- Не трогай меня, у тебя руки мокрые! - запротестовала она. - Ты с ума сошел, Тромпи!
- Расстегни!
Выглядела она настолько оторопевшей, что ему стало её даже жалко, но догадка была слишком важна, чтобы тратить слова. Крамер сосредоточенно уставился на белье, появившееся из-под разошедшихся пол халата. Открытый бюстгальтер был ярко-красным, отделанным черным блестящим кружевом, с вышитыми цветочками. Пояс для чулок - телесного цвета с нарядным карминным рисунком. Приспушенные на бедра трусики - ядовито-зеленого цвета, с вышитыми на известном месте желтыми розами.
Вдова Фурье стояла тихо, словно ожидая, что он коснется самого сладкого местечка.
- Закройся, - буркнул Крамер и даже улыбнулся. - Мне нужно было только взглянуть.
- Ах, так!?
Она снова начала одеваться. Надувшись, готова была рассердиться.
- Думаю, по пути нам надо поговорить.
- Ты мне сейчас скажи: почему ты все это носишь? Это для меня очень важно. Теперь её терпение лопнуло.
- Ты что это имеешь в виду?
- Почему все такое крикливое? Почему не обычного белого цвета, как на всех витринах?
- Не знаю. Может быть, потому, что весь день приходится носить униформу...
- Продолжай, - Крамер подал ей чулки, оказавшиеся на полу у неё под ногами.
- О, спасибо. Ну, просто все продавщицы у Вулворта должны быть одеты одинаково, а это так ужасно... И цвет - серобуромалиновый...
- Да?
- И если женщина носит пестрое белье, такое, какое ей нравится, тогда - хоть этого никто и не видит - она хоть чувствует себя сама собой.
Его это явно поставило в тупик.
Чулок на левой ноге перекрутился. Опираясь на локоть Крамера, она поправляла его и одновременно ковыляла к постели, чтобы сесть.
- А что бы ты сказала о двадцатилетней девушке, которая сама себе хозяйка, может позволить себе все, что угодно, но носит серобуромалиновые туалеты, а под ними белье самых невероятных расцветок?
- Сказала бы, что нечто её вынуждало.
- Вынуждало?
- Конечно. Какая же женщина добровольно захочет испортить о себе впечатление?
- Ты права.
И поскольку ей польстило, с каким вниманием он следит за её словами, она добавила:
- Я лично утверждаю, и говорила это начальству не раз., что немного цвета никогда не повредит.
Но мисс Ле Руке явно опасалась, что ей это могло повредить. И сильно. А какова она была в действительности, нужно было ещё подумать. Но не теперь.
- Побреюсь на службе, - Крамер кинулся торопливо одеваться. Готов он был раньше, чем вдова нашла свой второй туфель. Он выгреб его из-под кровати и надел ей на ногу.
- Так, Золушка, внизу тебя ждет карета... По дороге к лифту она заметила, что он довольно смеется.
- Ты чудовище, Тромпи Крамер, - заявила вдова. - Но все равно приезжай поскорее, ладно? Дети тебя обожают.
- Ах, бедные малышки, - засмеялся он и кивнул.
То, как взглянула на него миссис Перкинс, открывая дверь, Крамеру не понравилось. К тому же он ощущал на лице засохшую мыльную пену, шуршавшую по щетине.
- Бедный Боб так и не ложился, - укоризненно упрекнула она. - Я понятия не имела, чем все это кончится.
- Мне очень жаль, но я постараюсь, чтобы ему компенсировали...
- Не в этом дело. Но его здоровье... Ведь у него астма.
Это могло быть правдой. Отсюда столько книг по Йоге.
- Мне очень жаль, - повторил Крамер. - Но только он мог сделать эту работу.
- В самом деле?
- Да, ваш Боб - ловкий парень, - заверил он, направляясь внутрь и уже шагал по коридору к мастерской.
- Лейтенант...
- Да?
- "Вы завтракали?
- Ну...
- Бедняжка, вы ведь тоже - глаз не сомкнули... я принесу вам яйцо и поджарю гренки.
Чувство вины не было излюбленным ощущением Крамера. Так что он был не в духе, открыв дверь мастерской и найдя там Боба, растянувшегося на полу с закрытыми глазами. Но тот тут же оказался на ногах.
- Для вас все готово, лейтенант, - весело доложил он. - Извините, я не в форме.
- Не нужно извинений. Есть что-нибудь?
- Очень и очень странное. В чем дело, я так и не сообразил. Подождите, сейчас покажу. Как видите, сожженные места я заменил чистой лентой, причем точно такой же длины. Теперь её можно прослушать, хотя и есть места без звука.
- Ясно.
- Тогда включаю.