Я спокойно перешел улицу, посмеиваясь над таким совпадением и собираясь остановить такси, едущее в моем направлении.
Подняв руку, чтобы остановить такси, я взглянул на номера красной машины. РС167.
- Это была МОЯ "мазерати", боже мой!
24
Машина была пуста. Я бросил быстрый взгляд на дом, в котором жила медицинская сестра, мисс Форзич. Он отстоял от меня на полтора блока и я увидел, как в дом входила женщина. Ее спина показалась мне знакомой. Я бросился бежать.
Дверь дома оказалась закрытой и через большое стекло я видел, что на лифте стоит указатель третьего этажа. Я позвонил в 3А. Никакого ответа. Я позвонил 1А, в 2А, в 3А, в 4А, в 5А, в 6А, и в 7А...
Когда наконец послышался скрежет автоматически открываемой двери, я быстро толкнул ее и стал бежать по лестнице, прыгая через четыре ступени. Еще до того времени, когда я достиг первого этажа, я услышал голоса: два гневных женских голоса. Одна из них была герцогиня де Бейар, другая мисс Форзич.
Герцогиня сунула ногу в отверстие двери. Медицинская сестра пыталась оттолкнуть ее и грозилась позвать полицию.
- Полицию, это отлично, позовите полицию! - кричала герцогиня. - Это вы с моим мужем заводите шашни!
- Закройтесь! - сказал я.
В конце коридора приоткрылась дверь. То была мой старый друг, старая дама. Я свирепо посмотрел на нее. Она перестала быть моим другом. Она поджала губы и закрыла дверь.
- А, вот ты где! Вот где ты, несчастный! - воскликнула гордость кастильской знати.
- Я отдала тебе лучшие годы своей жизни! Я отправила прогуляться четырех твоих грязных девок, и ты бежишь целоваться с посторонней, как только я повернусь к тебе спиной!
Герцогиня была пророжденная актриса. Она могла играть любую роль в любое время. Я с восторгом посмотрел на нее.
- Я надеюсь, что ты была достаточно благоразумна, чтобы позвать няню прежде чем уйти из дому, - сказал я. - Нет так ли, Этель?
Я был уверен, что она страшно разозлится, что ее вдруг назвали Этель, в особенности потому, что она не сможет отказаться сейчас от него.
- Вы мне не говорили, что женаты, - проговорила Форзич, которая явно нервничала.
- Э-э, да, - ответил я.
- А вам понравится быть причиной развода и фигурировать в судебном процессе? - спросил герцогиня.
- Это ей не понравится, - сказал я.
Я пытался оторвать руку герцогини от двери. Я мог бы все устроить и успокоить ее, рассказав, что я тут находился по делам, но раньше чем я успел сделать это, обе дамы вцепились бы друг другу в волосы. Молчаливые и злобные, они готовы были броситься друг на друга. - Вы бы лучше убрали свою ногу от двери, - нервно заявила Форзич.
- А если я ударю вас по лицу?
Я услышал внизу сирену, пока что вдалеке. Старая дама в конце коридора, может быть и платила хорошую сумму, но зато она и имела на свои деньги.
- Нам лучше уйти, - сказал я крепче сжимая локоть моей вспыльчивой приятельницы.
- Иди, если хочешь, - возразила герцогиня. - Я всегда не могла терпеть рыжих любых оттенков. Мне кажется, что у меня появляется желание вырвать у нее одну или две пряди, чтобы выяснить собственный ли это ее цвет.
Сирена приближалась. Герцогиня крепко ухватилась за косяк двери. Я взял ее голову обеими руками, молча попросил у нее извинения и резко повернул ее через правое плечо.
- Ахх!!! - закричала она и выпустила дверь.
Я схватил ее тогда за правую руку, крепко сжал ее, а ее левый локоть прижал к своему правому бедру.
Я нажимал своим левым локтем на правый локоть. Это очень действующее средство, когда надо кого-нибудь заставить идти с тобой. Прохожие, в таких случаях принимают нас за друзей, идущих локоть к локтю. При малейшем сопротивлении, вы усиливаете нажим на руку. Так как кисть зажата в руке, боль у ведомого делается очень невыносимой.
- В дорогу, понятно? - сказал я.
Мисс Форзич стояла на пороге своей квартиры. Дрожащими руками она застегивала пуговицы своего странного платья.
Герцогиня не имела ни малейшего желания двигаться. Я понемногу стал сгибать ее руку назад и она двинулась с места. Она оглянулась и поверх своего плеча посмотрела на медицинскую сестру. Слава богу, лифт все еще стоял на третьем этаже. Я толкнул ее туда прежде чем она успела произнести хоть слово и нажал на кнопку.
- Я не понимаю, почему это вы заставили меня уйти, - сказала она. Я прекрасно умею справляться и ставить на место представителей низших слоев общества.
- Каждый раз, что я вас вижу мне кажется, что ваш мозг все время уменьшается, - возразил я. - Публичная драка между двумя женщинами за инспектора полиции, это произвело бы большое впечатление. Это было бы концом моей карьеры!
- О, ваша карьера! - презрительно проговорила она. - Я...
Дверь отворилась. Два флика стояли у лифта. Они вежливо посторонились, чтобы дать нам пройти. В целях большой безопасности, я сильней нажал на руку герцонини и мы прошли в холл в то время, как оба флика поднимались по лестнице.
- Ваша карьера, ваша карьера! - снова начала она. - Вы можете ее бросить. Вы можете работать частным детективом. Вы можете охранять подарки на свадьбах.
- А еще что?
- Что-нибудь еще вроде этого.
- Так, так. Что-нибудь подобное. Помолчите и поскорей дайте мне ключи от машины.
Не могло быть и речи, чтобы задерживаться в этом месте, к тому времени, когда флики спустятся вниз. Им дадут наше описание и они сразу узнают нас.
Она протянула мне ключи. Благодаря счастливому случаю они находились на месте в ее сумочке. Я заставил ее перейти улицу. Я толкнул ее в машину, потом бегом обежал вокруг машины и сел на водительское место. Включил контакт. Мотор завелся с полоборота. Да благословит бог механика! Я не включал фар и отъезжал в тот момент, когда флики выходили из дома. Я проехал мимо них и один из них окликнул меня:
- Эй, - закричал он. - Послушайте, вы. Остановитесь!
Но Пабло был уже далеко.
Я круто повернул почти на двух колесах, в то время как она шепотом проезжалась на мой счет как водителя. Я заметил небольшое пустое место между двумя блоками, остановился там и выключил контакт. Потом толкнул герцогиню на пол и отправился туда сам.
- Что это такое... - начала она.
- Закройтесь! - зашипел я.
На этот раз она послушалась. Мимо нас проезжала машина с ревущей сиреной. Герцониня сидела на полу, со сложенными коленями на груди, а я находился на ней.
- Посмотрите, - сказала она, - какая странная позиция. Этого со мной не случалось тридцать три года. Мне тепло и я под кровом.