Проснувшись утром, я не сразу сообразила, где нахожусь. Лишь увидев изумрудный полог и балдахин, вспомнила, что в гостинице, а вчера нас ограбили. Я осторожно убрала полог и выглянула наружу. Комната была пуста.
То есть совсем. Спящего на диванчике муженька не было. Вчера вечером я точно помнила, как он отвернулся к стене, думая о чем-то своем. Потом я уснула. И вот сейчас его нет.
Я мигом вскочила. Сон пропал напрочь. Я очутилась совсем одна, в незнакомом городе, да что там в городе — в незнакомом мире. У меня нет денег, нет одежды и даже фиктивный муж куда-то пропал.
Я надела вчерашнее платье и спустилась вниз. Хозяйка гостиницы, увидев меня, расплылась в улыбке.
Как спалось, мадам? — приветливо поинтересовалась она — надеюсь, все хорошо и дурные мысли вас не потревожили?
Да… то есть нет, — замялась я — а вы случайно не в курсе, куда поехал лорд Стейн? Я проснулась, а его нет.
Хозяйка отрицательно покачала головой.
Должно быть он уехал ночью. Потому что с утра никто не выходил из гостиницы и не заходил. Уж я бы знала. Но вы не переживайте, за гостиницу уплачено.
И с этими словами она отошла на кухню. Я присела на один из столиков, медленно цепенея от ужаса. Что мне делать? Оставаться ли здесь, дожидаясь Ричарда или возвращаться обратно домой? Здесь у меня не никого знакомого, а там по крайней мере есть Эмили. Шустрая девчонка чувствует себя как рыба в воде в своем мире, с ней я не пропаду.
Позавтракав, я пришла к твердому решению ехать. Спросив у хозяйки лошадей, я узнала, что на конюшне осталась только старая коляска с единственной лошадью. Все остальные повозки и кони разобраны. Пришлось соглашаться на это. Расплатиться за завтрак и обратный путь с доброй женщиной мне было нечем, поэтому я отстегнула от платья и протянула ей крошечную английскую булавку с единственной оставшейся у меня драгоценностью — миниатюрным сапфиром.
Женщина сначала замахала руками, но когда я стала настаивать, все же взяла булавку. Затем она попросила слонявшегося без дела прислужника отвезти меня в мой город.
Я быстро поднялась наверх, собрала оставшиеся вещи, и мы поехали. Обратная дорога была гораздо более печальной и скучной. К тому же из всех щелей старой колымаги безбожно дуло. Зато у меня было время подумать.
А думы мои были невеселые. В голове крутилось множество вопросов, на которые я пока не знала ответов. Во-первых, куда делся мой так называемый муж и почему он не оставил мне даже записки? Во-вторых, куда пропали Селина и Серкан и почему решили нас ограбить? Хотя почему — это было скорее понятно. И в третьих, что мне сейчас делать?
Именно в этой поездке я поняла, что отчаянно, как никогда раньше, хочу вернуться обратно, в свой родной мир. А здесь пусть живет Дирана и разбирается со всем этим сама. Для нее этот мир хотя бы привычен.
Единственное, о чем я буду сожалеть, когда вернусь обратно — о Ричарде. Как ни странно, но я все чаще ловила себя на мысли, что успела к нему привязаться.
И когда колымага наконец остановилась перед знакомым и почти родным светло-зеленым особнячком я, распрощавшись с возницей, быстро вбежала по крыльцу в прихожую. На мой голос из хозяйственной части дома выбежала Эмили и я бросилась ей на грудь. Рыдания сотрясали меня, я не ожидала такой бурной эмоциональной реакции от себя. Раньше считала себя кремнем, деловой женщиной, которой все ни по чем. Однако пребывание в этом мире похоже основательно выбило меня из колеи.
Мадам Дирана, что случилось? — испуганно спрашивала Эмили, глядя меня по вздрагивающим плечам и спине.
Я не отвечала. И Эмили твердо и уверенно отвела меня к креслу, силой усадила, а затем сбегала за водой. Она всучила мне стакан и велела пить маленькими глотками. Когда я справилась с волнением и глубоко вздохнула, она сказала:
Ну вот, совсем другое дело. А теперь расскажите, что случилось.
И я рассказала ей все. Как мы были в амфитеатре, как я умудрилась выиграть крупную ставку, как мы поехали с Ричардом развлекаться, как нас ограбили… И вишенкой на этом потрясающем торте стал рассказ о том, как исчез бесследно, не оставив даже записки и сам Ричард.
Эмили слушала, не перебивая. Узнав, что Ричард пропал, она почему-то не удивилась. Затем подошла ко мне, присела на диванчик рядом и взяла мои руки в свои.
Мне кажется, леди Дирана, вам следует обратиться к нотариусу.
К кому? — я не сразу поняла, о чем она говорит.
К мистеру Оркану — пояснила она терпеливо — ну тому, который ваш договор брачный подписывал.
Я вспомнила маленького человечка в черном и кивнула согласно.
Ты знаешь, где его найти?
Конечно, — Эмили улыбнулась — я в городе почти всех знаю.
И она убежала улаживать этот вопрос.
Я же поднялась в свою комнату и испытывая почти райское блаженство, приняла ванну, а затем переоделась. К счастью, я взяла в поездку далеко не весь гардероб, поэтому большая его часть уцелела.
Однако шикарные наряды пропали. Как и самые красивые и дорогие драгоценности. Дома остались только повседневные, скромные брошки и кольца, ну да мне сейчас было не до шика.
Вскоре Эмили сообщила, что мистер Оркан прибыл и ждет меня в кабинете. Я немедленно прошла туда и застала нотариуса, растерянно оглядывающегося в кабинете Ричарда.
В руках он сжимал свой всегдашний кожаный портфельчик. Увидев меня, он поклонился.
Леди Дирана, рад приветствовать.
И взяв мою руку, он приложился к пальчикам. Я улыбнулась.
Чем могу быть полезен? — поинтересовался он — Ваша служанка вытащила меня можно сказать из постели, сказала что дело срочное…
Да, это так — перебила я его.
Затем уселась в кресло напротив, указав ему расположиться рядом. Он послушно сел и уставился на меня слегка выпученными светлыми глазами.
Я рассказала ему все, что произошло за последние два дня. Как и Эмили, он слушал внимательно, не перебивая. Время от времени он что-то записывал в свою объемистую тетрадь. Когда я закончила и замолчала, он взглянул на меня поверх круглого пенсне:
Итак, леди Стейн, вы утверждаете, что не знали заранее о краже?
От изумления у меня перехватило дыхание. Едва начав вновь дышать, я хотела закричать, но сдержалась. Вместо этого я сглотнула и ответила с максимальным достоинством:
Я не понимаю, о чем вы говорите, мистер Оркан? Потрудитесь объяснить.
Нотариус, все еще глядя на меня то ли с подозрением, то ли с осуждением, принялся докладывать. Как оказалось, сегодня рано утром его разбудил не кто иной, как мой муж. Он был в расстроенных чувствах, в гневе, полностью подавлен и пылал негодованием.
Он показал мне вот это — протянул мне нотариус оборванный с одного конца листок.
Я схватила листок и прочла следующее:
«… Любимая моя Дирана, мы надерем зад твоему напыщенному муженьку, уж поверь мне! Я устрою кражу, заберу все его документы на торговлю. Но чтобы ты не попала под подозрение придется тебе пожертвовать деньгами и нарядами. Поверь, это крошечная жертва перед грядущими богатством и свободой.
Когда я избавлюсь от зануды Селины, мы останемся вдвоем, только вдвоем и навсегда. Мы сможем уехать, вести торговлю алкоголем, зашибать кучу денег и ни в чем себе не отказывать. Только немного потерпи. И умоляю, храни нашу тайну!
Целую, твой Серкан. И да, спасибо за ключ от твоего номера».
Что это? — озадаченно поинтересовалась я у нотариуса.
Вам лучше знать, леди Дирана — уклончиво ответил тот, сверкая пенсне — записка же вам адресована.
Но я не получала ничего подобного — возразила я — и потом, какая я любимая для мистера Эдисона? У него есть жена и насколько я знаю, они очень привязаны друг к другу.
Возможно, — вздохнул нотариус, беря у меня из рук листок и бережно его пряча в портфель — мистер Стейн почему-то в этом не убежден.
С пылающими щеками я вскочила с кресла.
Меня подставили! — наконец произнесла я, когда вновь обрела способность думать — Серкан Эдисон меня подставил.
От досады и гнева я хотела разбить все, что попадется под руку. Но как назло ничего бьющегося в строгом кабинете Ричарда не было. Тогда я схватила тяжелое мраморное пресс-папье и изо всех сил долбанула его об пол. Пресс-папье с грохотом развалилось на части. Нотариус смотрел на это и сокрушенно качал головой.
Вполне вероятно, что подставили — проговорил он — тем не менее, лорд Стейн сегодня утром начал бракоразводный процесс.
И он снова залез в свой портфель. Затем достал оттуда еще одну бумагу — уже не оборванную и с гербовой печатью и протянул мне. Дрожащими руками я взяла документ и прочитала:
«…Сим подтверждаю, что сегодня, 5 мая ….года между лордом Ричардом Стейн и леди Дираной Стейн начался бракоразводный процесс по инициативе лорда Стейна… и т. д. и т. п…»
Ноги мои подкосились и не удержавшись, я свалилась на пол. Очнулась, когда Эмили обтирала уксусом мои виски. Испуганный нотариус стоял рядом, смотря на меня сверху вниз.
Леди Стейн, как вы? — спросил он — ну и напугали вы нас.
Эмили бережно поддерживая меня за плечи, подняла с пола и усадила в кресло. Затем она принесла разбавленное водой вино и велела мне выпить. Выпив, я почувствовала, как зашумело в ушах, а щеки порозовели. Затем начал потихоньку проясняться и мозг. Эмили вышла, убедившись, что я пришла в себя.
А мне стало вдруг понятно, почему сегодня утром в комнате не было Ричарда. Вероятно он нашел эту записку ночью, когда ему не спалось. И затем решил срочно уехать, не в силах больше быть рядом с женой-предательницей….
Я заплакала.
Ну, ну, дорогая — нотариус отечески похлопал меня по плечу — не надо так. Вы молоды, красивы, у вас нет детей, да и у лорда можно отщипнуть неплохой кусок в конце концов. Не пропадете!
Я посмотрела на него так, что он мгновенно заткнулся.
Развода не будет — медленно произнесла я — по крайней мере пока я сама не поговорю с лордом Стейном.
Но он не хочет вас видеть — возразил нотариус — и это одно из его условий. Он согласен даже на изрядную для вас компенсацию, лишь бы больше не встречаться с вами и не иметь никаких дел. Советую согласиться на этот вариант.
Я отрицательно покачала головой. Мне было наплевать на компенсации и прочие материальные блага, мне надо было просто увидеть Ричарда.
Где он? — спросила я нотариуса — Где он остановился?
Не могу вам сказать об этом — заморгал он — я дал обещание…
Я посмотрела на него твердо.
Я не буду вести никаких переговоров о разводе, пока не увижусь с Ричардом наедине. Все, это мое последнее слово. Так и передайте вашему заказчику.
С этими словами я развернулась и собралась выйти из кабинета.
Мадам… постойте — тихо произнес за моей спиной нотариус.
Я обернулась, и он протянул мне сложенный вчетверо листок бумаги.
Там адрес — шепнул он смущенно — только заклинаю вас не говорить лорду Стейну, что это я дал вам его.
Клянусь, что не скажу — произнесла я и взяла у него из рук листок.
Затем я проводила мистера Оркана к выходу. И только когда дверь за ним закрылась, развернула листок. И как значилось в записке, мой муж остановился не где-нибудь, а в публичном доме!
Замечательно — только могла подумать я, когда бежала вверх в свою комнату. Теперь мне надо появиться в публичном доме, чтобы окончательно повергнуть в прах свою репутацию. На одной из ступенек я застыла. А может, это ловушка? Может таким образом Ричард хочет окончательно запятнать мое имя? И специально подговорил нотариуса дать мне этот адрес?
Впрочем мне было уже все равно. Я буду разыскивать Ричарда хоть в публичном доме, хоть на луне!
Порывшись в шкафу, я не обнаружила ни одного наряда, в котором можно было появиться неузнанной в таком месте, как публичный дом. Прежняя леди Стейн отличалась изысканным вкусом и любовью к роскоши, поэтому даже самые скромные платья были так густо увешаны кружевами и драпировками, что шансов остаться незамеченной у меня не было.
В комнату вбежала Эмили, и при виде ее у меня мелькнула мысль…
Через полчаса в зеркало на меня глядела весьма привлекательная рыжеволосая служаночка в скромном милом платье бежевого цвета и белом переднике. На голове у нее красовался белый чепчик, наполовину скрывавший роскошную шевелюру. Других украшений, кроме скромной серебряной цепочки не было.
Единственная загвоздка оказалась с обувью. Размер Эмили был на два меньше моего, поэтому ее башмаки мне категорически не подходили. Тогда я взяла собственные дорожные туфли из шкафа и отодрала у них каблуки. Получились вполне удобные туфли, в которых можно было бегать по городу.
Эмили была в восторге от моей задумки. Сама она нарядилась в мое домашнее платье и с удовольствием вертелась перед зеркалом.
Куда же вы отправитесь, мадам? — спросила она меня, когда вдоволь собой налюбовалась.
Я решила не говорить ей о цели моей прогулки, боясь шокировать бедную девушку.
— Поищу лорда Стейна — туманно отозвалась я — нотариус назвал несколько мест, где он может появиться.
Затем взяв со стола мешочек с мелкими монетами, вышла. Перед тем, как исчезнуть за порогом дома, я наказала Эмили никому не открывать. Она понятливо закивала головой, осознавая, что ей не стоит показываться на глаза в нарядах своей госпожи.
По указанному в записке адресу везти меня согласился только третий по счету извозчик. Первые двое скорчили похабно-брезгливые мины, утверждая, что ни за что не поедут в этот богомерзкий квартал. Третий же возница, будучи человеком молодым и лишенным предрассудков, только спросил, хватит ли у меня денег.
В ответ я показала ему мешочек с монетами. И он кивнул на повозку. Я мигом вскочила, обрадовавшись удаче.
Мы проехали фешенебельные кварталы, где находился мой дом. Затем долго ехали по городу, минуя то богатые и роскошные, то среднего достатка улицы. Затем дорога пошла под уклон и к концу длинной, постоянно снижающейся улицы мы уже ехали мимо откровенно бедных домишек, разрушенных особняков и наглухо заколоченных бывших магазинов.
Уж не знаю, что такой девушке может быть здесь надо — качал головой извозчик — я бы конечно подождал вас. Однако вот беда, к обеду меня ждет жена, а стоять здесь опасно.
Мужчина указал хлыстом на стоявших по углам улицы молодчиков, одетых в лохмотья и готовых судя по всему на все.
Так что уж простите меня, сударыня — продолжал он — но едва вас отвезу, помчусь обратно. Ни секунды здесь не пробуду.
Я заверила его, что со мной все будет в порядке, хотя сама в этом сильно сомневалась.
Наконец повозка остановилась перед роскошным когда-то двухэтажным зданием, еще носившем на себе отблеск былой славы. Облупившаяся ярко-розовая краска и изысканные резные наличники — вот и все, что осталось от когда-то богатого дома.
Окна первого этажа были заколочены, а из открытых окон второго доносились хриплые женские визги и пьяный мужской смех. Возница только покачал головой, увидев, что я решительно выхожу.
Не обращая внимания на его неодобрительную реакцию, я расплатилась и зашагала по направлению к дому. Уже подходя ко крыльцу я увидела, как мой извозчик резко развернул лошадь и во весь опор помчался вверх по улице.
Я же с бьющимся сердцем отворила дверь злачного местечка и вошла внутрь. Сразу же я оказалась в небольшом, пыльном холле, заставленном вытертыми бархатными диванами, столиками, креслами. Справа виднелась лестница наверх, а на заднем плане — барная стойка. Сбоку от стойки была еще одна дверь — видимо, в подсобные помещения.
Народу было немного. Зато какого! Более колоритных персонажей за всю жизнь не увидишь. К примеру, за первым от входа столиком восседал увешанный цепями пират, напоминающий капитана Джека Воробья. Он сидел один, мрачно потягивая что-то темное из грязной кружки и смотрел вокруг одним пристальным глазом. Второй глаз был скрыт черной повязкой.
С содроганием я увидела висевшие у него за поясом пистолеты и пару острых кинжалов. Он покосился на меня, но ничего не сказал.
Далее моему взгляду предстали две весьма потрепанные жизнью барышни, валявшиеся на диванчике. Они были пьяны, а посередине их пристроился небольшой худой мужичок с похабным взглядом. Он страстно прижимал к себе обеих барышень сразу и громко декламировал какой-то стих. Вероятно собственного сочинения.
У расстроенного рояля музицировала еще одна барышня — моложе двух других, с тоскливым туманным взором. На ней было сильно декольтированное платье с потрепанными кружевами. За ее спиной стоял мужик — здоровенный рыжий детина с клыком, торчавшим изо рта.
Точь-в-точь Азазелло — подумала я, со страхом проходя мимо него. Ричарда внизу не было. Я подошла к лестнице и стала подниматься по ступенькам наверх. Рыжий детина проводил меня равнодушным взглядом, потом вновь вернул свое драгоценное внимание музыкантше.
Поняв, что на меня никто не смотрит, я пулей залетела наверх. Передо мной предстал длинный коридор, застланный грязноватой вытертой ковровой дорожкой. Когда-то она была зеленовато-красной и с узорами, но сейчас приобрела серый оттенок.
По обе стороны от коридора виднелись двери, все закрытые. Из-за некоторых доносились стоны, пьяная брань и хрипловатый, визгливый смех.
Мне стало страшно. Вдруг меня сейчас кто-нибудь заметит и затащит в одну из этих комнат? Что тогда? Тут я поняла, что сделала большую глупость, придя в подобное место без оружия. Внезапно за спиной послышались чьи-то шаги и я вжалась в стену.
Над лестничным пролетом поднималась рыжая всклокоченная голова. Этот тот самый детина с клыком, что стоял рядом с роялем! Зачем он идет за мной?
Тут дверь позади меня открылась и раздался удивленный голос:
Во дела, какая милая служаночка!
И затем я ощутила на своей талии горячие руки и поцелуй в щеку. Я стояла спиной, поэтому не могла видеть, кто это был. Однако это точно не рыжий, потому что тот только еще поднимался.
Тот, кто меня схватил, не унимался. Он уже покрывал поцелуями мое ухо, а руки его шарили по моей груди.
Я изо всех сил пихнула его локтем. Но говорить громко опасалась.
А, так ты дерешься, маленькая злючка, — рассмеялся она — ну что ж, я научу тебя хорошим манерам!
С этими словами он рывком затянул меня в комнату. В ту же секунду мимо по коридору протопали тяжелые шаги рыжего. Он наверное недоумевал, куда я подевалась.
Мужчина, затянувший меня в комнату, запер дверь. В помещении было темно, поскольку шторы на окнах были задраены наглухо. Голос его однако был приятным и каким-то знакомым.
Он прижал меня к себе, прижался губами к моей голове и прошептал:
Ты пахнешь, как она…
Затем как безумный он бросил меня на кровать. И не успела я опомниться, как уже лежала совершенно голая. Я хотела закричать, позвать на помощь, однако уже спустя минуту все благие намерения вылетели у меня из головы. Осталось лишь чистое наслаждение и бесконечный, уносящий в космос, полет…
Понятное дело, я не была девственницей. И иметь дело с мужчинами мне в прежнем мире доводилось. Однако ни один из них не мог довести меня до такого исступления, как умудрился этот незнакомец, случайно встреченный в публичном доме.
Он был умел, ласков, нежен и настойчив одновременно. Он покрывал все мое тело поцелуями, вдыхал мой запах и рычал, как зверь… Когда все закончилось, он шумно вздохнул и откинулся рядом на подушки, тут же захрапев.
Я осторожно высвободилась из-под его тяжелой руки. Затем подошла к окну и распахнула тяжелые шторы. В комнату хлынул солнечный свет — дело-то происходило днем. Солнечный луч упал на затененную пологом кровать и я с ужасом узнала того, кто там лежал — это был Ричард!
Мой муж, собственной персоной. Так вот чем он занимается здесь — нападает на беспомощных девиц и затаскивает их себе в логово! Ну, сейчас я ему покажу. И взяв со стола графин воды я подошла к кровати и опустошила сосуд спящему на голову.
Ричард возмущенно зафыркал, потом резко вскочил, как ошпаренный.
Какого черта? Ты чего? — завопил он, протирая глаза — Хочешь денег? Возьми на столе и убирайся! Дай мне поспать!
Он упал не вторую сторону кровати, которая пока еще была сухой, опустил полог и вновь собрался захрапеть. Но не тут-то было.
Я подошла и подняла полог. На меня уставились бешеные синие глаза…. Он узнал меня.
Дирана! Что ты тут делаешь? — закричал он, вскакивая с кровати — Как ты меня нашла?
Он бросился к своей одежде, принимаясь быстро одеваться. Он озирался, не в силах понять, где та, с которой он так весело провел последние два часа. Я молча смотрела на него.
В его глазах наконец появилось понимание. И когда он оделся полностью, позволив мне еще раз насладиться своим накачанным торсом, то сел на стул и подпер голову рукой.
Это была ты… — прошептал он, видимо сам не веря в происходящее.