот, что приносили в камеру Малко. Их было больше сотни. На каждом висела табличка с номером и фамилией. Полковник, широко улыбаясь, повернулся к Малко.
- Смотри, это мои архивы. Предположим, я арестовал подпольщика. Он мне не верит, что его дружки уже у нас в руках, и лжет. Тогда я показываю ему такой кувшин - и он перестает отпираться. У нас нет места, чтобы хранить тела, но и рук вполне достаточно.
Малко снова охватил ужас. Он молчал, борясь с бешеным желанием плюнуть в оливковую физиономию полковника. Тот задернул занавеску, не спеша вернулся к столу, взял паспорт Малко и принялся его листать.
- Ты приехал недавно, - заметил он. - Понравилось тебе в Лиме?
- Да, сеньор полковник, - ответил Малко, - но мне бы хотелось, чтобы это досадное недоразумение было устранено как можно скорее.
Он твердо решил придерживаться своей легенды до последней возможности, чтобы не провалить задание.
- Разумеется, - кивнул полковник, - раз ты не имеешь ничего общего с подпольщиками.
- Ничего, сеньор пол... А-а-а-а!
Его крик разнесся, должно быть, по всему этажу: с неожиданной яростью перуанец изо всех сил ударил его ногой в низ живота. Стоя вплотную к Малко, с перекошенным от злости лицом, он выкрикнул:
- Врешь! Террорист дерьмовый. Я заставлю тебя признаться, за каким чертом ты приехал в нашу страну. А будешь молчать - подохнешь здесь!
Он обошел стол и нажал на кнопку звонка. Дверь открылась, и появился толстяк в штатском с пистолетом за поясом.
- Приведи девятый номер! - рявкнул полковник.
- Сию минуту, сеньор полковник!
Полковник достал новую сигарету и молча закурил.
Малко с трудом переводил дыхание. За дверью послышались шаги, звон наручников, и вошел охранник, таща за собой человека с закрытым черным лицом. Он пинком подтолкнул его к стене и пристегнул к другой отопительной трубе. Затем жестом фокусника сорвал черное покрывало, и глазам Малко открылось ужасающее зрелище. Распухшее лицо представляло собой сплошной кровоподтек, из разбитых губ сочилась кровь, несколько зубов было выбито. Голая грудь была усеяна коричневыми пятнами - свежими ожогами от сигарет. Малко похолодел. Это был старый аптекарь, тот самый, что передал ему пакет с лекарствами! Взяв со стола какую-то карточку, полковник подошел к вновь прибывшему.
- Тебя зовут Хорхе Луис Салем?
- Да, сеньор полковник, - пробормотал тот едва слышно.
- Говори громче, скотина, пусть твой дружок тебя слышит! Это ты украл редкое лекарство у своего хозяина?
- Да, сеньор полковник, - ответил несчастный чуть громче.
- И что ты с ним сделал?
Гнетущее молчание показалось Малко бесконечным. Охранник принялся не спеша закручивать цепь наручников старика. Тот опустил голову и с трудом разлепил окровавленные губы:
- Я передал... вот этому кабальеро.
- Ты видел его раньше?
- Нет, сеньор полковник. Мне позвонила женщина и сказала, что он придет. Ее я тоже не знаю.
- Тебе известно, для кого оно предназначено?
- Нет, сеньор полковник.
Снова наступила тишина, только тихонько поскрипывал вентилятор под потолком, перегоняя тяжелый, словно липкий воздух. Полковник спросил помягче:
- Зачем же ты обокрал своего хозяина, Хорхе Луис?
Старик опустил голову еще ниже и забормотал монотонным голосом, словно отвечая хорошо заученный урок:
- Они меня заставили, сеньор полковник. Они сказали, что если я этого не делаю, они убьют моего сына. Он у меня учится в университете Сан-Маркос. Ему пришлось бы все бросить и скрыться в Сьерре. Я не хотел...
Малко слушал, и в нем поднимался глухой гнев. Для "чуло" отдать сына в университет было немыслимым счастьем. Террористы из "Сендеро Луминосо" шантажировали старика, не заботясь о его дальнейшей судьбе... Теперь его смелет полицейская мясорубка. Полковник с грустью покачал головой.
- Вот видишь, Хорхе Луис, твой сын не будет гордиться тобой. Поскольку ты сознался, допрашивать тебя больше не будут, но тебе придется провести много лет в тюрьме.
И все из-за таких людей, как этот иностранец, который явился в нашу страну сеять несчастье.
Щелкнули наручники, и охранник увел старика на цепочке, словно животное. По лицу Малко струился пот. Он отдал бы все на свете, чтобы почесать ожог на груди. Полковник повернулся к нему и сунул ему под нос несколько фотографий. На снимках Малко узнал себя и старого аптекаря, передающего ему пакет.
- Для подпольщика ты не слишком осторожен, - хмыкнул полковник. - За этим человеком следили, а телефон твоей подружки Моники Перес прослушивается. Зря вы все стараетесь. Мы уже арестовали две тысячи террористов в одной только Лиме.
- Но я вовсе не подпольщик! - запротестовал Малко.
- Просто приятельница попросила меня забрать в аптеке лекарства для бедняков.
Сильный удар коленом в живот напомнил ему о том, что он забыл прибавить "сеньор полковник"... Когда он отдышался, перуанец потряс перед его лицом бело-голубой коробочкой - такой же, как те, что он получил от аптекаря и передал Монике.
- Это, по-твоему, что такое? - рявкнул полковник. - Аспирин? Это "Лазиликс". Почечное. Для этого подонка, этого убийцы Мануэля Гусмана! Мы так и знали, что он получает помощь из-за границы.
- Это не так, сеньор полковник! - воскликнул Малко.
- Я даже не знал, что в этом пакете.
Перуанец подошел ближе и широко улыбнулся. Два передних зуба у него были насквозь гнилые.
- Послушай, - сказал он, - лично ты меня не интересуешь. Мне нужен "товарищ Гонсало". Помоги мне найти его, и твои неприятности кончатся.
В иных обстоятельствах Малко оценил бы иронию судьбы: ведь он сам разыскивал Гусмана.
- Кстати, - продолжал полковник, - нам известно, что этот пакет с лекарствами ты передал Монике Перес. А что она с ним сделала потом?
- Отдала его какому-то студенту.
- Ах, студенту! Эта Моника Перес, мы хорошо знаем, кто она такая, проворчал полковник. - Террористка, подпольщица, как и ты... Ну ничего, на этот раз она у нас в руках, и уж мы с ней поработаем, пока у нее дерьмо не полезет из глаз! Если ты не скажешь мне, где прячется Гусман, скажет она.
Он побелел от ярости. Малко понял: дело принимает серьезный оборот. Если не раскрыть, кто он на самом деле, он очень и очень сильно рискует...