- Потому что железный.
- А почему Шарик?
- Потому что круглый и катится.
- И накатывает? - поинтересовалась Дарья.
- У тебя время есть? - задумчиво спросила Анна.
- А что?
- Через час Железный Шарик ко мне закатится. Вот и посмотришь, какой он.
* * *
- Тварь ты! Последняя тварь! - заорал на Андрея Альбертовича Сырцов. Он ходил по подвалу, легонько подвывая, как от зубной боли. - Ты же знал, сволота, что этот "ТТ" погубит мальчишку!
- А что я, что я? Меня попросили, и я достал, - не оправдывался, а, скорее, удивлялся непонятливости собеседника Андрей Альбертович. Он как сел, так и сидел: задвинув ноги под табурет, спина прямая, ладони на коленях.
- Ладно. Проехали, - решил Сырцов. - Теперь о Генрихе. Как он там прозывается? Федор Федорович Заволокин? Я полагаю, что его ты вербовал. Как же ты мог заставить переквалифицироваться домушника в киллеры?
- Я его не заставлял переквалифицироваться. Мне было поручено его обломать и приручить - и только.
- Утюгом приручал?
- Зачем же так грубо? - укорил Сырцова Андрей Альбертович. - Утюгом поломать можно, а приручить нельзя. Компроматом, Жора, компроматом.
- Вот ты и разговорился. Это хорошо, - похвалил его Сырцов. - А компромат откуда у тебя?
- От Антона Николаевича Варицкого, - уважительно назвал фамилию Андрей Альбертович.
Но Сырцов отодвинул упомянутого персонажа на потом. Его интересовало другое:
- Характер компромата? Чего Генрих должен был испугаться больше, чем государственной власти, милиции, соседей, прохожих?
- Уголовщины, Жора. Феденька три года в осведомителях от МУРа в блатном море старательно плавал.
- Чьим агентом он был, Дрюня? - быстро спросил Сырцов.
- Имени-фамилии в бумагах не было, только псевдоним- "Одинокий", - и все. Но Генрих и Одинокого испугался до медвежьей болезни. Так что работать с ним было одно удовольствие. Сдался сразу, на спину и лапы вверх, как котенок. Чеши мне пузо кто хочет!
- А кто хотел?
- Я передал его певцу знаменитому, Радаеву Олегу.
- Значит, он был твоим шефом?
- Нет, с Радаевым я редко встречался. Все дела - через Варицкого.
- Как же ты, бывший мент, под такой рваниной ходишь?
- Он сын министра, между прочим. - Видно было, что Андрей Альбертович уважает многие признаки былой ли, настоящей ли, все равно - власти. И сейчас он словно титул возгласил. Прямо его сиятельство Антон Варицкий.
- Да говно он, твой Варицкий, жидкое вонючее говно!- припечатал Сырцов.
Андрей Альбертович не стал спорить с хозяином положения и, помолчав, прикинул, что за свою разговорчивость уже может потребовать и вознаграждения.
- Отпусти меня, Жора.
- Куда? - особо не удивясь, спросил Сырцов.
- В Тамбовскую губернию. К теще.
- "Тамбов на карте генеральной кружком означен навсегда. Он прежде город был опальный, теперь он, право, хоть куда", - процитировал эрудированный Сырцов. А не столь начитанный Андрей Альбертович слегка обиделся на Лермонтова за Тамбов:
- Как это не обозначен? Тамбов - областной центр.
Сырцов, устав стоять, привалился спиной к кирпичной стене:
- Я думал, что в ярости разотру тебя, подлую предательскую скотину, в мелкую пыль разотру. Для начала даже по уху дал...
- Левое ухо до сих пор ничего не слышит, - перебив, пожаловался Андрей Альбертович.
- Бога благодари, что правое пока слышит, - подбодрил его Сырцов. Желал я злодея наказать, а какой ты злодей!..
- Не злодей, не злодей! - обрадовался Андрей Альбертович.
- Ты - ничто, пустота в оболочке. Что ж, прикажете пустоту молотить кулаками, ничто уничтожать? Что же мне с тобой сделать, Дрюня?
- Отпусти меня, Жора, - снова попросился в Тамбовскую губернию Рябухин.
- А куда это вы вдруг засобирались? - вспомнил Сырцов. - Заспешили, засуетились. Отчего?
- Запахло жареным, - признался Андрей Альбертович.
- Тебя предупредили?
- Меня взрыв на кладбище предупредил. Хотя про эту берлогу ни Радаев, ни Варицкий не знали, решил я когти рвать. И отсюда, и из Москвы.
- Что же мне с тобой сделать? - задумался Сырцов.
- Отпусти, а? - то ли подсказал, то ли попросил Рябухин.
- Я тебя Лене Махову сдам, - наконец решил Сырцов.
- Он меня убьет! - в отчаянии взревел Рябухин.