Глаз выкрутил баранку руля, обжигая загрубевшую кожу ладоней об шершавую поверхность непонятных обмоток. Переключение скоростей отдается скрежетом в нутре железного коня, пробирающим дробной вибрацией тела пассажиров до самых костей. Шины скрипят по гравию. Автомобиль выполз на подобие площади — небольшой лоскут свободного пространства, окруженный покосившимися хибарами из досок, обшарпанных кирпичей и кусками железа, по центру которого вольготно расположился подбитый БТР на половину врытый в землю эдаким импровизированным дотом. Пятна ржавчины, смешивающиеся с потеками запекшейся крови по всему корпусу, отсутствие колес и развороченная броня. Били чем-то поистине убойным, снеся практически всю заднюю часть бронированной коробки, выставив на всеобщее обозрение покореженные куски металла, скалящиеся закопченными и оборванными зазубринами, вперемешку с полностью бесполезной начинкой, когда-то приводившей машину смерти в движение.
Заросший клочковатой бородой мужик курил мятую самокрутку, сидя на нагретой солнцем броне. Автомат на коленях и нашивка Ночной Пасти на правом плече подобия моточерепахи, доукомплектованной снятой с трупа разгрузкой. Две дыры от ножа в районе сердечной мышцы, пистолет и куча магазинов прилагаются.
Скрежет станины крупнокалиберного пулемета, нелепо-огромного по сравнению с огрызком БТР-а. Приварена была грубо, с бугрящимися неровностями швами, уже подточенными ржавчиной и общим крайне паршивым качеством материала. Чей-то налитый нездорово-темной кровью глаз, выглядывающий из небольшой щели между защитными пластинами, испещренными многочисленными сколами и выбоинами.
Чуть более серьезный КПП. Чья-то голова в вогнутой каске с болтающимися ремнями выглядывает из отсутствующей кормы бронетранспортера, скалится осколками передних зубов, хаотично разбросанными по гноящимся деснам, и тут же скрывается из виду.
Глаз демонстративно поворачивает консервную банку в сторону мастерской — широкого приземистого барака, подступы к которому уставлены кучами ржавеющего на свежем воздухе металлолома и покореженных остовов легковых автомобилей, уже давно как потерявших даже не тот лоск, с которым рассекали по дорогам мегаполисов, а саму концепцию четырехколесного транспорта в котором человек мог относительно комфортно добраться из точки "А" в точку "Б".
Равнодушно-холодный глаз пулемета провожает их немигающим взглядом. Одна короткая очередь — и они трупы. Стопроцентные шматы мертвечины, без малейшего шанса на выживание.
Свинцовые посланники Смерти как бумагу прошьют "броню", которой обвешались со всех сторон покойные мародеры, и перекрутят три тела в кровавую взвесь, которую чуть позже придется отскребать по всему салону тем, кто первым отхватит стальной гроб на колесах. Однородный фарш с редкими вкраплениями осколков костей.
Хриплое стрекотание тормозных колодок.
Их уже встречали.
Кто такие Жестянщики?
Хороший философский вопрос.
Конченные отморозки, окончательно помешавшиеся на всем что имеет хотя бы намек на простейший механизм. Установка и создание киберимплантов, капремонт тачек и практически их полное создание с нуля — их тема. Крайне опасные ребятки, так как большая часть из них плотно подсели на модификации собственных тел. Да и вообще даже самые отбитые головорезы предпочитают их не трогать — специалист настолько широкого профиля, причем в большинстве своем разбирающийся достаточно неплохо, а не набравшись по верхам, слишком редкое явление, чтобы валить их пачками, как рядовых бойцов. Последнее обстоятельство существенно повысило их уровень наглости и цены на предлагаемые услуги. Но не на тот, когда за блевотину Серого, нашпигованную проводами и полурабочими микросхемами, после чего обозванной черепно-мозговым имплантом, вроде как должным повышать реакцию мозга на внешние раздражители, но на деле просто утопляющего неуклонно разлагающиеся извилины в адском коктейле всевозможных наркотических препаратов, требовали столько, сколько стоит патрульно-орбитальный катер уровня Внутреннего Кольца. Варианта с нахождением человека, который просто психанет от таких барских замашек и просто нашинкует барыгу на вяло трепыхающийся гуляш, еще никто не отменял.
Хромой Эд не стал исключением.
Сухопарый старик, чьих черт лица было практически не рассмотреть под наслоениями морщин, пятен машинного масла и химических ожогов. На голову ниже Кроули и с отсутствующей левой ногой — к культе обрывающейся чуть выше коленного сустава прямо на мясо, без какого-либо плавного перехода, прикручен моторизированный протез. Лоснящаяся на солнце металлическая труба, тускло подмигивающая несколькими зеленоватыми светодиодами. Черная Смерть был готов поставить свое корыто и двух бойцов, что в этом негнущемся шланге определенное есть пара крайне неприятных сюрпризов для тех, кто попробует обнести мастерскую. Как-то еще будучи Бароном Темного Полигона Кроули пошел под знаменами одного Владыки на техногенный мир. Кажется тех нашпигованных всевозможными примочками человечков называли "Кобрами". Лазерные лучи из мизинцев и прошивающая танки насквозь пушка, вмонтированная в одну из нижних конечностей. Поднять ногу, демонстрируя неплохую растяжку, нацелиться пяткой на что-то, что не берут пули. Выстрел — труп, учитывая сервоприводы происходило это опасно быстро. Много Рыцарей там полегло, наткнувшись на целые отряды таких ребяток — живучие твари, закованные в броню отлитую из самой сути концентрированной ненависти, ужаса, смерти и боли, просто больше не могли нормально сражаться, валяясь на выжженных напалмом и перепаханных ковровыми бомбардировками полях безногими и безрукими обрубками, плавающими в лужах собственной крови и ошметков внутренних органов.
Скрип дверцы.
Глаз и демон вылезают из чрева транспортного средства. Пулемет со все тем же, рвущим барабанные перепонки звуком возвращается в исходное положение. Взгляд человека с самокруткой обжигает спину, застряв где-то между лопаток. Ухо мониторит обстановку, намертво вцепившись в автомат.
Жестянщик, подволакивая протез, доковылял до нежданных пришельцев.
— Кем будете? — дребезжащий, отрывистый голос.
У него не было зубов, во всяком случае данных от рождения и относительно человеческих — в десны были вживлены сероватые вампирские клыки из какого-то особо прочного и не вызывающего отторжения плотью сплава. Хотя, тут скорее нужно небольшое уточнение — не те аристократически выползающие из-под губ два верхних клыка, которые тонкими шприцами пронзают кожу шеи, откачивают немного крови и исчезают, оставив небольшие точки зарубцевавшихся шрамиков. Нет, это был чертов упыриный оскал — частокол глубоководной рыбы, который мог рвать плоть, крошить кости и калечить слабые человеческие тушки. Он шепелявил. Удивительно слабо. Едва-едва, на самой грани слышимости, в последних слогах предложений.
— Братство Ножа, — хмыкнул Кроули.
Глаз обошел тачку, открыл заднюю дверцу и под чутким наблюдением Уха доставал новенькие стволы.
Как таковой валюты в настолько мелких поселениях не было — сугубо бартер, суровый и беспощадный. Что-то походящее на монеты встречается лишь еще дальше на востоке, в особо крупных городах или кусках псевдогосударств еще окончательно не скатившихся в пучину аморального умерщвления всего и вся в радиусе непосредственной досягаемости.
— Из новеньких? — голодный взгляд на оружие.
Все что может стрелять, взрывать, резать или еще как-то вредить окружающим здесь стоит крайне дорого. Если сделано качественно, то даже может потягаться в стоимости со здоровыми рабами, не согнутыми в три погибели от жесткого набора всевозможных болячек, и средней паршивости импланты.
— Почти, — чуть кривоватая улыбка.
Большая часть претензий отпадает сама собой. Каких-нибудь выскочек тут бы и положили, но выскочек, понимающих что к чему… Одним словом Кроули доходчиво объяснил, что грохнуть их, конечно же, можно, но не нужно, ибо они ровные типы, а не мажоры, которым просто фартануло срубить неплохой хабар.
Четверо побери, Кроули все больше и больше нравился этот мир — не нужно распинаться словесными кружевами, пытаясь донести до чьего-то мозга простейшую мысль.
— Ладно, — Хромой прошелся сухим языком по клыкам, — че надо?
— Тачку подлатать. Платим стволами и патронами.
Особо жмотиться не стоит — пушки ночью сами вернутся к хозяину. А если повезет, то загрызут Жестянщика и стянут у него что-нибудь ценное.
— Полный набор?
— Самый полный. Этот, — кивок в сторону Уха, — будет с тобой.
— Без проблем, — вряд ли хоть кто-нибудь оставит тут даже самую ущербную, но относительно работоспособную колымагу без охраны, — особые пожелания?
— Тебе расскажут.