Крамер озадаченно взглянул в ту сторону, но оказалось, музыканты устроили перерыв, чтобы выпить. Слава Богу, у него ещё достаточно времени, ведь первые лица не уходят раньше...
И тут ему кое-что пришло в голову. Если он ошибся, ничего не случится, но если он прав...
Манни был его старым знакомым.
- Ты чего-нибудь хочешь, Трампи? Для тебя - все, что угодно.
- Да, собственно, хотел попросить о небольшой любезности...
- Что-нибудь сыграть?
- "Зеленые манжеты".
- Это старье? Ну нельзя же его играть в таком обществе! Тут подавай все самое модное, латиноамериканские шлягеры, диско... Это покажется странным!
- Им это не помешает! Большинство вообще ничего не заметит. Сыграй на память о добрых старых временах.
- Чего не сделаешь для хорошего человека!
- Можете сократить, если хотите.
- Ладно. Я даже не спрашиваю, зачем тебе это. Слышали, ребята? Мой друг просит сыграть "Зеленые манжеты". Ну, начали!
И как только Манни задал ритм, Крамер встал рядом с ним на помосте, чтобы поверх голов видеть Треншоу, стоявшего в конце зала, у дверей в зал заседаний мэрии. Простенькая мелодия произвела на Треншоу такое впечатление, которое её неизвестному автору никогда и не снилось.
Как от удара промеж глаз, лицо его налилось кровью; беспокойно привстав на цыпочки, он уставился на Крамера. Тот, в свою очередь, оглянулся.
"Копакабана трио" делало свое дело. В их исполнении героиня песенки, нежная английская девушка, уже явно плясала босиком на мексиканских улицах.
Но не на них взирал ошеломленный Крамер.
Еще трое мужчин уставились на него, и лица их потрясение застыли. Один за другим они начали протискиваться к Треншоу. И следом за ними направился Крамер. У двери в зал заседаний он взял инициативу на себя.
- Пожалуйста, пройдите в зал, господа, - вежливо предложил он.
Групка на миг задержалась. Маленький толстячок шагнул было назад.
- Не привлекайте внимания, господа. Кивнув, они последовали за Крамером. Тот, закрыв дверь, включил свет.
- Теперь прошу всех занять свои места.
И четверо мужчин медленно, как в кошмарном сне, направились к большому полукруглому столу, где машинально расселись так же, как на заседаниях мэрии.
Крамер на миг замялся, но тут же, поднявшись на помост, сел в кресло мэра города. Взглянув сверху вниз на стол, заметил, что перед каждым советником на столе блокнот и табличка с именем.
- Советник Ферпоссон, советник Да Сильва, советник Треншоу, советник Форд, - прочитал он слева направо.
Ждал, что последует, зная заранее, что именно.
- Что все это значит? - спросил Да Силва.
Крамер и сам не знал - банда, руководимая всей городской верхушкой, казалась невероятной. И самым странным было то, как на него все смотрели. Не испуганно, а рассержено.
- Мы имеем право знать! - взвизгнул Форд. Крамер глубоко вздохнул. Крайне важно было сказать именно то слово, которое надо.
- "Паровой каток", господа.
И моментальная реакция: Да Сильва вскочил.
- Вы же обещали, что все будет закрыто и кончено!
- Что именно, советник?
- Сами знаете.
- Ну, с этой девушкой, - пробормотал Треншоу.
- Нет, ничего не кончено.
- Послушайте...
Треншоу поднял руку, остановив коллегу.
- Спокойнее, Ирвин. Мы этого человека не знаем. Возможно, он пытается использовать ситуацию в свою пользу.
Крамер не реагировал на их испепеляющие взгляды, так что им не видно было охватившее его смятение. Но ничего хорошего в этом не было, он не знал, что делать дальше, какую играть роль, не знал подходящих для неё слов.
- Я офицер полиции. Лейтенант Крамер. Расследую убийство цветной девушки, известной под именем Терезы Ле Руке. У меня есть основания подозревать, что вы располагаете информацией, которая может нам помочь.
Они выслушали его. И продолжали сидеть молча. Сейчас их и бомба не взяла бы. Да Сильва всхлипнул.
- Слава Богу, это все в прошлом, - вздохнул Треншоу и'все кивнули.
Крамер спустился с помоста.
- Если кто-то хочет сделать заявление, хочу напомнить, что он может стать свидетелем обвинения. Это значит, что он не будет подвергнут уголовному преследованию. Убийство - тяжкое преступление!
- Мы никого не убивали!
- Нет, советник Треншоу? Тогда скажите, что вы сделали с девушкой или хотели сделать?
- Ничего.
Ферпоссон завертелся и захныкал. Он начал сдавать ещё в зале.
- Что, если мы все начнем говорить? - предложил Треншоу, и на губах его, скорее всего по привычке, вновь заиграла легкая улыбка.