Могли спокойно обсуждать её в клубе и никто ни о чем не догадывался.
- Но почему "паровой"?
- Очень здорово. Это я сказал "паровой каток". - Уф-уф-уф - как паровая машина! Да, она умела поддать пару! - Уф-уф-уф, - и все это в ритме музыки. Так что "паровой" мы добавляли только для смеха. Вроде шифра.
И Фергюссон, немного задыхаясь, вдруг замурлыкал "зеленые манжеты", и совершенно отчетливо - в ритме паровоза, как сразу заметил Крамер.
- Какие же вы свиньи! - сказал он.
- Но всем это так нравилось!
- Верно. - Крамер тут же ушел.
- Господи! - повторял он уже на ходу. Медсестра, возвращавшаяся с чашкой чая, окинула его недоуменным взглядом.
Ему просто делалось плохо при мысли, о том, что ломая голову над тайной названия, он даже представить не мог, что речь может идти о чьем-то прозвище. Неудивительно, что ему никто и не собирался объяснять - речь шла о той же девушке и все были уверены, что он давно обо всем догадался. Никто и не придал этому значения.
Кроме Шу-Шу, который тоже ничего не понял. И вот куда это его привело. Боже, какими катастрофическими могли быть последствия, попади это полковнику в коллекцию его спичей.
Черт бы его побрал. Джексона тот все равно не поймает, так что никогда ничего не узнает. Дурак чертов.
Крамер вышел во тьму и торопливо направился к ресторану "Тюдор". Из-за какой-то цветной плюшки из Дурбана, умевшей классно разводить пары столько мороки!
Но дело того стоило.