- С вашей стороны, мисс, было очень любезно согласиться разделить общество скучающего молодого человека...
- Представьте себе, я тоже ужасно скучала... так уж лучше на пару, верно?
- Я уверен, что с вами мне никогда больше не придется скучать!
- Вот как? А почему?
Гарри терпеть не мог такого рода вопросов, ибо своей прямотой и будничностью они мгновенно обращают в ничто весь арсенал соблазнителя, а потому молодой человек предпочел не отвечать.
- Вы позволите мне сесть напротив вас?
- Для того вы и пришли, разве нет?
Невероятно! Нарочно она, что ли?
Подошла Элинор.
- Ну, что вы хотите на десерт?
Девушка решительно сделала выбор, прежде чем Гарри успел галантно повторить вопрос.
- Я видела в меню appele hedghog*...
______________
* Печеные яблоки, покрытые слоем безе и утыканные миндалем, отсюда и название - "яблочный ежик". Примеч. авт.)
- Да, мисс.
- Вот и принесите мне его, хорошо?
Комптон из вежливости заказал то же самое, а потом с легким отвращением наблюдал, как девушка, которую он в глубине души уже называл любимой, с жадностью поедает любимое лакомство. Но Гарри слишком долго прокорпел над марксистскими теориями, чтобы не запомнить хотя бы одно: никогда нельзя слишком доверять внешним проявлениям.
- Вы... вы не замужем, правда?
Некоторое время девушка молча смотрела на Гарри, как будто пытаясь понять, уж не издевается ли над ней молодой человек, но, убедившись в его невиновности, захихикала.
- Будь я замужем, сидела бы тут со своим мужем, а не с вами!
- Знаете, некоторым женщинам приходится надолго оставаться в одиночестве, поскольку работа мужа требует постоянных разъездов.
- Например, моей тете Луизе...
- Правда?
- Мой дядя Питер много путешествует и почти не бывает дома.
- Дипломат, наверное?
- Нет, проводник в спальном вагоне.
Это выглядело куда менее изысканно, но зато гораздо спокойнее. Забыв о дурацком смехе и не слишком эстетичной манере есть "яблочных ежиков", Комптон решил начать большую игру, поскольку, несмотря на все свои недостатки, девушка нравилась ему все больше и больше. Пользуясь испытанной тактикой, он намеревался сначала назвать свое имя, потом спросить, как зовут девушку, а потом перейти к ловким и нежным вариациям на тему, как бы невзначай припомнив, что так звали одну его знакомую, которая якобы скончалась от горя, потому что ее любимый не вернулся из долгого путешествия куда-то в Южную Америку. Эта история всегда производила нужное впечатление, поскольку слушательницы Гарри, потрясенные подобным постоянством, жалели лишь о том, что им самим не представилось случая продемонстрировать столь же несокрушимую верность (ни одна из них ни разу не усомнилась, что способна на это), и настолько отождествляли себя с тихо угасшей от любви героиней, что и не думали требовать подробностей.
- Меня зовут Комптон... Гарри Комптон... Я торговый представитель...
- Это очень хорошо.
- Простите, не понял...
- Я говорю, это очень хорошо.
- Извините, но что именно хорошо?
- Быть торговым представителем.
- Вы находите?
Гарри никогда бы и в голову не пришло, что подобная работа может кому-то нравиться, но такой пустяк его, конечно, не остановил.
- А вы, мисс... Могу я позволить себе спросить ваше имя? Нет, погодите! Можно, я попробую угадать?
- Пожалуйста!
- Одри?
- Нет!
- Марджори?
- Нет!
- Джоан?
- Нет!
Комптон перебрал одно за другим все известные ему женские имена, но девушка всякий раз только качала головой. Наконец, отчаявшись найти нужное, он перестал гадать.
- Сдаюсь!
- Пенелопа.
- Что?..
- Пенелопа.
Ну, это уж слишком! Пенелопа! Да никогда в жизни он не осмелится сказать, будто знал особу с таким именем!