И точно, спустя пару минут рядом со мной остановилась повозка. Это была деревенская колымага с замызганным возницей на борту. В повозке сидела молодая женщина с кучей ребятишек. Возница посмотрел на меня сверху вниз:
Мадам, вам помочь? — довольно учтиво поинтересовался он.
Конечно, Вальтер, ей надо помочь — ответила вместо меня женщина в повозке — не видишь разве, что ей плохо?
С этими словами женщина ловко спрыгнула с повозки и устремилась ко мне. За ней следом спрыгнул и мужчина. Вместе они подняли меня, сидевшую в дорожной пыли без сил и внимательно присмотрелись.
Да она богачка — протянул мужчина — смотри, какой наряд, грязный правда, но пошит добротно. И кружева дорогие…
Может прислуга из богатого дома? — неуверенно предположила женщина и обратилась ко мне — Эй, мадам, вас как зовут и куда вы идете?
Я леди Стейн — проговорила я заплетающимся языком — Дирана Стейн, иду в город, заблудилась.
Заблудилась — переглянулись между собой мужчина и женщина — ишь ты, одна в лесу и без кареты, может, помешанная?
Они еще некоторое время строили свои предположения. Я им не мешала. Пусть считают меня кем угодно, только заберут отсюда и помогут добраться до дома.
Вы мне поможете? — спросила я прямо, когда они совсем разгалделись, о чем-то споря.
Дети в повозке между тем уже начинали выражать недовольство, плача и зовя мать обратно.
Конечно, поможем — пробормотала женщина — бедняжка, трудно тебе пришлось, небось всю ночь идешь?
Я только кивнула в ответ.
Мы тебя к себе заберем — произнесла женщина и поглядела на мужа — да, Вальтер? В деревне у нас вы быстро на ноги встанете.
Муж попытался что-то возразить, но женщина так на него глянула, что он предпочел заткнуться. Я поняла, что в этом семействе предводительствует жена.
Меня зовут Ирида — представилась женщина — а это мой муж Вальтер — она указала на мужчину. Мы с детьми едем из города, с ярмарки. Так что уж извините, обратно не поедем, это полдня пути. Но зато мы вас к себе отвезем, а там вы уж найдете себе извозчика. Если деньги есть, вас отвезут куда хотите, хоть в столицу.
И не слушая больше возражений мужа, она принялась поднимать меня за подмышки. Спустя минуту я же стояла. Ирида и Вальтер подхватили меня с двух сторон и помогли добраться до повозки. Там меня устроили в соломе рядом с самой женщиной и тремя ребятишками от пяти до восьми лет.
Повозка мерно закачалась, и мы двинулись. Мало помалу приходя в в себя я принялась осматриваться. Первое, что бросилось мне в глаза — моя ужасно грязная и местами порванная одежда. Да уж, хороша — подумала я, обрывая уныло повисшие обрывки кружевных манжет. Теперь я больше смахиваю на бродяжку, нежели на жену богатого лорда.
При мысли о Ричарде меня охватила еще большая печаль, постепенно переходящая в панику. Собственное положение теперь казалось мне почти прекрасным, по сравнению с тюремным заключением Ричарда.
Да разве я имею право жаловаться на судьбу, когда он сидит в сырой темнице, жует черствую корку и возможно, останется там навсегда? А еще надсмотрщики с их кнутами…
Я замотала головой, стараясь отогнать от себя жуткие видения. Чтобы отвлечься, я принялась рассматривать моих спасителей.
Это была обычная деревенская семья вроде тех, которые жили и в нашем мире, только веке так в семнадцатом.
Ирида была дородной женщиной, можно сказать, бабой. Румяные ее щеки не влезали в платок, являя собой разительный контраст с худощавым муженьком.
Зато детишки все были как на подбор — белобрысые, веселые и крепкие как грибы. Все трое были мальчиками.
Заметив мой интерес к ее семейству, Ирида охотно стала называть мне имена детей, рассказывать о них и своем житье. Оказалось, что ее муж был кузнецом и сейчас они возвращаются с городской ярмарки, куда ездили продавать свой товар аж на целых три дня.
Я немного удивилась тому, что ее муж кузнец. Потому что всегда представляла кузнецов несколько более мощными что ли. Заметив мой недоверчивый взгляд, Ирида поспешила внести ясность:
Вы не смотрите, мадам, что Вальтер такой худой, он на самом деле сильный и жилистый. Лучший кузнец в округе — произнесла она с гордостью.
Ребятишки весело засмеялись. Я улыбнулась. Мне нравилась эта простая и бесхитростная семейка.
Так, смеясь и болтая, мы и добрались до деревушки. Ею оказалось прелестное селение, раскинувшееся на берегу озера. Милые белые хатки были крыты камышом, и все вокруг казалось чистым и ухоженным. Когда я похвалила царившие вокруг чистоту и порядок, Ирида зарделась от удовольствия и стала относиться ко мне еще почтительнее.
Они жили на самом краю деревушки в небольшим домике. К домику сбоку прилегала и кузница.
Когда я вошла в дом, то была настолько вымотана дорогой, что добрая Ирида сразу же положила меня отдыхать. При этом она пожертвовала своей супружеской кроватью, утверждая, что они с мужем прекрасно обойдутся сеновалом.
Едва моя голова коснулась ароматной, пахнущей лавандой, подушки, как я провалилась в сон. Засыпая, я чувствовала грязно-пыльный запах, исходящий от меня и мечтала о том, как проснусь и все перестираю.
И когда я проснулась спустя не менее суток, как Ирида тут же сообщила мне, что баня готова. Я чувствовала себя настолько отдохнувшей, что хотелось петь и летать, поэтому просто обняла эту женщину и на всех парусах полетела в баню.
Когда я жила в Москве, то часто ходила в общие бани, обожая парилку и ритуалы, связанные с омовением — массажи, маски, купанье в ледяном бассейне и что греха скрывать — прием горячительного тоже.
Но эта деревенская банька отличалась от холодных мраморных интерьеров городских бань. Здесь было много дерева, тепла и уюта. А еще больше горячей воды, душистого мыла и щелока. Я оттиралась наверное час, пока не решила, что начинаю походит на человека. Грязную свою одежду я постирала и переоделась в любезно предоставленные Иридой обновки.
Впрочем, обновками их назвать было трудно, потому что она дала мне свою собственную одежду — правда, чистую и отглаженную. Размер у нее был примерно на пять больше моего, поэтому я просто покрепче подвязалась кушаком.
Теперь я походила на деревенскую барышню. К счастью, беременность пока была не заметна. Иначе у любопытной Ириды возникло бы куда больше ко мне вопросов.
После сытного обеда, состоящего из пшенной каши и молока с хлебом, я принялась ходить по комнате, обдумывая свои дальнейшие действия. Ирида ушла по делам, Вальтер отправился в кузницу, а ребятишки играли на улице.
Дома у них было удивительно приятно и тепло находиться. На стенах висели детские рисунки, перемежаясь с лубочными картинками в резных рамах. Имелась даже небольшая библиотека — судя по всему, супруги умели читать.
Библиотека оказалась весьма специфической. Я обнаружила там заговоры, деревенские заклятья, наговоры, присухи и ритуалы для снятия порчи. Очевидно, Ирида была самой настоящей деревенской колдуньей.
Я взяла одну из книг и зачиталась. Там описывалось, на каких полянах и в какое именно время нужно собирать ту или иную лечебную траву. За этим занятием меня и застукала Ирида, вернувшись.
Э, да вы читаете — заметила она, одобрительно улыбаясь.
Да — смущенно ответила я, откладывая книгу в сторону — интересная тут у вас библиотека.
Ну а как же — с гордостью подбоченилась Ирида — еще моя бабка собирала, потом мать, теперь вот я, продолжаю так сказать, династию.
Вы деревенская колдунья? — прямо спросила я.
Ирида расхохоталась, хлопая себя по крутым бокам.
Скажете тоже, деревенская колдунья, ишь ты! — она смеялась и смеялась — Нет, меня называют просто знахаркой, меня тут все знают. Так и зовут Иридой-знахаркой. А что, у вас проблема есть какая? Может, муж того? — она понизила голос — Гуляет, может?
Да вроде нет — я замялась, не решаясь рассказать ей о себе правду — но вот слышала тут недавно одну историю…
И я рассказала ей, ведя речь не о себе, а как бы о незнакомой даме. Как будто эта дама непостижимым образом перенеслась из одного мира в другой по велению какого-то колдуна.
А колдуна того и след простыл — закончила я свое повествование — а дама эта, говорят, теперь так и живет здесь, но скучает по своему миру и хочет вернуться туда. Теперь уже вместе со своим мужем, конечно.
Ирида молча выслушала, затем внимательно на меня поглядела.
Дама, говорите? — переспросила он — незнакомая. Ну-ка дайте руку.
И не дожидаясь, сама схватила мою правую руку и перевернула ее вверх ладонью. Затем принялась рассматривать линии и водить по ним пальцем.
Так, так, что тут у нас — бормотала она — так, так. О боже…
она вдруг вскрикнула и схватилась за сердце.
Что там? — я была не на шутку испугана.
Так вы и есть та самая дама — произнесла Ирида, впиваясь глазами мне в лицо — вы про себя речь вели.
Ну да — смущенно пробормотала я.
Слушайте меня — быстро заговорила она — вас сюда перенесли насильно, без вашего на то позволения. Это магией не одобряется и наказывается. Если найдете того колдуна, кто подобное сотворил, я смогу заставить его вернуть вас обратно. Только найдите. Поняли?
Поняла — растерянно ответила я — а как мне его найти?
Не знаю — отрезала Ирида — Это вы уж сами. Но как найдете, ко мне его ведите, мы с ним разберемся. Да за такие дела его надо лишить колдовского звания….
Она ворчала и ворчала, посылая на голову неизвестного колдуна все возможные небесные кары. И так продолжалось бы еще наверное долго, но тут с улицы, запыхавшись, в дом вбежал Вальтер.
Дирану ищут! — завопил он — Мадам, за вами приехали, вас ищут!
Кто? — я встала со стула, до крайности изумленная.
И в самом деле, кто мог меня здесь искать? Кто вообще мог знать, что я здесь?
Вроде муж — ответил Вальтер — представительный такой господин — на сером коне.
Как он выглядит? — спросила я быстро, а сердце у меня бешено забилось.
Кто, конь? — переспросил тугодумный Вальтер.
Нет, мужчина — с досадой ответила я.
А — протянул тот — ну как вам сказать, как вельможа выглядит, как господин, как лорд, как…
Не дожидаясь, пока он еще приведет какой-нибудь эпитет, я выскочила из дома. На деревенской улице царило оживление. К ним заехал не кто-нибудь, а самый настоящий аристократ в шляпе с пером и на дорогом, упитанном рысаке.
Я увидела его издалека и пригляделась. Неужели Ричард?
Он увидел меня тоже. И спустя минуту уже спешивался рядом.
Я не верила своим глазам. Это и впрямь был Ричард.
Как ты выбрался? — от растерянности и радостного удивления я начала заикаться — Как ты меня нашел?
Что, даже не обнимешь? — весело спросил он меня, протягивая руки — а ты прелестная селянка, черт побери!
Я медлила.
Почему ты не хотел меня видеть там, в тюрьме? — спросила я его.
Ричард вместо ответа заключил меня в объятия.
Потому что боялся за тебя, дурочка — ласково шепнул он мне на ухо — и едва меня выпустили, бросился домой. А тебя нет. Еле нашел, по горячим следам, можно сказать.
Вальтер и Ирида смотрели на нас в немом изумлении.
А ты отлично выглядишь — снова произнес Ричард, оглядывая мой деревенский наряд — можно сказать, вполне вжилась в роль селянки.
Это все Селина — произнесла я — она ограбила меня, забрала все твои документы и драгоценности…
Я не могла говорить дальше, потому что меня душили слезы. Однако Ричард к моему удивлению лишь рассмеялся.
Ничего она не забрала, все документы у меня, подлинники конечно, у нее копии.
А драгоценности? — не верила я своим ушам и такой его предусмотрительности.
Тоже — ответил Ричард, глядя мне в лицо смеющимися синими глазами — тоже! Только представь, как мы их надули!
И он так крепко меня обнял, что у меня затрещали ребра. Потом вдруг вспомнив что-то, бережно поставил обратно на землю.
Извини, совсем забыл о… о твоем положении — смущенно пробормотал он.
Я познакомила его с подошедшими Иридой и Вальтером. И Ричард горячо поблагодарил их за мое спасение.
А сами то вы где были, господин хороший? — дребезжащим голоском осведомился Вальтер — ведь подобрали-то мы вашу супругу, боюсь сказать, на дороге, совсем плоха была.
Тут он резко замолчал, потому что получил тычок по ребрам от своей увесистой супруги.
Не обращайте на него внимание, господин — лучезарно улыбнулась Ричарду Ирида — несет вечно ерунду, за языком не следит. А супруга ваша молодец, что сказать. Всю ночь одна шла, бедняжка, как ее только волки не съели… Ну да все обошлось.
Ричард снова прижал меня к себе. А я ощутила, как сильно стучит в груди его сердце. Затем мы все пошли в дом к моим спасителям. За чаем Ричард рассказал, как искал меня, как нанял даже специальных сыскных собак, как те привели его сначала к домику в лесной глуши, а потом и сюда.
Где же те собаки? — спросила я — при тебе никого не было.
Они с человеком — махнул Ричард рукой — со специальным, сыскарем.
И он снова принялся любезничать с Иридой и отвечать на многочисленные вопросы Вальтера. Кроме того, я заметила, что Ричард настойчиво придвигает к ним мешочек с монетами. Те смущенно отказывались, но Ричард был упрямее.
Я задумалась. Если здесь есть специальные люди, занимающиеся сыском, то может и мне нанять такого? Чтобы найти наконец того колдуна и затем убраться отсюда вместе с Ричардом и нашим ребенком.
И на обратном пути мне такая возможность предоставилась. Когда мы распрощались с Вальтером и Иридой, Ричард подсадил меня к себе на коня. Я сидела впереди, он сзади держал поводья и заодно придерживал меня.
Уж прости, милая, но придется потерпеть — предупредил он меня — будет трясти, но я постараюсь ехать медленнее.
Сыскарь оказался упитанным господином приятной наружности с залихватски подкрученными вверх усами.
Мистер Эванс — представил его Ричард.
Тот в ответ поклонился. Он восседал на лошади, держа за поводки четырех длинноносых собак. Животные без конца бегали, суетились, копошились, тянули носами землю и путались поводками.
А вы сможете обнаружить человека — поинтересовалась я у мистера Эванса — если он исчез, скажем, месяца два назад?
Дело сложное — бодро отозвался тот — но попробовать можно. Однако ничего обещать я конечно в таком случае не могу.
Это понятно — согласно кивнула я — тогда я к вам обращусь, пожалуй.
К вашим услугам, леди Стейн — галантно приподнял круглую шляпу мистер Эванс — вот моя визитка.
И он протянул мне визитку, выполненную на тонкой дубленой коже. Я спрятала ее и улыбнулась Ричарду. Тот смотрел на меня недоуменно, явно не понимая, кого я собралась искать.
Раскрыла свои карты я ему только дома, когда приняла ванну и переоделась в свою привычную одежду. Ну и конечно после того, как не менее трех часов мы провели в постели.
Затем он рассказал мне, как сделал копии всех важных документов и поместил их в письменном столе своего кабинета. Как сделал копии и моих драгоценностей на всякий случай, заменив их подделками.
Понимаешь, я подозревал, что они попытаются нас ограбить еще раз — произнес он, раскуривая сигару — вот и обезопасился.
Но ты мог хотя бы сказать мне об этом — стукнула я его кулаком по обнаженной груди — я ведь чуть с ума не сошла от ужаса, что так бездарно все снова потеряла.
Не успел — произнес он в свое оправдание — меня же схватили.
Как ты выбрался все-таки? — я водила пальцем по его животу — Кто тебя вызволил из тюрьмы?
Сам король и отпустил — признался Ричард, улыбаясь — когда доктор Радскин предоставил ему доказательства, что наш брак никакой не фиктивный.
Я засмеялась.
Вот видишь, я тебе и пригодилась — произнесла я.
Ричард вместо ответа схватил меня за руку и посмотрел прямо в глаза:
Ты даже не представляешь, как ты мне пригодилась.
Затем он поцеловал меня так, что земля в буквальном смысле уплыла из-под ног.
Спустя еще два часа мы продолжили разговор. Я сообщила Ричарду что пытаюсь разыскать колдуна, который помог прежней Диране бежать из этого мира, обменявшись со мной телами. Ричард почему-то был не в восторге от моей затеи.
Не думаю, что то хорошая идея — осторожно произнес он.
Почему?
А вдруг та Дирана вернется, а ты навсегда окажешься там, в том мире! — его глаза были полны ужаса — Что мы тогда будем делать?
Но я хочу отправиться туда с тобой — уверенно произнесла я — с тобой и нашим ребенком. Только там ты конечно никаким лордом уже не будешь.
Так может тогда останемся здесь? — притворно взмолился Ричард — М ну его, этот твой прежний мир. Забудь о нем! Мы здесь счастливы. Разве не так?
В этот момент я была с ним согласна на все сто. Даже не знаю, что радовало меня больше — любовь Ричарда и что мы снова вместе или мысль о перекошенных физиономиях Селины и Серкана, когда они обнаружили подделки.
Дни шли чередой, и спустя некоторое время мы стали обустраивать детскую. Располагалась эта комната рядом со спальней Ричарда, которая как-то незаметно превратилась в нашу общую.
Ричард был уверен, что родится мальчик, поэтому покупал в детскую все исключительно синее и голубое. Я же не была столь уверенной, поэтому разбавляла сине-голубой интерьер розовыми и белыми нежными деталями.
И через месяц в нас получилась детская с голубыми и желтыми стенами, с кроваткой под нежным кисейным балдахином белого цвета, с розовыми занавесками на окнах и синей дверью с наклеенной посередине мишенью для игрушечных стрел.
Детский гардероб был смешанным и перемежался синими камзольчиками, розовым платьишками и бело-голубыми кружевными пеленками.
Я жалела, что этом мире не слыхивали и памперсах. А когда пыталась объяснить Ричарду, что это такое, он только смеялся.
Нет уж — качал он головой, задыхаясь от смеха — ты эти свои новомодные штучки оставь. Мой ребенок не будет ходить с грязной задницей.
По его словам, едва только ребенок сходит, необходимо было тут же бросать все дела и бежать его купать.
Нам просто необходима будет няня — заявила я однажды, когда он снова принялся доводить до меня свои устаревшие понятия о выращивании детей.
Конечно — согласился он без раздумий — это само собой. Но ты тоже должна быть всегда наготове.
Я только кивала головой в ответ. Да уж, судя по всему, вырастить маленького лорда или леди будет не так просто, как я рассчитывала. Возможно, мне понадобятся две няньки… Забегая вперед, сообщу, что в итоге не было ни одной.
В целом Ричард оказался необычайно заботливым и милым мужем. Скажу честно, о подобном отношении в старом мире я бы даже и не мечтала. Ни о каком равноправии он не слышал и искренне считал, раз я рожаю, значит его забота — обеспечить нас с ребенком всем необходимым.
Только сейчас я почувствовала, что значит поговорка — как за каменной стеной. Именно таким он и был — самой настоящей стеной.
Такому можно было родить и пятерых — он бы всех вырастил, воспитал и поставил на ноги, независимо от того, была бы я рядом или нет.
Я почти все время сейчас находилась дома, изредка выбираясь в город только для визитов к доктору или к Ровейне. Та тоже с нетерпением дожидалась внука или внучку, вовсю наготавливая для ребенка приданое. Мы с ней стали даже ладить, лишь изредка споря по поводу будущего имени ребенка или школы для него.
Обычно у Ровейны дома никого не было, потому что посещала я ее утром или днем. Я так делала специально, потому что по вечерам у нее собирались все местные сплетницы.
Однако, когда я в очередной раз с утра пришла с визитом, Ровейна оказалась не одна. У нее уже сидела одна из дам, которую я не любила больше остальных. Это была нескладная рослая женщина, вечно носившая какие-то переливающиеся броские наряды. У нее были пепельные волосы и огромных размеров бородавка на крючковатом носу. Глазками она смотрела маленькими и злобными, а от ее острого язычка страдали все вокруг.
Но Ровейна держала ее, как мне кажется, именно за способность той так отбрить любого, что было одновременно и смешно до колик, и грешно. Да уж, за словом мадам не лезла. Вот и сейчас, заходя в дверь, я увидела, как гостья склоняется над ухом Ровейны и что-то ей шепчет с крайне возбужденным видом.
Увидев меня, Ровейна замахала приглашающе рукой.
Проходи, Дирана, иди сюда — помнишь мадам Катц?
Еще бы я не помнила мадам Катц. Увидев мадам один раз, больше точно не забудешь.
Произносить это вслух я не стала, поклонившись и мило улыбнувшись остроглазой мадам. Та окинула взглядом мой уже наметившийся живот и состроила умильную мину.
О, да вы ждете ребенка! — пробасила мадам Катц — Так значит, это правда? А мы то уж думали…
Все бы вы языками чесали — не удержалась Ровейна, качая неодобрительно головой — ведь еще на дне рождения Ричарда сказали, что у них будет ребенок.
Ты мы думали, то шутка — пробормотала мадам Катц — но теперь то уж видно, какие там шутки…
Никаких шуток! — весело подбросила вверх клубок Ровейна — Вот, вяжу для внучки шапку. Разве это похоже на шутку?
Нет — вконец сконфузилась мадам Катц — но я думала, вы себе вяжете.
Ровейна только засмеялась еще громче. И когда закончила, то уже серьезно посмотрела на меня. Я к тому времени удобно устроилась в кресле рядом с мадам Катц.
Дирана, как давно вы видели свою мать? — спросила у меня Ровейна.
А я заметила, как мадам Катц при этом вопросе повернулась и впилась в меня пристальным взглядом старой сплетницы, буравя насквозь. Мне стало неуютно.