Он не слушает ответа, досадливо машет рукой и начинает осматривать лошадей. Делает он это медленно, близко заглядывает в конские морды, щупает мускулатуру груди и нос. Он переходит от одной лошади к другой и очень вдумчиво, тщательно изучает каждую. Коннице белых надо противопоставить красную конницу, иначе пехоте не выдержать. И орудиям надо придать лошадей - они мертвы без конницы.
- Куда вы думаете определить эту, каурую? - спрашивает Блюхер сопровождающих его командиров.
- В пятую батарею.
- Понятно... Извольте сказать, каковы требования к вьючным лошадям для артиллерии?
- Какие требования?
- Те, которые разосланы по частям неделю назад. Вы их видели?
- Так точно.
- Помните?
- Да.
- Извольте повторить.
- Я помню в общих чертах...
- Придется напомнить частности. Вьючная лошадь для артчастей должна быть с широкой грудью, на коротких ногах, плотного склада, круторебрая, с крепким копытным рогом, с прямой короткой спиной, без старых ссадин на спине и с невысокой правильной холкой, - вдалбливая каждое слово в собеседников, отчеканил Блюхер. - А разве эта лошадь в артиллерию годится? На ней хоронить хорошо, а не воевать. Определите ее в обоз.
Блюхер идет дальше, осматривая коней.
- А это что такое? - спрашивает он. - Каких лошадей мы вообще не берем в армию?
- С порчеными копытами.
- Еще?
- С сжатой пяткой.
- Еще?
- Вислоухих.
- Еще?
Молчат командиры, смотрят под ноги, мнутся.
- Ай-яй-яй, - качает головой Василий Константинович, - нехорошо иметь девичью память, граждане комэски и комкавполками. А если у коня передние ноги значительно выгнуты назад в коленях?
- Не годится, если гнуты в коленях, - гудят командиры.
- Да я знаю, что не годится. А вот этот конь? У него ноги, как луки. Зачем его взяли?
- Недоглядка.
- Прошляпили, гражданин министр.
- Люблю самокритику, - говорит Блюхер хмуро, - только не в военных организациях, а в лавках головных уборов. Этого коня выбраковать.
Главком идет дальше. Он придирчиво осматривает каждую лошадь, смотрит, как подкована, заглядывает в зубы, пробует на ощупь мышцы ног. И вдруг возле забора он видит кобылу с огромными страдальческими глазами, а возле нее рыженького жеребенка. Тот жмется к матери, испуганно смотрит молочными еще, с голубизной, глазенками на людей, которые приближаются. Кобыла притирает сына к забору, стараясь спрятать его от людских взоров.
- Ах ты, маленький, - ласково говорит Василий Константинович. - Ах ты, красавец мой нежный...
Он осторожно тянет руку к жеребенку. Кобыла настороженно следит за его рукой и переступает задними ногами - часто-часто, словно собираясь взбрыкнуть.
- Василий Константинович, - опасливо говорят командиры, - как бы она не зашибла...
- Да разве она зашибет, - по-прежнему ласково говорит Блюхер, - она ж видит, что мы к нему с лаской, она только жестоких будет шибать...
Он дотрагивается до головы жеребенка и легонько начинает почесывать его лоб, поглаживать за ушами, что-то тихое и нежное говорит ему, угощает четвертью сахарного кусочка. Жеребенок делает шаг от матери к Блюхеру и начинает тереться об его руку тоненькой шеей. Мать теперь уже не переступает задними ногами так часто, только все время опускает голову и трогает сына губами за спину. Жеребенок оглядывается на нее, не отходя от Блюхера, и тихонько покачивает головой, будто успокаивая ее.
Василий Константинович берет лошадь за узду и ведет ее среди ржания и копытного перестука в конюшню. Следом за кобылой идет жеребенок.
- Разве можно брать лошадей с сосунками? - спрашивает Блюхер командиров после того, как поставил мать с сыном в стойло и насыпал им вволю сена. - Разве ж можно, дорогие граждане командиры?
- В приказе про это не сказано.
- Гражданин министр, там только сказано, чтоб явно жеребых маток не брать.
- Если б там было запрещено, разве б мы стали? Тоже ведь не звери, а люди.
- Эх-хе-хе, - задумчиво и грустно тянет Блюхер. - Ладно, впредь имейте в виду, люди... Пойдемте к вам в штаб, посмотрим, как обстоят дела с фуражом и боеприпасами.
ШТАБ КАВБРИГАДЫ
_____________________________________________________________________
- Дайте мне список телефонов, - просит Блюхер, зажав телефонную трубку плечом возле уха, - надо позвонить в типографию.
- Пожалуйста, гражданин министр.
- Спасибо.
Блюхер быстро листает напечатанную на гектографе телефонную книжку штабных телефонов.
- Что такое инфористот? - удивленно спрашивает Блюхер.
- Информационно-исторический отдел, гражданин министр, - со снисходительной улыбкой объясняют Блюхеру.
- Вот в чем дело... А изопу? Что-нибудь связанное с художниками?
- Это фельдшерский изоляционный пункт.